Мэри Патни - Расколотая радуга
Кэтрин гладила Майкла по голове и пела ему колыбельные, все, которые знала. Ее голос успокаивал Майкла, но стоило Кэтрин умолкнуть, как дыхание его учащалось. После колыбельных Кэтрин перешла к слышанным еще в детстве старинным песням: «Зеленые рукава», «Ярмарка в Скарборо», «Деревья, которые были такими высокими», и еще она спела ему любовную песню — «Выпей только за меня» — и смутилась. Все песни были красивые, мелодичные.
А каким замечательным балладам научили Кэтрин ирландские солдаты на Пиренейском полуострове! Она и их спела Майклу, в том числе охотничью песню «Юный менестрель»:
Ушел из дому юный менестрель И в битве голову сложил. Из рук он выронил отцовский меч И лютню звонкую свою…
Кэтрин умолкла, у нее перехватило дыхание, было невыносимо вспоминать о войне. Потом она принялась напевать мелодию «Лондондерри Эйр», без слов.
Она умолкла, лишь когда охрипла и едва могла открыть рот, так устала. Майкл больше не дергался и как будто уснул.
Кэтрин понимала, что ей не следует здесь оставаться, но трудно было считаться с условностями, когда жизнь
Майкла все еще висела на волоске. К тому же она не знала, хватит ли у нее сил добраться до своей комнаты.
Вздохнув, Кэтрин устроилась на подушках. Его небритые щеки приятно покалывали грудь сквозь тонкую ткань. Волосы у него все еще были влажными, но он перестал потеть, и жар как будто бы спал. Слава Богу, кризис миновал.
Он выздоровеет и уедет. Одно лишь сознание того, что он здоров и счастлив, пусть даже вдали от нее, успокоит душу, но никогда больше они не будут так близки, как сейчас.
Зная, что он не услышит, Кэтрин прошептала:
— Я люблю тебя, Майкл. И буду любить всегда.
Она поцеловала его в лоб, так же как целовала Чарльза. Никто в мире не осудит ее за такой поцелуй.
Совершенно измученная, Кэтрин забылась тяжелым сном.
Глава 14
Майкл унес с собой в небытие образ Кэтрин и ничуть не удивился, когда, очнувшись, вновь увидел ее. Он подумал, что ангел в облике Кэтрин приветствует его на небесах.
Но небеса ли это? Майкл нахмурился, пытаясь сосредоточиться. Он плыл в море боли, и это больше походило на ад. Или в крайнем случае на чистилище.
— Майкл? — раздался совсем рядом нежный голос Кэтрин, и звучал он так явственно, что Майкл невольно потянулся к ней. Боль из абстрактной превратилась в конкретную, проникая в каждую клеточку тела и затемняя сознание. Он судорожно вздохнул.
Кэтрин положила прохладную ладонь ему на лоб и внимательно смотрела на его лицо. Вокруг глаз у нее легли тени, волосы были небрежно стянуты сзади узлом. Он никогда не видел женщины красивее, но, очутись он в загробном мире, вспоминал бы ее такой, какой она была на балу у Ричмондов. Как ни удивительно, он, судя по всему, жив, хотя вряд ли долго протянет с такими ранами.
— Кэтрин, — с трудом проговорил Майкл.
— Наконец-то вы пришли в себя. — Она улыбнулась ему лучезарной улыбкой. — Сможете выпить немного бульона? Вам нужно подкрепиться.
Он ответил легким кивком. Вообще-то кормить умирающего — дело бесполезное, но, может быть, промочив горло, он сможет говорить.
Она села на край кровати, помогла ему приподняться и стала кормить с ложки. Даже столь незначительное движение вызвало новый приступ боли. И в этом мире мучений ее желанное тело было для Майкла успокоительным бальзамом, воплощением нежности, ароматом роз и вечной мечтой о музыке.
С трудом Майкл проглотил несколько ложек бульона, и Кэтрин снова уложила его на подушки. Затем пересела так, чтобы он мог без труда ее видеть. При этом матрас чуть-чуть сдвинулся, и Майкла снова пронзила боль. Зато Кэтрин теперь сидела совсем близко, и ради этого Майкл готов был на любые муки.
— Как сражение? — спросил он окрепшим голосом.
— Победа! Это было три дня назад. Союзные войска теперь преследуют остатки наполеоновской армии уже на территории Франции, и, если помешают французам перегруппироваться, можно считать, что война закончена.
— Три дня назад? Она кивнула.
— С Кеннетом все в порядке. Он и прапорщик Хасси нашли вас на поле боя. Кеннет отправил вашего денщика с вещами сюда, а вот о вашем ординарце, Брэдли, я ничего не знаю. Он убит?
Майкл мрачно кивнул. Ирландец Брэдли был молодым и таким жизнерадостным. Хорошо еще, что смерть наступила мгновенно.
— А ваш муж и Чарльз Моубри?
— Колин не получил ни единой царапины. Говорит, что благодаря вам. Ваш Тор спас и его, и Чарльза. Чарльз здесь. Ему пришлось ампутировать левую руку до локтя, но сейчас дело уже пошло на поправку. — Она печально усмехнулась. — Он чувствует себя гораздо лучше, чем вы.
Майкл обрадовался, услышав, что с Колином все в порядке. Он до сих пор испытывал глубокое чувство вины, потому что, не отдавая себе в этом отчета, тайно желал, чтобы муж Кэтрин исчез.
— Просто невероятно… я все еще дышу.
Его рука потянулась к тому месту на животе, куда попала пуля. Невозможно было отделить эту боль от тысячи других.
— Вам чертовски повезло.
Она взяла с ночного столика изрядно помятый калейдоскоп.
— У вас три тяжелых ранения и полдюжины полегче, но эта штука спасла вас от пули, которая неминуемо принесла бы вам смерть.
Он уставился на свинцовую пулю и серебряную трубку.
— Действительно, расколотая радуга.
Кэтрин вопросительно взглянула на Майкла.
— Расколотая радуга?
— Да, осколки мечты и радуги. Они в калейдоскопе. Милая вещица. Подарок друга. — Он улыбнулся. — Мой счастливый талисман.
— И в самом деле.
Майкл хотел взять калейдоскоп, но резкая боль помешала поднять руку.
— Не такой уж счастливый.
— Майкл, вы остались живы, — взволнованно произнесла Кэтрин. — И это после того, как в вас стреляли, рубили саблей, топтали копытами, после того, как вы потеряли столько крови! Возможно, понадобятся месяцы, чтобы вы полностью оправились. Но вы не умерли, и это главное.
Она говорила так уверенно, что развеяла почти все его сомнения. После битвы у Саламанки он тоже был в ужасном состоянии, но ведь обошлось.
Кэтрин нахмурилась.
— Я совсем заговорила вас. А вам надо отдыхать.
Она поднялась.
— И вот еще что. Вы просили написать вашим друзьям в случае вашей гибели. Может быть, сообщить им, как у вас обстоят дела? Ведь они будут беспокоиться, когда увидят ваше имя в списках раненых.
— Да, пожалуйста. И… благодарю вас.
Он старался не закрывать глаза, но даже короткий разговор совершенно его измучил.
— Сегодня же напишу и отправлю письма с нарочным, так что они быстро дойдут. Майкл, с вами все будет в порядке. — Кэтрин сжала его руку.
Она хорошо знала, как важно для больного не падать духом, и решила всячески его подбадривать.
