Аннет Клоу - Колдовское наваждение
Долгое время он оставался в комнате Патриции. И хотя уже ничто не говорило о присутствии здесь Патриции, Эмиль все равно стоял и вспоминал о том, что произошло с ними в давно прошедшую прекрасную ночь.
Память непроизвольно воспроизводила все до мельчайших подробностей. Неужели он уничтожил то единственное на земле, что для него было дороже всего — свою любовь?
Покинув дом Колдуэллов, Эмиль, в отчаянии и безумии, бродил сам не зная где и неотступно думал только о ней. Как он был сейчас одинок и беспомощен!
Наступила ночь, и он, потеряв всякую надежду, вернулся домой. Усевшись в кресле, Эмиль все думал о том, где же могла быть Патриция. Ночь была темная и очень прохладная. Где она могла быть? Может быть, где-нибудь сидит на улице, съежившись, голодная и одинокая. Или стала легкой добычей для убийц и грабителей?
Скупые мужские слезы скатились из его глаз, но Эмиль решительно вытер их. Ему нельзя паниковать. Он не должен терять голову, он, во что бы то ни стало, обязан разыскать Патрицию.
Неужели она решила уехать из города и отправиться к себе на плантацию? Да, она всегда очень хорошо отзывалась о том месте, где расположена их плантация, да и ее отец был там. Скорее всего, она направилась туда, чтобы избежать позора. Если бы он только знал, где она была…
А как звали ее подругу? — вдруг вспомнил Эмиль. Кажется, Полина. Она как-то говорила ему о ней. Вспомнив имя подруги, он выбежал из дома, несмотря на столь поздний час. Была половина второго ночи. Он очень быстро отыскал дом Полины и — ничуть не смущаясь поздним часом — забарабанил в дверь.
Ему открыл старый неф. Эмиль толкнул рукой дверь и сказал:
— Я хочу видеть мисс Бовэ. Полину Бовэ, — уточнил он.
— Но, сэр, она уже спит, — удивленно прошептал старик.
— Ради бога, простите, но, пожалуйста, разбудите ее! Я требую! Мне нужно увидеться с нею. Я майор армии Соединенных Штатов и должен задать ей немедленно кое-какие вопросы. Полагаю, что лучше сделать это здесь, нежели вести ее под конвоем в штаб-квартиру и там опрашивать.
Старик раскрыл рот от изумления и немного приоткрыл дверь. Эмиль посмотрел туда и увидел Полину, быстро спускающуюся по лестнице вниз со свечой в руке. Она остановилась и удивленно смотрела на Эмиля.
— Все в порядке, — обратившись к слуге, сказала она спокойным голосом. — Я приму майора в гостиной.
Не обращая внимания на свой обтрепанный халат и длинные пряди разметавшихся волос, Полина с гордым видом прошла в следующую комнату. В гостиной она невозмутимо села в кресло. Всем своим видом она показывала, что не боится его и готова внимательно его выслушать.
Эмиль чуть было не рассмеялся при виде этой девушки. Он всегда поражался дружбе между красивой, веселой Патрицией и невзрачной, молчаливой Полиной. Но в данной ситуации он смог, наконец, понять, чем привлекала она Патрицию.
Судя по всему, эта девушка была не из робкого десятка. Эмиль мало встречал таких женщин, которые вели бы себя столь спокойно и достойно в подобной ситуации. Одним словом, это была храбрая девушка.
— Должна попросить вас не пугать моего дворецкого, майор. Он ведь старый человек, — сказала Полина.
— Мисс Бовэ, — сказал в свою очередь Эмиль, — позвольте мне прямо приступить к делу.
— Пожалуйста, начинайте, — невозмутимо сказала Полина.
Мужчина, стоявший напротив нее, выглядел изнуренным и измученным. На какое-то мгновение Полине показалось, что Патриция ошиблась в его чувствах к ней. Казалось, что за сегодняшний вечер он прошел несколько кругов ада.
— Я пришел спросить вас, где находится плантация Колдуэллов?
— Плантация Колдуэллов? — повторила Полина, окончательно сраженная его словами.
— Да, я думаю, что Патриция отправилась туда, а мне нужно как можно быстрее найти ее.
Полина удивилась.
— Вы что, с ума сошли?
— Я думаю, что она попыталась пойти туда. Не стоит говорить о том, какой опасности она может подвергнуться по пути на плантацию.
Полина открыла было рот, чтобы рассказать о местонахождении плантации, но вдруг остановилась, рассматривая его лицо.
Конечно же, он был презренным человеком, но Патриция любила его. Если у него, действительно, были какие-то чувства к Патриции, то стоило ли его посылать на долгие поиски?
— А почему я должна вам сказать это? — спросила Полина. — Если Патриция не хочет видеть вас, то почему я должна помочь вам найти ее?
— Я знаю, что у вас есть все основания считать меня негодяем. Во многом это действительно так. Но я люблю Патрицию. Только сегодня я узнал, что она беременна.
Полина поглядела на майора с неприязнью, а он продолжил:
— Простите меня. У меня нет времени называть все в вежливом тоне… Так вот, она носит моего ребенка, и я должен непременно найти ее для того, чтобы жениться на ней. Пожалуйста, мисс Бовэ, прошу вас, укажите мне дорогу! Я никогда никого ни о чем не просил в своей жизни. Но теперь я прошу вас, помогите мне, — умоляюще смотрел он на Полину.
У Полины вдруг непроизвольно возникло чувство симпатии к этому человеку. Но она быстро взяла себя в руки и сказала четко:
— Простите, майор. Но разве может человек, любящий женщину, шантажом сделать ее своей любовницей и подвергнуть ее, таким образом, публичному осуждению? Скажу вам честно, майор, — продолжила Полина, — что я говорила с Патрицией, и она рассказала мне о том, как вы с нею обращались. Все это едва ли укладывается в понятие «любовь», — с достоинством произнесла Полина.
Эмиль удивленно посмотрел на нее.
— Полина, так вы разговаривали с ней? Сегодня? Значит, вы знаете, где она?
Вдруг позади него раздался мягкий голос:
— Перестань запугивать его, Полина. Эмиль, я здесь!
— Патриция! — вскрикнул Эмиль и повернулся к ней.
Патриция медленно вошла в комнату. Она проснулась от стука в дверь и мечтала только об одном — чтобы это был Эмиль. И это был он. Она тихонько спустилась следом за Полиной вниз и, ни капли не смутившись, подслушивала их разговор. С замиранием сердца она слышала, что он говорил, и она знала, что должна встретиться с ним.
Эмиль облизнул свои сухие губы и нервно сказал:
— Мэй говорила мне, что ты беременна. Это правда?
Она робко кивнула, а он закричал:
— Боже мой! Почему ты мне ничего не сказала? Почему ты убежала и спряталась?
Патриция ничего не ответила, а Эмиль тихо сказал ей:
— Патриция! Неужели ты могла подумать, что я откажусь от своего ребенка и от тебя? Боже, что ты со мной делаешь? Мое сердце давно принадлежит тебе, обещай мне, что ты станешь моей женой!
