Лариса Васильева - Граф салюки
Вот теперь Вера увидела, что девушка по-настоящему испугалась.
— Граф может быть милым и ласковым, но потом у него начинается приступ неуправляемой жестокости, ему доставляет удовольствие издеваться, особенно над девушками. Может быть, он и изнасиловал не одну. Будь он не такого знатного рода, давно бы его держали в психиатрической лечебнице. Иди, собирай свои вещи, я отвезу тебя на станцию. Где твои вещи, где ты живешь?
— Здесь, наверху.
— Тебе надо уехать в какой-нибудь большой город. Я дам тебе адрес моей знакомой, она возьмет тебя к себе. Она изумительная, добрая женщина. Тебе у нее будет очень хорошо.
— Мне надо проститься с Элен. Я не могу так уехать.
— Что ты, какие прощания! Бежать, бежать немедленно!
Но Варя твердо стояла на своем.
— Я соберу свои вещи, как раз и Елена Павловна приедет, она отвезет меня на станцию. Я должна ее предупредить о своем отъезде. — Варя так решительно это произнесла, что Вера смирилась и только проговорила:
— Обещай, что сегодня же уедешь.
— Да, конечно, как только вернется хозяйка, я скажу ей, что уезжаю.
Вере пришлось уйти. Варя поднялась в свою комнату и села на кровать. У нее дрожали руки и ноги, не было сил складывать вещи, так она была напугана. Но потом одна мысль вытеснила все: «Значить граф болен? Тогда он точно не виноват в том, что сделал со мной!»
Если человек любит, то всегда найдет повод, чтобы оправдать самые неблаговидные поступки своего любимого… Она решила не уезжать.
В это время вернулась Элен. Она привезла новый товар, и обе продавщицы помогали ей разбирать его. Они рассказали о визите дамы, которая так напугала Варю, что та едва поднялась к себе. Элен потребовала позвать ее. У девушки был такой вид, словно она сейчас разрыдается.
— Ну-ка, помогай. Что это ты расселась у себя в комнате? Давай, шевелись.
Она, не давая опомнится Варе, стала отдавать ей приказы. И девушка, выполняя привычные дела, быстро успокоилась.
— Кто это к тебе приходил? Что это за дама, чего она хотела? Это наша клиентка? У нее какие-то претензии к магазину?
Но Варя раскрывать свою тайну не стала.
— Она меня видела раньше там, где я работала, сейчас рассказала о старых знакомых.
Вера вышла из магазина Элен, но уходить далеко не спешила. Зайдя в булочную, остановилась у окна. Она надеялась, что Варя тут же выскочит со своим баулом. Вот подъехала коляска — вернулась хозяйка, девушки стали выносить из коляски свертки. Вера все ждала, ей хотелось знать, куда поедет Варя. Неизвестно, может быть, придется спрятать ее еще дальше. А можно и насовсем убрать. Вера сама не знала, на что может решиться. Но было приятно думать, что граф никогда не найдет эту девушку. Пусть помучается. А девица, точно, сначала не боялась того, что он ее ищет. Возможно, уже жалела, что сбежала. А может, это было что-то вроде игры. Но теперь-то она явно испугалась. «Ну ничего, не убежит сегодня, заставлю уехать завтра, уж я постараюсь…»
Вера простояла так минут двадцать. Коляску от порога салона отпустили. Значит, Варя не выезжает немедленно. Ну, что же … придется испугать ее посильнее. У Веры был подходящий лакей — он годился на такие роли. Вот, Жорж, это твой случай.
Граф — салюки вдруг вернулся домой. Семен Семенович опустился на колени и со слезами на глазах позволял псу облизывать себя. Веселый и здоровый пес принялся прыгать вокруг Семена Семеновича. На шее у Графа болтался обрывок веревки. Его возвращению была рада вся дворня. Даже тот, кто выпустил его, вряд ли осмелится на такое снова — уж больно крут был в эти дни хозяин, наказывал всех подряд почем зря. С плеткой не расставался. Теперь все вздохнули с облегчением — Семен Семенович опять стал незлобив, добродушен и весел.
Как-то они с Петькой взяли салюки в поле. У Графа проснулся охотничий инстинкт. Заметив дичь, он забыл обо всем на свете и словно стлался по высокой траве в погоне за зверьком, легкая волнистая шерсть развевалась, зрелище было прекрасным. Семен Семенович залюбовался, но, к сожалению, дичь Граф все же упустил — заяц где-то затаился, а салюки, как все борзые, во время охоты больше полагается на зрение. Да, его надо еще учить и учить. Кукушкин с Петькой долго и подробно обсуждали меж собой, как натаскивать салюки. Эта тема была интересна и неисчерпаема для обоих.
По утрам, если Алексей не ночевал, Элен позволяла себе расслабиться, полениться. Она медленно входила в рабочий ритм. Накинув пеньюар, бродила по комнатам, потягивалась, умывалась, долго сидела за туалетом, потом, ни о чем не думая, стояла у окна. Шпиц терпеливо следовал за ней по квартире. Она загляделась на серое осеннее небо. Лужица на мостовой была покрыта льдом. Откуда-то принесло сухие коричневые листья. И деревьев поблизости нет, а листья летят. Из булочной вышел на порог здоровый парень в белом фартуке и с большим широким ножом для резки хлеба в руках. Бориска, поеживаясь, стоял на крыльце, осматривал улицу и все, словно невзначай, поглядывал в их сторону, поджидал Варю. Она всегда в это время бегала за свежей выпечкой к завтраку. Он заметил Элен в окне и поклонился ей, потом вернулся в дом.
Увидев, что булочная уже открылась, Елена Павловна прошла на кухню и крикнула в открытую дверь:
— Варя, булочки готовы, Бориска высматривает тебя.
— Бегу, я уже одета. Доброе утро, Елена Павловна, — Варя, на ходу доплетая косу и перепрыгивая через ступеньку, побежала вниз.
— Надень пальто, холодно.
— Я быстро, не замерзну.
Она вышла на улицу и направилась в сторону булочной. В этот момент ее окликнули:
— Варя? Это ты?
Она оглянулась. От угла дома отошел какой-то человек, остроносый, с гладко прилизанными волосами. Оглядываясь по сторонам, он подошел ближе.
— Что вам нужно?
Он не отвечая подходил к ней.
— Что вы хотите? Кто вы?
— Сейчас узнаешь…
Варя испуганно шарахнулась в сторону, но незнакомец успел схватить ее за руку.
— Не торопись так, детка. Я тут замерзаю, а ты — бежать… С самого рассвета стою, жду тебя. Вот уж верно: кто рано встает, тому Бог дает.
Он усмехнулся, показав широкую щербинку меж зубов.
— Отпустите! Что вам нужно?
— Ты мне нужна… Приказ от графа — доставить к нему. Так что солнце только встало, а я уже хорошо заработал.
Варя попыталась выдернуть руку, но он ее вывернул и толкнул девушку вперед.
— Иди-иди, не дергайся, — спину кольнуло острие ножа, — приказ-то такой — доставить хоть живой, хоть мертвой. Крикнешь — сразу прирежу. Но живая ты мне больше нравишься. Сначала я с тобой позабавлюсь, потом отдам графу. Он не будет возражать. Сам так сказал.
