Эжени Прайс - Свет молодого месяца
— Не ради Джима, — прошептала она так тихо, так что ее слышала только Мэри. — Не ради Джима. Ради ребенка.
Мэри выпрямилась.
— Она теперь позволит тебе помочь ей, Рина, — сказала она.
Рина кивнула.
— Слышала, она не любит негров.
— Ну, — запинаясь, говорила Мэри, — она, понимаешь ли, это ее первый ребенок, и… она боится.
Прежде чем ответить, Рина пожевала своим беззубым ртом, как будто у нее был кусок, который надо разжевать и проглотить.
— Никогда ребенка не упустила.
— Ни одного? — спросила Каролина изумленно.
— Ни одного, — ответила Рина. — Некоторые потом умирают, не моя вина.
Мэри заметила слабую улыбку тети, поняла, что Каролина и Рина отлично справятся, и, всей душой жалея Джима, вышла. Никто не должен знать о том, что сказала Алиса, но Мэри никогда этого не забудет.
Она нашла брата в переднем дворе, он обкладывал ее розы соломой.
— Алиса позволит Рине помочь ей, Джим.
Он вздохнул, и впервые со времен его детства Мэри увидела в его темных глазах слезы.
— Что же это ты такое сказала ей, сестра?
— Я закрыла ей рот и так держала, пока она не овладела собой, вот и все.
— Вот и все! Это чудо. А ребенок?..
— Нет, еще нет. Рина спокойно ждала в кресле-качалке, когда я уходила. Тетя Каролина там. Алиса спокойна. Я сочла мое присутствие ненужным. Я думаю, я тебе нужна больше, чем я нужна ей.
Джим вяло улыбнулся.
— Думаю, что ты права. Ты мне нужна.
Мэри протиснулась за кусты роз и они продолжали вместе работать.
— Я думаю, все будет хорошо, Джим. Может быть, раз Рина ей сейчас поможет, это будет полезно для Алисы — и в других отношениях.
Он передал Мэри пригоршню сосновых иголок.
— Возможно, будет полезно. — Он сел на корточки. — Как она выглядит, Мэри? Ты думаешь, — она выдержит это?
— Ты ее очень любишь, Джим?
— Очень ли? Так, что, если бы я ее потерял, у меня не осталось бы смысла просыпаться по утрам.
— Так сильно? Она это знает?
У Джима напряглись мышцы лица.
— Да, она это знает. И она знает, что то, что мы живем здесь, не имеет никакого отношения к тому, как я ее люблю. Мы женаты три года, и меня все еще волнует, когда Алиса входит в комнату. Если она умрет, я все брошу.
— А ребенок?
— Ты слышала, что я сказал. Если Алиса умрет, я все брошу. — Он встал, внезапно озабоченный. — Почему ты спросила, Мэри? Ты думаешь…
— Нет, Джим! Ничего подобного. Просто почему-то сегодня мне вдруг понадобилось знать, сильно ли ты любишь ее. Это все. Клянусь.
Оба они повернулись и смотрели, как по аллее, ведущей к дому, скакал верховой.
— Это черный, — сказала Мэри. — Очевидно, с сообщением от кого-нибудь из соседей.
Они подошли к воротам в частоколе. Молодой негр весело махнул им рукой, это означало, что ничего плохого не случилось.
— Это слуга Кингов, Роберт, — сказал Джим.
— Здравствуйте, мисс Мэри, масса Джим, — крикнул Роберт, сдерживая резвую лошадь.
— Доброе утро, Роберт. У тебя сегодня счастливый вид, — приветствовала его Мэри.
— Да, мэм. Да, мэм. День красивый. Так ярко и красно-золотое. — Роберт сошел с лошади, снял соломенную шляпу и стоял, глядя на алые и желтые деревья, ветви которых колыхались от дуновения ветра с океана.
— Мы знаем, что ты приехал с каким-то важным поручением, — улыбнулась Мэри. — Когда что-нибудь важное, Кинги всегда посылают тебя. Ты нам скажешь, в чем дело?
— Да, мэм, день очень прекрасный. — Он не торопился и, хотя было очень тепло, он был в куртке, застегнутой на все пуговицы. Теперь он медленно расстегнул ее. — Да, мэм, и да, сэр, привез очень важное сообщение от массы и мадам Кинг, — заявил он, церемонно вынимая записку из куртки. Джим начал молча просматривать ее.
— Я думаю, Роберт хотел бы, чтобы ты прочел вслух, брат. Мне, во всяком случае, этого хочется.
Слуга Кингов стоял с сияющим лицом, слушая, как Джим читал:
«Моим друзьям и добрым соседям на острове Сент-Саймонс. Мне крайне приятно просить вас почтить нас своим присутствием в Убежище Кингов, в четверг, семнадцатого ноября; будем жарить мясо на воздухе; а цель этого — представить вам, нашим друзьям, нашего нового сына, Лорда Пейдж Кинг, родившегося двадцать пятого апреля. Милостью Божьей ребенок окреп, так что теперь он здоров и, как и его родители, хочет вас всех увидеть. Джентльмены смогут, по этому приятному случаю, обсудить кое-какие важные вопросы политики. Миссис Кинг и я надеемся еще раз приветствовать вас у нас. Пожалуйста, постарайтесь дать согласие. Томас Батлер Кинг, эсквайр».
— Ну, что же, — улыбнулась Мэри, это — приятные новости. Ты можешь сказать Кингам, что мы всячески постараемся быть у них. Приема гостей в Убежище всегда ожидаешь с удовольствием.
— Да, мэм. Правда. Все так говорят.
— Если моя жена будет здорова, мы тоже приедем, Роберт, — сказал Джим.
— Да, сэр, масса Джим.
Алиса закричала, и Джим повернулся и побежал в дом.
— У нас тоже ребенок родится, Роберт. — Тон Мэри дал ему понять, что ему не надо задерживаться.
Сидя на лошади, Роберт посмотрел на окно, откуда все громче слышался крик.
— Это, наверное, ужас, когда женщина так кричит. Наверное. Бедный масса Джим. Вы лучше поскорее идите туда, мисс Мэри.
Мэри направилась к дому, и в этот момент крики прекратились, как будто их отрезали. Она остановилась, слушая, и сразу, тяжелая тишина была нарушена первым сильным детским криком. Мэри махнула рукой Роберту:
— Скажи Кингам, что у нас тоже есть новорожденный.
Глава XVIII
— И, дорогая моя Каролина, послушайте, что пишут о том, как поймали Нэта Тернера. — Вдова Шедд сидела на краю стула в гостиной в Розовой Горке и держала в руках связку газетных вырезок. — Сейчас найду, это из «Норфолк геральд» от второго ноября. «В прошлый четверг Нэта, спрятавшегося в стоге сена, спугнул некий мистер Фрэнсис, он выстрелил в него из пистолета, но промахнулся, и Нэт убежал. Об этом происшествии сообщили по округе, и тогда несколько человек собрались и отправились преследовать его. В прошлое воскресенье один из них, некий мистер Фиппс, обнаружил его в куче хвороста, так неожиданно, что он не успел убежать, и, под угрозой смерти от пули, он сдался без сопротивления и был отправлен в Джерусалем, где препровожден в тюрьму». О, моя дорогая, — миссис Шедд обмахнулась вырезками, — вы когда-нибудь слышали о таком ужасе? Почитать еще?
— Нет, спасибо, — сказала Каролина. — Это слишком ужасно. Но наверняка вся область вокруг Саутгемптона вздохнула свободно теперь, когда они поймали беднягу.
