Кейт Ноубл - Лето для тебя
Судя по всему, толстенный том содержал все жалобы, поданные мировому судье со дня назначения на пост сэра Уилтона. Так стоило ли удивляться размерам? Рачительный хозяин добросовестно записывал каждую мелочь. Насколько информация соответствовала правде и какие имела последствия — другой вопрос.
Джейн с опаской посмотрела на дверь. Очевидно, Майкл и Джошуа заплыли далеко, потому что в доме стояла полная тишина. Она начала листать страницы и скоро перескочила на одиннадцать лет вперед. Вглядываясь в размашистый почерк, наконец, нашла то, что так старательно искала:
«15 января 1816 года. На дороге из Уиндермера неизвестное лицо (или лица) напало на почтовую карету. Потери составляют 11 фунтов 6 центов в банкнотах и монетах, маленькое дамское колечко с черным камнем, двое карманных часов — серебряные и оловянные, две пряжки от башмаков. Преступники пока не найдены…»
Дальше Джейн читать не стала.
— Вот это мне и нужно.
Виктория лукаво прищурилась.
— Охотитесь на разбойников?
Чтобы не сказать лишнего, безопаснее было смолчать. К чести Виктории, она и не стала дожидаться ответа, а просто заметила:
— Да, в ридикюль эта штука явно не поместится.
— Остается сидеть здесь и дожидаться, пока ваши родители вернутся и застанут меня на месте преступления.
— Но ведь я могу помочь, — предложила Виктория. — Перепишу все, что нужно. Мне это легче сделать, чем вам.
— Правда? — удивленно переспросила Джейн.
— Конечно. Сегодня вечером и займусь. Только скажите, что именно вас интересует.
— Все, что связано с ограблениями; постарайтесь вспомнить, когда начались… проблемы. А завтра придете на чай и принесете листки.
— Заговор! Как весело! — радостно захлопала в ладоши Виктория.
Джейн не смогла сдержать снисходительной улыбки. Сама же она надеялась, что найденные сведения помогут детализировать и оживить изложенную Берном сухую схему. Что, если именно в этой необъятной книге таится ключ к раскрытию многочисленных преступлений?
— Но только… прийти к чаю я завтра не смогу, — внезапно расстроилась Виктория. — Послезавтра состоится ассамблея, и весь завтрашний день нам с сестрой придется посвятить подготовке.
Джейн недовольно нахмурилась.
— Ассамблеи проходят регулярно, каждый месяц, так что вы давным-давно готовы, — возразила она. Ей хотелось как можно скорее похвастаться перед Берном своими успехами и удивить сообразительностью и находчивостью.
Однако Виктория не собиралась сдаваться.
— Ассамблея — единственное развлечение в округе за целый месяц. Соберутся все. Особенно если учесть…
— Особенно если учесть, что приехал герцог Рейн с семейством, — продолжила Джейн и задумалась.
Само собой, для каждого из Уилтонов событие имело огромное значение. Гости соберутся со всего Озерного края, и сэру Уилтону прибавится хлопот. Леди Уилтон постарается представить младшую дочь в лучшем виде перед потенциальными женихами, а сама Виктория, несомненно, будет лезть из кожи вон ради Джейсона. А тут вдруг явилась мисс Каммингс и потребовала срочно переписать то, на что не имеет ни малейшего права, да еще и доставить шпионские сведения к определенному времени и в определенное место.
— В таком случае не могли бы вы принести копию на ассамблею? — мягко предложила Джейн, решив сменить командный тон на дружеский.
Тактика оказалась верной: Виктория заметно обрадовалась.
— Конечно, — ответила она. — Времени вполне хватит, чтобы…
Однако закончить фразу не удалось, поскольку дверь распахнулась и в комнату ворвались мокрые, но безмерно счастливые Майкл и Джошуа.
— Вики! — закричал младший из братьев. — Жаль, что ты ничего не видела! Маркиз, Пенелопа, папа и мама гнались за нами по берегу, но мы спрятались за поворотом, выскочили на мелководье и убежали!
Майкл встряхнулся, разбрызгивая вокруг воду словно щенок, и добавил:
— Даже не представляешь, как было весело!
Глава 12
Общественные балы (официально они назывались ассамблеями) проводились в Рестоне раз в месяц, каждый третий понедельник, в Зале ассамблей, который располагался на главной площади. В детстве Джейн ненавидела эти собрания. Во-первых, мама всегда заставляла надевать белоснежное платье, которое сразу пачкалось. Во-вторых, сама герцогиня сияла, переливалась и без умолку щебетала, а что может быть хуже для скучающего ребенка, чем видеть, как прекрасно проводят время родители?
Единственное, что делало ассамблеи терпимыми, — это возможность участвовать в танцах. Джейн обожала танцевать; неважно, когда и где, пусть даже в ненавистном белом платье — лишь бы играл оркестр. Любовь к музыке и движению с годами не изменилась, хотя отношение к ассамблеям во многом стало иным.
И вот сейчас, порхая от одной группы гостей к другой, выслушивая комплименты и рассыпая ответные любезности, не пропуская ни одного танца, мисс Каммингс ощущала себя в родной стихии. В зале собрались все, начиная с представителей местного дворянства и заканчивая деревенским кузнецом. Школа миссис Хамфри и лондонские рауты научили выполнять сложные фигуры легко и изящно; справедливости ради следует заметить, что педагоги не уставали восхищаться природной грацией ученицы, врожденным артистизмом и способностью моментально схватывать и запоминать движения. Джейн всегда умела наслаждаться атмосферой праздника, заражая оптимизмом всех вокруг, и держалась так, словно в мире не существовало ни тревог, ни забот. Вечер выдался теплым, как и все вечера на этой неделе. Двери и окна Зала ассамблей оставались распахнутыми настежь, чтобы свежий ветерок мог беспрепятственно залетать в душное помещение. Как всегда, народу собралось чрезвычайно много — может быть, даже больше, чем обычно, и молодые леди весьма энергично обмахивались веерами, то и дело задевая окружающих. Присутствие аристократического семейства в сочетании с прекрасной погодой привлекло гостей со всех концов графства. Почтенные матроны с дочками, сельские джентльмены-фермеры, сплетницы и сплетники всех мастей, путешественники и туристы, пылкие влюбленные, клерки из магазинов, улыбчивые молодые мисс — все собрались на балу в Рестоне.
Джейн с удовольствием беседовала и кокетничала. В искусстве легкого флирта ей не было равных; неодобрительно наблюдая за мамой, она подсознательно переняла мастерство и научилась привлекать внимание окружающих. Где бы ни появлялась дочка герцога Рейна, она сразу становилась самым ярким бриллиантом. Джейн непринужденно переходила от одной группы к другой. Поздравила миссис Хилл с успешной продажей вееров из цветного шелка: с наступлением жары изящные и полезные вещицы мгновенно исчезли с полок, а сейчас то и дело мелькали в зале. Остановилась возле мистера и миссис Катлер и с неподдельным интересом выслушала рассуждения почтенного господина относительно последнего заседания деревенского совета (пара-тройка стаканов пунша оказала благотворное воздействие на красноречие адвоката). Со смехом заверила мистера Дэвиса, что уже написала письмо красными чернилами (чего не сделала и делать не собиралась), и посоветовала молодой паре, приехавшей в Озерный край провести медовый месяц, несколько романтических маршрутов для прогулок. Казалось, кто-то повернул волшебный ключик, и леди Джейн превратилась в блистательную фигуру, символ праздника.
