Джоанна Линдсей - Зимние костры

Гаррик ясно представил красную кожу, длинные ноги и изящные руки, упругие бедра и розовые холмики грудей, впалый живот… А тонкая талия и округлые ягодицы, словно молившие о ласке, и бархатная шейка, зовущая к поцелуям…

Гаррик поспешно прогнал тревожащие мысли, пока дело не зашло слишком далеко и он не превратился в буйного жеребца, не заботящегося о приличиях и уединении. Молниеносным движением он прикрыл ладонью рот Бренны, чтобы заглушить встревоженный крик. Та мгновенно открыла глаза, но, прежде чем успела понять, кто ее похититель, Гаррик подхватил девушку, прижал к груди и вынес извивающееся обозленное создание в ночь.

Только добравшись до конюшни, Гаррик положил Бренну на сено. Она рассерженно смотрела на него, не обращая внимания на то, что волосы окутали плечи черным плащом. Но тут наконец лунный свет упал на лицо Гаррика, и девушка, узнав его, сразу же успокоилась.

— Ах, это ты, — выдохнула она тоном, ясно дававшим понять, что он не стоит ее волнений.

— А кого еще ты ждала?

— Одного из твоих приятелей. Того, которого зовут Байярд, и, клянусь, он не прочь отплатить за то, что я с ним сделала. Твой братец тоже рад бы унизить меня!

— Ты их боишься?

— Нет, но не настолько глупа, чтобы не принимать их всерьез!

— Вижу. Это только меня ты всерьез не принимаешь, верно? — проворчал Гаррик.

Бренна подняла на него удивленные глаза:

— Но к чему мне бояться тебя, викинг? Ты, конечно, не был слишком добр ко мне, но, по правде говоря, все не так уж и плохо.

Гаррик шагнул ближе, снова разгораясь гневом:

— Прикажешь нести тебя до дома или сама пойдешь?

— Не пойду. Не люблю, когда меня будят ради того, чтобы ублажать мужчину!

— Речь идет не о моем наслаждении, госпожа.

— Да? О чем же?

— А ты пойдешь?

Прежде чем она, сгорая от любопытства, успела согласиться, Гаррик взял ее за локоть и грубо подтолкнул к двери. Бренна зашагала вперед и споткнулась лишь тогда, когда острые камни впились в босые ноги.

— Почему ты остановилась? — с очевидным нетерпением спросил Гаррик.

— Хочешь, чтобы я изранила ноги? Кажется, тебе все-таки придется меня нести, — лукаво улыбнулась девушка.

Несколько мгновений Гаррик колебался, мрачно глядя на нее, прежде чем рывком притянул к себе и подхватил на руки. Бренна тут же крепко обвила руками его шею, на что Гаррик что-то неодобрительно проворчал и в несколько шагов добрался до черного хода и лестницы, ведущей на второй этаж. Перепрыгивая через две ступеньки, он поднялся наверх так легко, что, казалось, Бренна весила для него не больше перышка.

Только ступив в коридор, Гаррик разжал руки и позволил девушке соскользнуть на пол, но Бренна намеренно не разжимала рук чуть дольше, чем необходимо, прежде чем встать на ноги. Гаррик с совершенно бесстрастным лицом снова подтолкнул ее вперед.

Бренна не была в доме с того дня, как Гаррик лишил ее невинности, и теперь сразу же заметила разительные перемены. Резные золотые подсвечники были прикреплены к стенам, а между ними висели небольшие яркие гобелены с позолоченными бордюрами. На полу коридора лежал узкий ковер, черный с серебром и с вышитыми по краям золотистыми спиралями. Куда подевалась гнетущая унылая атмосфера, царившая в доме всего две недели назад?!

Бренна замялась, увидев, что они подходят к покоям Гаррика, но тот втолкнул ее внутрь и закрыл дверь. Девушка круто развернулась, подбоченившись, яростно сверкая глазами:.

— Так ты обманул меня, викинг? С какой целью ты привел меня сюда, позволь спросить?

— Об этом мы и поведем разговор. Беседа будет долгой, и, зная твою нелюбовь к сквознякам, я выбрал эту комнату, потому что она самая теплая в доме.

— Как предусмотрительно с твоей стороны, — саркастически пробормотала она.

Но спальня и в самом деле оказалась уютной. В очаге полыхал огонь. Бренна заметила, что и здесь все изменилось. Два одинаковых ковра с сине-золотым узором закрывали холодный пол. Стены украшали два огромных гобелена. Один изображал крестьян, трудившихся в поле под ослепительно голубым небом, другой — влюбленных на ярко-желтом фоне. В углу стоял диван без спинки, на ножках в виде львиных лап, покрытый дорогой синей с белым парчой.

Бренна с удивлением взирала на богатую обстановку, прежде чем решилась спросить:

— Ну а теперь, может, скажешь, зачем я здесь? И почему ты пришел за мной, как вор, тайно?

Гаррик пожал плечами и подошел к маленькому столу, где рядом с тарелкой сыра лежал мех с вином.

— Не знал, в каком ты настроении, поэтому не хотел рисковать очередным скандалом. Кроме того, боялся, что ты невзначай разбудишь женщин. Нет смысла лишать их отдыха лишь потому, что нам необходимо кое-что уладить.

Бренна негодующе застыла:

— По-моему, мы все уладили. Что тебе еще нужно?

— Мы ни о чем не договорились, госпожа.

— Но я же работаю на конюшне! — почти вскрикнула Бренна. — И содержу себя! Чего же еще ты хочешь от меня?!

Гаррик подошел к стоявшему у стены большому сундуку, вынул оттуда серую шелковую мантию, красиво отделанную белым мехом, и, подойдя к Бренне, остановился так близко, что та была вынуждена откинуть голову, чтобы взглянуть на него.

— Да, ты работала, с радостью, но не так, как хотел я. Тогда я разрешил тебе помогать в конюшне, потому что не видел иного выхода. Рабы не должны трудиться с удовольствием, госпожа, как это делала ты. — Гаррик помедлил, перед тем как добавить:

— Но больше этого не будет.

— Да?

Губы викинга скривились в ледяной усмешке:

— Мы начнем заново. Ты будешь выполнять домашнюю работу наравне с остальными женщинами и первым делом возьмешь это, — заявил он, вручая Бренне мантию. — На рукаве, подмышкой, немного разорвано. Зашей!

Девушка вне себя уставилась на Гаррика.

— Господи милостивый! — раздраженно вскричала она.

— Ни твой, ни мой Бог не смогут помочь тебе! Придется иметь дело со мной!

— Я не стану заниматься шитьем, Гаррик! — разъяренно процедила она — швыряя мантию на пол. — И ты это отлично знаешь!

Гаррик снова пожал плечами и, ничуть не расстроившись, вернулся к столу.

— Тогда останешься в этой комнате, пока не передумаешь, — бросил он через плечо.

— Нет, викинг, только пока не заснешь.

— Тогда, по-видимому, тебя снова нужно охранять. Дог! — позвал он, и белая овчарка спрыгнула с кровати. Бренна даже не заметила ее — белая шкура собаки сливалась с мехом горностая.

— Оставайся у двери и следи, чтобы девушка не ушла, — приказал Гаррик.

Животное, казалось, понимало каждое слово и теперь, повернув голову, невозмутимо оглядело Бренну, прежде чем снова подойти к двери и лечь. Бренна окинула убийственным взглядом сначала пса, потом его хозяина.