Джоанна Линдсей - Мой мужчина
Он согласился, конечно, только ради Кэтлин. Мэриан и сама не могла бы ни в чем отказать тетке, чересчур добросердечной, даже в ущерб себе, как недавно выразился Чад. Надо иметь каменное сердце, чтобы разочаровать такого человека.
В хорошее же положение она попала! Чад не имел ни малейшего желания давать ей уроки верховой езды, да и Мэриан, напуганная перспективой часто бывать с ним наедине, была настроена примерно так же. Но как отказаться от его услуг? Какую найти причину, чтобы не задеть его и не навести Кэтлин на мысль, что между ними существует неприязнь? Надо подождать. С глазу на глаз Чад обеими руками ухватится за шанс отвертеться.
Ужин подходил к концу, когда он вдруг огляделся с очевидным недоумением.
— А что, Аманда сегодня не ужинает?
Мэриан с трудом удержалась от довольного смешка. Чад только что заметил отсутствие своей пассии! Выходит, не так уж он и влюблен.
— Аманда решила посвятить весь первый день отдыху, — ответила Кэтлин. — Она ужинает у себя. Бедняжка все еще измотана долгой дорогой.
Поперхнувшись, Мэриан раскашлялась. «Бедняжка»! Интересно, сколько понадобится времени, чтобы тетка поняла, что Аманда кто угодно, только не бедняжка? Жаль, что не удалось побольше рассказать о ней там, на веранде. Предупрежден — значит, вооружен, и Кэтлин, как никто, заслуживает честного предостережения, чтобы не пасть жертвой «кампании за скорейшее возвращение домой».
Ни минуты не сомневаясь, что после ужина Чад сразу отправится спать, Мэриан надеялась вернуться к прерванному разговору. На деле вышло не так. Когда все поднялись из-за стола, Кэтлин пригласила на веранду не только ее, но и Чада, а там, как только они уселись, длинно зевнула и объявила, что не может составить им компанию — слишком утомлена.
Если бы не страх окончательно рассориться с Чадом, Мэриан сбежала бы следом за теткой. Наверняка он усмотрел бы в этом пренебрежение, а в собственных глазах она предстала бы жалкой трусихой. Поэтому, когда дверь за Кэтлин закрылась и шаги удалились, Мэриан осталась сидеть, изнемогая от неловкости.
Может быть, на ее счастье, Чад не расположен к беседе. Он думает, что их неприязнь взаимна, а в таких случаях не рвутся к общению. С другой стороны, недруги не считают своим долгом терпеть общество друг друга. Зачем же тогда они сидят рядом? Почему не расходятся? В смысле, почему он не подает пример?
На веранде было сумрачно: Кэтлин не потрудилась зажечь фонарь, так как в гостиной все еще горел свет, бросая на дощатый пол два симметричных светлых прямоугольника.
Разумнее всего было смотреть вдаль, словно рядом никого нет, но Мэриан так и тянуло бросить взгляд в сторону Чада. Сделав так, она обнаружила, что и он смотрит на нее — на ее губы. Взгляд казался рассеянным, как у человека, погруженного в свои мысли, и тем не менее Мэриан бросило в жар.
— Можно узнать ваше полное имя? — сказала она, чтобы не молчать.
— Полное имя?
— Ну, Чад — это ведь сокращение?
— Нет, моя милая, это все, что я получил при рождении.
В этих словах прозвучала возмутившая Мэриан насмешка. Подумаешь! Откуда ей знать, полное у него имя или нет! У многих и вовсе по два имени! Но еще больше сердило это «моя милая», небрежное и безличное, как «мэм» или «леди» в обращении к малознакомой женщине. Он как будто хотел подчеркнуть, до чего они далеки. А между тем у них уже есть кое-какое общее прошлое!
— Благодарю за исчерпывающее объяснение! — буркнула Мэриан.
— Всегда пожалуйста, — невозмутимо ответствовал Чад. Должно быть, он тем же безличным жестом коснулся бы шляпы, будь она на голове, а не на коленях. Мэриан испытала сильнейшее желание перевернуть его кресло, чтобы только ноги мелькнули в воздухе, а проклятая шляпа покатилась с крыльца. Как он раздражал ее, этот Чад Кинкейд! И даже не он сам, а глупая нервозность, неизменно владевшая ею в его присутствии, глупая потребность в нем, когда его не было рядом.
— Кстати, — процедила она в попытке съехидничать, — могу вас обрадовать. Я обойдусь без уроков, как-нибудь справлюсь сама!
— Я обещал учить вас.
Господи, да ведь она на блюдечке протягивает ему шанс выйти из игры! Он что, ослеп?
— Да, но вы ведь, наверное, нужны на каких-то важных работах. Совершенно ни к чему из-за меня отрываться от них.
— Время найдется, — сказал Чад с оттенком нетерпения.
— Вы уже сделали для нас более чем достаточно, — возразила Мэриан, быстро распаляясь от его упрямства. — Я буду чувствовать себя здесь обузой, если кто-то начнет тратить драгоценное время…
— Я обещал, — перебил он.
— Ну и что же?
— Раз обещал, значит, черт возьми, научу!
— Дело ваше!
Что за твердолобый тип! Пропади он пропадом! Мэриан вскочила, собираясь уйти демонстративно, не прощаясь, не сказав больше ни слова. Чад, однако, тоже вскочил во власти тех же чувств и с тем же намерением.
Они бросились прочь одновременно: он — к лестнице, она — к двери, наперерез друг другу. И столкнулись так, что Мэриан отлетела бы в сторону, не ухвати ее Чад за плечи. Его первым порывом было отстранить ее, но вдруг, неожиданно для обоих, он привлек ее к себе снова.
Мэриан была потрясена.
Поцелуй! На этот раз Чад целует ее, в этом нет никаких сомнений, потому что узел туго свернут на затылке, очки красуются на носу и унылое, серое, бесформенное платье прикрывает все остальное, что есть в ней привлекательного.
Окаменев от изумления, первые несколько мгновений она просто пассивно принимала поцелуй, потом кровь бросилась в голову, горячий туман застлал глаза, и она ответила со всей затаенной страстью, щедро замешенной на негодовании.
— Ну конечно! — воскликнул Чад, резко ее отстраняя. — Той ночью, когда явился Лерой, со мной была ты, а не Аманда! И ты не исправила мою ошибку, ты притворялась собственной сестрой!
Мэриан не сразу опомнилась и нашла слова для ответа. Как он узнал? Давно ли?
— Кто тебе сказал?!
— Никто, моя милая. Если носишь очки, не надо думать, что и все остальные плохо видят.
Вот, значит, зачем этот поцелуй. Чтобы проверить. Чтобы сравнить с тем, другим, чтобы наконец разобраться. Он догадывался, но не был уверен и потому затеял это. Не очень-то лестно. А чего она ждала? Разве раньше ей когда-нибудь льстили? Лесть — удел таких, как Аманда, а таких, как она, целуют только обдуманно, с какой-то нелицеприятной целью.
Не желая показывать, насколько она разочарована, Мэриан заявила:
— Я не притворялась! Это не в моем характере. Из нас двоих этим занимается только Аманда.
Лицо Чада омрачилось — должно быть, он устыдился своего поступка. И поделом!
— Я только… — начал он, но благоразумно умолк, так и не сморозив дальнейшую бестактность.
