Вирджиния Хенли - Пират и язычница
– За пиратство полагается виселица, – коротко бросил он.
Вкусный барашек с мятой почему-то стал отдавать горечью. Саммер съежилась, но Спайдер тут же заметил, как вызывающе сверкнули ее зеленые кошачьи глаза. Промелькнувший было в них ужас мгновенно растаял, изящно вырезанные ноздри хищно раздулись.
– Лорд Хелфорд, не могла бы я переслать кое-что тетушке этим судном, или с моей стороны это большая бестактность?
Спайдер едва не поперхнулся вином.
– Что вы! Какая бестактность? Услужить вам – огромная честь для меня, – сухо заявил Рурк, не сводя с нее жадного взгляда.
– Мой отец оставил своей сестре, леди Ричвуд, несколько ценных картин. Спенсер упакует их в ящики и завтра доставит на борт. Вас не затруднит приказать одному из самых доверенных членов команды привезти их на Кокспер-стрит?
– Разумеется, нет, – улыбнулся Рурк.
Спайдер только головой покачал, но, судя по воинственному виду сестры, у нее оставалось в запасе еще немало сюрпризов.
– Лорд Хелфорд, а верно люди говорят, что вы когда-то сами были пиратом?
Рурк зловеще прищурился.
– Мне был выдан патент капера. Я служил под командованием его высочества принца Руперта.
Спайдер ошеломленно приоткрыл рот и, тотчас забыв все обиды, загорелся юношеским энтузиазмом.
– Вы служили под командованием самого принца, сэр? – восторженно выдохнул он.
После этого о существовании Саммер напрочь забыли. Мужчины увлеченно обсуждали милый их сердцу предмет. Руперт – дьявол, Руперт – военный гений, Руперт – кузен короля, Руперт – солдат и моряк, Руперт – великий адмирал… Оба наперебой пели дифирамбы принцу.
Саммер чуть не заснула от скуки, когда речь зашла о детстве их кумира:
– А вы знаете, что первыми его словами были «черт возьми»? К восьми годам он уже владел всеми видами оружия и в двенадцать вступил в армию.
Прошло больше часа, прежде чем Рурк наконец пообещал:
– В следующий раз, когда принц приедет в Корнуолл, я вас познакомлю. Он любит корнуолльцев и вечно повторяет, что у нас в жилах течет морская вода.
И потрясенной Саммер оставалось лишь молча слушать, как мужчины сдвинули бокалы и грянули удалую матросскую песню:
– «Топи их всех, лихой пират, пусть уберутся к черту в ад!»
Девушка, решив, что с нее хватит, поспешно поднялась из-за стола:
– Спенсер, уже очень поздно.
– Неужели? – удивился брат и, заметив поджатые губы Саммер и легкую усмешку Рурка, нерешительно пробормотал: – Пойду за лошадью.
Едва он переступил порог, Рурк подошел к Саммер и привлек ее к себе. Откинув голову, она смотрела на него смеющимися глазами.
– Я чуть не умерла от тоски, – прошептала она. – Сначала боялась, что он вот-вот вызовет вас на дуэль, но вы, хитрый дьявол, сумели приручить мальчика, а мне пришлось скучать!
– Ты так прекрасна сегодня! Не знаю, как я сдержался, чтобы не заключить тебя в объятия!
И, алчно оглядывая ее стройную шею, точеные плечи и упругую грудь, пробормотал:
– Такое платье немыслимо без драгоценностей. Что ты предпочитаешь?
– Я питаю особенное пристрастие к рубинам, – промурлыкала девушка.
Он легко прикоснулся к ее губам своими.
– Ты права. Лучше не придумаешь. Спокойной ночи, любимая. Возвращайся поскорее.
В довершение ко всем сегодняшним несчастьям Спайдер по пути домой имел наглость заявить:
– Знаешь, Кэт, если ты задумала выйти замуж за лорда Хелфорда, то, пожалуй, неплохо бы сначала исправиться и стать настоящей леди.
– Исправиться? До или после того, как мы переправим в Лондон брюссельские кружева? – сухо осведомилась девушка.
Утром на море лег туман, такой густой, что в двух шагах ничего не было видно. Однако никакие капризы погоды не помешали Саммер отправиться на обычную прогулку. Натянув штаны и рубашку, она бодро направилась к конюшне Хелфорда. Конюхи и грумы уже привыкли к ее манере одеваться и не находили в этом ничего особенного. Нынче в ответ на ее дружеское приветствие они отделались вежливыми кивками. Зато Эбони встретил ее куда приветливее и тихо ласково заржал. Девушка накинула на него узду и вывела из стойла. Услышав за спиной шаги, она быстро обернулась. Перед ней стоял Рурк.
– Мне это не нравится, – покачал он головой и подступил еще ближе.
– Что именно? Мое неприличное облачение? – засмеялась она.
– Облачение? – недоумевающе повторил Рурк. Он совершенно не замечал, что Саммер вопреки всем условностям любит носить мужской костюм. По его мнению, обтягивающие штаны и батистовая рубашка слишком подчеркивали ее соблазнительную фигуру. Кто усомнится, что перед ним истинная женщина?! Только слепой мог принять ее за мужчину!
– Нет, любимая. Просто я не могу отпустить тебя одну в такой туман. Это опасно.
– Но именно поэтому я и обожаю подобные приключения, – поддразнила Саммер. – Для меня опасность – все равно что для других спиртное, музыка или любовь. Нет лучшего способа подогреть кровь.
Рурк со стоном притянул ее к себе. Невинной болтовни оказалось достаточно, чтобы пробудить в нем страсть. Прижав бедра Саммер к своей восставшей плоти, Рурк нагнул голову, чтобы испить сладость ее уст. Какая жалость, что сегодня на нем синий парадный камзол, подобающий его высокой должности. Если он попытается уложить ее на сено, предательские соломинки, приставшие к сукну, поведают всем и каждому, что тут творилось.
– Когда мы наконец сможем побыть наедине? – глухо пробормотал он. – Я больше не в силах довольствоваться несколькими крадеными мгновениями!
Девушка весело чмокнула его в щеку.
– На этой неделе? На следующей? Через месяц? Никогда?
Каждый вопрос сопровождался поцелуем.
– Я с ума сойду, если ты и дальше собираешься меня мучить. На следующей неделе у меня минуты свободной не будет. Из Франции приезжают мать и сестра его величества. Через две недели их корабль прибывает в Портсмут. Так что Карл со всем двором сначала посетит Плимут, чтобы своими глазами увидеть, как идет строительство флота.
– Мы собираемся воевать с Голландией? – испугалась девушка. Но Рурк вместо ответа поцеловал ее в носик.
– Ты задаешь слишком много вопросов. Сегодня меня не будет дома. Придешь завтра вечером?
Саммер, воспользовавшись полутьмой, прильнула к Рурку, пытаясь усмирить подзуживавших ее бесшабашных дьяволов. Еще немного – и они окажутся на свободе! Неужели всем женщинам приходится выбирать между правилами приличия и велениями души? Она жаждала забыться, позволить Рурку все, однако настойчивый, трезвый и строгий внутренний голос твердил ей об осторожности. Возможно, все дело в том, что Саммер скорее умрет, чем покорится кому бы то ни было, пусть даже и любимому человеку?
