Барбара Смит - Искушай меня снова
Кейт слабо в это верила. Она была в ярости, но приветливо улыбнулась горничной.
– Вы сделали то, что вам велели, – сказала она. – А наши споры с его сиятельством мы разрешим сами.
Через час после целого ряда бесконечных коридоров и вопросов, заданных бесчисленному количеству слуг, Кейт, наконец, нашла Гэбриела на чердаке в западном крыле дома.
Полуденный солнечный свет освещал длинную комнату и очень забавную сцену. Кожаные чемоданы, горы старых школьных тетрадей и разобранная мебель были свалены в дальнем конце комнаты, места хватало только для небольшого рабочего стола, заваленного бумагами, рисунки были прикреплены к стенам рядом с огромными окнами. Это были наброски Гэбриела из Африки.
Объект поиска сидел облокотившись о стол, спиной к ней, без пиджака, в закатанной до локтей льняной рубашке. Ее сердце учащенно забилось. Она вспомнила, как он ласкал ее грудь, как жадно целовал губы, и волна желания вновь захлестнула ее. Но в следующее мгновение ее вниманием завладел дневник отца в кожаном переплете.
Гнев охватил Кейт, когда она подошла к Гэбриелу. Он внимательно всматривался в рисунки, которые почему-то поменял местами. Целую пачку сдвинул к краю стола и поднял глаза. Только сейчас он увидел Кейт и, нахмурившись, отбросил карандаш.
Не поздоровавшись, жестко сказал:
– Я не приглашал вас сюда.
– Но ждали, я в этом не сомневаюсь. Ведь приказали своему рабу украсть дневники отца.
– Я не украл их, а одолжил, если вы читали записку.
– Ашраф вошел ко мне без моего разрешения и унес мои вещи. Разве это не воровство?
– Вы забываете, что дневники принадлежат мне.
Кейт подошла к столу.
– Если не возражаете, я заберу папины записи.
– Я верну их, как только закончу.
– Когда именно? Через год или через пять лет?
Он пожал плечами:
– Как только закончу книгу.
– Вы распределяете иллюстрации? – с удивлением спросила Кейт.
Гэбриел ничего не ответил. Его глаза были бесстрастны, его красивое лицо окаменело.
– Почему вы делаете это сейчас? – Она указала на разбросанные рисунки. – Ведь мы завтра уезжаем.
– Надо же мне чем-то заняться, чтобы заглушить желание придушить вас с бабушкой.
– Напрасно вы сердитесь. Просто наш план оказался лучше вашего.
– Не пригрози бы вы мне, что немедленно отправитесь в Корнуолл, я ни за что не согласился бы.
Кейт решила, что его обиду можно понять. Мужчины привыкли всегда верховодить.
– Вы должны признать, что у вашей бабушки просто блестящий план, в какой-то степени он и мой. В нем больше шансов на успех. Потому что вы собирались проникнуть в чужой дом как вор.
– Какой там успех? Вас просто убьют.
– Посмотрим, кто кого. Я полна решимости отомстить за смерть отца.
Гэбриел решительно шагнул к ней:
– Вы найдете статуэтку, а всем остальным займусь я, договорились?
Кейт пожала плечами. Нет смысла препираться. Она будет действовать по обстоятельствам.
– А теперь можете идти, – сказал он таким тоном, будто она была прислугой. – Я занят.
Он повернулся к ней спиной, взял несколько рисунков и подошел к стене, чтобы их прикрепить. Интересно, почему Гэбриел решился заняться книгой даже без ее помощи. Она проигнорировала его преданность, обвинила в том, что он недостаточно терпелив для участия в ее написании. Но оказывается, он сделал для создания книги больше, чем она.
Уж не ревновала ли она отца к Гэбриелу?
Она вглядывалась в рисунки. Джунгли, пустыня, горы. Древние хижины, крытые соломой. Караван верблюдов. Густые леса с диковинными птицами и веселыми обезьянками. Арабы в экзотических одеяниях во время молитвы. Худая темнокожая женщина с необъятной корзиной на голове. Полуголый туземец, который гонит коров на водопад. На нескольких рисунках – Генри Талисфорд. Вот он держит древнюю вазу, его лицо выражает радость. Она нашла эту вазу в ящике, который прислал отец. Взяв рисунок, подошла к Гэбриелу:
– Где это было?
– В потерянном городе. За короткое время Генри успел выкопать несколько реликвий.
– А вы нашли золотую статуэтку.
– Мне повезло.
– Несправедливо, – жестко сказала Кейт. – Из-за этой статуэтки отец погиб.
Повернувшись, Гэбриел подошел к окну.
– Да будет вам известно, что мы планировали вернуться на развалины позднее. Тщательные раскопки могли занять годы.
Кейт свернула рисунок.
– Я так не хотела, чтобы папа уезжал, – выпалила Кейт. – Неужели вы сами не могли привезти статуэтку?
«И умереть вместо него». Эти слова повисли в воздухе, заставив ее испытать стыд. Нельзя никому желать смерти, даже Гэбриелу.
– Генри не хотел оставаться в Африке. Уговорить его было невозможно. – Гэбриел замолчал, потом грустно добавил: – Он надеялся вернуться туда с вами и Мег.
Рисунок выпал из похолодевших пальцев Кейт. Она шагнула к Гэбриелу.
– Он так сказал?
– Он скучал по своим дочерям. Надеялся, что вам будет интересно помогать ему в работе. – Гэбриел слегка улыбнулся. – Я всячески его отговаривал. Старался убедить, что вы взбалмошная девчонка.
Кейт насупилась. А что еще Гэбриел мог думать о ней, после спектакля, который она устроила ему той ночью. Забралась к нему в постель, набросилась на него как ненормальная. Потом, конечно, она в этом раскаялась.
Она смотрела на Гэбриела широко открытыми глазами.
– Вы все еще считаете меня капризной маленькой девочкой?
– Маленькой? Нет. Капризной? Лучше я промолчу.
Кейт не рассердилась. Наоборот, ей стало смешно.
Она подошла к карте Африки, висевшей на стене. Иголочки с флажками обозначали траекторию их передвижений с юго-запада Египта в восточную часть континента и обратно. Гэбриел сказал, что отец хотел взять ее и Мэг с собой. От этой мысли душевная боль немного утихла. Она была бы счастлива отправиться вместе с отцом в экспедицию.
– Где этот затерянный город? – спросила Кейт. Гэбриел указал на дорогу к юго-востоку от Хартума:
– Здесь. В горах Абиссинии.
– Что там?
– Дикая природа, ураганные ветры. Местность почти безлюдная, если не считать одного-двух диких племен. Пришлось везти провизию на мулах. Во время засухи нам даже воду привозили.
– Папа об этом не писал. Гэбриел полистал дневник.
– Нет, не писал. Генри мало волновали неудобства. – Он внимательно посмотрел на нее. – Это наблюдение, я не критикую.
Вместо того чтобы прийти в ярость, Кейт вдруг почувствовала жгучий интерес к путешествиям. Интерес к нему. Она прислонилась к стене.
– Почему вы хотите написать книгу о моем отце, вместо того чтобы проводить время в развлечениях, как другие аристократы?
– Так, времяпрепровождение. – Отвернувшись, он пошел к рисунку, прикрепленному на стене, опустил перо в чернильницу и добавил немного тени к зверю с неестественно длинной шеей.
