Кэрол Мортимер - Золотая маска
— Ты с самого начала ясно дала понять, что Блэкстоун-Хаус тебя тяготит, а вчера ночью я так же ясно понял, что мы вдвоем не можем дальше жить под одной крышей…
— Доминик, когда именно эта светлая мысль пришла тебе в голову? — резко перебила его Каро. — Может быть, когда ты объявил, что неприлично соблазнять гостью в собственном доме? — Ее нежное лицо заливала краска гнева.
Глядя на нее, еще не остывшую после недавней любви, Доминик понял, что никогда не видел более красивой женщины. Глаза ее сверкали, щеки раскраснелись, губы припухли от их страстных поцелуев, а кожа на плечах и груди порозовела в тех местах, где он поцарапал ее своей щетиной… Однако он не намерен был терпеть напрасные обвинения.
— Если хочешь сказать, что я нарочно привез тебя в этот дом, чтобы соблазнить…
— А разве нет? — Каро встала и туго обернулась простыней.
— Каро, не будь смешной! — В Доминике быстро вскипал гнев, способный посоперничать с ее гневом.
Черт побери, ведь она ни словом не обмолвилась о том, что она девственница! Все признаки были налицо, только он не удосужился присмотреться к ним. Теперь Доминик корил себя за безрассудство. Вот почему Каро не понимала опасности, выступая в игорном клубе! Вот почему она не боялась многочисленных мужчин, приходивших специально, чтобы поглазеть на нее! Многое указывало на то, что она получила хорошее воспитание. Она явно с детства привыкла повелевать, а не подчиняться чужим приказам…
И даже его уверенность в том, что Каро — замужняя женщина или представительница низшего класса, не могла служить ему оправданием. Его безрассудство привело к тому, что он лишил невинности девушку, которой еще только предстояло выйти замуж.
— Смешной? — тихо повторила Каро, глаза ее засверкали, как изумруды. — Ты ворвался сюда, как будто ты хозяин дома… Может быть, так оно и есть? — Не дожидаясь ответа, она распахнула дверцы платяного шкафа и сразу помрачнела, увидев, что там висят три красивых шелковых платья. Развернувшись, она наградила Доминика испепеляющим взглядом: — Видимо, предыдущая обитательница этого дома уехала так поспешно, что забыла несколько своих нарядов!
— Не было здесь никакой предыдущей обитательницы…
— Все свидетельствует об обратном, мой дорогой Доминик! — От волнения Каро едва могла дышать. Она лишь надеялась, что ее гнев не позволит ему заметить, как ей сейчас больно.
И без того унизительно, что он сразу отстранился от нее, поняв, что она невинна. В довершение всего он, оказывается, привез ее в еще один принадлежащий ему дом, предыдущей обитательнице которого, судя по всему, велели спешно убираться… Каро поняла, что ей нанесли смертельное оскорбление.
Доминик прекрасно понимал, что сейчас он для Каро вовсе не «дорогой»; более того, судя по ее лицу, она бы с радостью всадила ему нож между лопатками, если бы нашла его. К счастью, ножа у нее под рукой не оказалось…
— Каро, пожалуйста, присмотрись к этим платьям повнимательнее! — приказал он.
Услышав его слова, она наморщила носик:
— Я не желаю…
— Да посмотри же на них, черт побери! — раздраженно потребовал Доминик. — Посмотри на платья, Каро! — повторил он уже спокойнее, поняв, что злится больше на себя, чем на нее. — Как только ты хорошенько разглядишь их, поймешь, что перед тобой те самые платья, что ты распорядилась сшить тебе вчера.
Каро несколько секунд нерешительно смотрела на него, а затем повернулась к шкафу. Она нахмурилась, поняв, что платья в самом деле те самые, что она вчера заказала портнихе. Два из них дневные: светло-персиковое и лимонное. Третье — вечернее платье из белого шелка и кружев.
Белый цвет символизирует чистоту и невинность — добродетели, которыми она уже не может похвастаться…
— Если соизволишь заглянуть в ящики туалетного стола, ты найдешь в них свое белье, а также новые ночные сорочки.
Не желая больше смотреть на белое платье, которое казалось ей сейчас настоящим издевательством, Каро решительно захлопнула дверцу шкафа.
— Все это лишь доказывает, что тебе хватило ума вовремя распорядиться, чтобы наряды твоей прежней любовницы отсюда убрали и заменили их моими вещами!
Доминик судорожно вздохнул, понимая, что сейчас обычный их словесный поединок не поможет разрешить и без того катастрофическое положение. Несмотря на то, что она, очевидно, думает, он привез ее сюда, вовсе не имея намерений соблазнить! Все наоборот. Еще совсем недавно он думал… надеялся… что, избавив Блэкстоун-Хаус от ее присутствия, он сам избавится от искушения. Он же лишь все осложнил, привезя Каро сюда… Не удосужившись ни о чем ее расспросить, он занялся с ней любовью.
— Я купил этот дом только сегодня утром.
— И ты еще называешь меня смешной!
Хотя Каро отчаянно храбрилась, Доминик понимал: сейчас ей наверняка очень больно и плохо.
— Если хочешь, я сейчас же отвезу тебя в контору моего поверенного, — тихо ответил он. — Ты увидишь, что я лишь сегодня подписал документ о передаче прав собственности. Может быть, тогда ты убедишься в том, что я тебя не обманываю?
Каро горделиво вскинула голову и смерила его вызывающим взглядом:
— Значит, за утро ты успел не только купить дом, но и нанять многочисленных слуг, которые встретили нас у входа?
Краска стыда залила ее щеки; она живо вспомнила любопытные взгляды слуг, когда Доминик внес ее в дом на плече и потащил на второй этаж…
Теперь Доминик глубоко сожалел о своем порыве. Все закончилось ужасно: Каро потеряла невинность…
— Всех их я давно знаю, потому что они служили в армии под моим началом… Их жены, которым вполне можно доверять, должны были заботиться о тебе… охранять тебя! — Он подавленно вздохнул.
Глаза ее сверкнули — Доминик так и не понял, от гнева или от слез.
— Очевидно, они решили, что от тебя меня охранять не требуется!
— Каро…
— Не прикасайся ко мне! — Она попятилась от него; костяшки пальцев побелели, когда она крепко схватилась за края простыни, прикрывающей ее наготу. — Раз уж ближайшие дни мне придется жить в этом доме, хотелось бы, чтобы ты сейчас ушел.
Доминику и самому больше всего хотелось уйти. Забыть о том, что он купил Брокл-Хаус, а также о том, что он когда-либо встречался с Каро Мортон. И особенно забыть о том, что он лишил ее невинности.
— Будь так добр, попроси по пути, чтобы мне принесли горячей воды и налили ванну, — высокомерно потребовала Каро, когда Доминик, надев панталоны и рубашку, присел на край кровати, чтобы натянуть сапоги.
Внутренне Доминик поморщился; он представил, как ей должно быть больно после их физической близости.
