Виктория Александер - Мои маленькие тайны
Селеста, с интересом наблюдавшая за подругой, решилась нарушить молчание:
— Могу я поинтересоваться, кто является намеченной жертвой, сэр Максвелл или лорд У.?
— Поскольку я уже довольно долго ничего не слышала о Максе, не он возглавляет мой список мужчин, заслуживающих смерти. — Эвелин злобно прищурилась. — С другой стороны, мой муж…
— Что он сделал? — удивилась Селеста.
— Сейчас я слишком зла, чтобы говорить об этом даже с тобой. — Эвелин примирительно улыбнулась подруге. Как же трудно было держать при себе все, что она узнала от Берил! Действия Эдриена были не просто возмутительны. Он ее унизил! Как же можно признаться даже самой близкой подруге, что муж тебе не доверяет! Нет, пусть все останется между ней и Эдриеном. Во всяком случае, пока. Да и Селеста может найти способ представить действия Эдриена не такими ужасными, как на самом деле, хотя Эвелин не могла себе представить, каким образом ей это удастся.
— Понимаю. — Селеста внимательно следила, как подруга мерит шагами комнату. — Кажется, я никогда не видела тебя такой злой.
— Я никогда и не была такой злой. — И не просто злой. Обиженной. Униженной. Как он посмел думать о ней так плохо!
Подойдя к делу разумно и зная, что с терпением у нее большие проблемы, Эвелин решила не ждать до ужина. Она уже и так ждала слишком долго. Но Эдриена всю вторую половину дня не было дома. Он и понятия не имел, что это была его большая стратегическая ошибка. Эвелин получила несколько свободных часов, чтобы разозлиться еще больше, если такое вообще возможно.
— Знаешь, — задумчиво сказала Селеста, — а ведь я вообще не видела, чтобы ты злилась на мужа.
— Что за чепуха! Я… — Эвелин перестала бегать по комнате и хмуро покосилась на подругу. — А ведь ты права. Раньше я действительно на него не злилась.
— Тебе не кажется это немного странным?
— Нет! — воскликнула Эвелин. — Мы идеально подходим друг другу. И между нами царит полное согласие. Нет, иногда, конечно, мы спорим, но только по мелочам.
— Тогда это всего лишь вопрос времени.
— Не исключено. Хотя, по правде говоря, наша жизнь до сегодняшнего дня была практически идеальной.
— Разве можно желать большего, чем практически идеальная жизнь? — усмехнулась Селеста.
— Нет. — Эвелин нахмурилась. — Зато мой муж определенно не идеален.
— А кажется идеальным, — заметила Селеста.
— Ха! — Эвелин всплеснула руками. — За завтраком, когда ест, он читает газету. Иногда я удивляюсь, как ему удается поставить чашку на блюдце, а не вылить ее содержимое на скатерть.
Селеста насмешливо ахнула.
— Только не это!
Эвелин снова забегала по комнате.
— Я почти каждую ночь сплю в его постели, и мне нравится просыпаться рядом с ним. Но он укладывается поперек кровати, а мне приходится всю ночь хвататься край, чтобы не свалиться.
— Изверг!
Эвелин остановилась и понизила голос.
— Иногда мне приходится довольно сильно толкать его чтобы отвоевать место для себя.
Селеста прикусила губу, чтобы не засмеяться.
А Эвелин возобновила хождение взад-вперед.
— Он уверен, что слуги существуют только для него и разбрасывает свою одежду где попало. Зато на его письменном столе все разложено в идеальном порядке, упаси Бог что-нибудь передвинуть, пусть даже случайно. — Она остановилась и с отвращением буркнула. — Ты знаешь, что он запирает ящики стола?
— Боже мой! Как ты это терпишь?
— Он в высшей степени самонадеян и считает, что прав всегда и во всем. Он хорошо справляется с делами, которыми интересуется, и наплевательски относится ко всему, что считает неважным. Даже если для важно. — Эвелин пожала плечами. — Правда, я тоже не леди Совершенство.
— Да что ты говоришь! — прыснула Селеста.
Эвелин бросила на подругу сердитый взгляд.
— Когда слишком много сарказма, это бывает утомительно.
— Мои извинения. — Впрочем, судя по блеску в глазах Селесты, она вовсе не считка себя виноватой.
— Я никогда не могу собраться вовремя и знаю, что это доводит его до бешенства. Я не позволяю подавать на стол ягненка. — Она содрогнулась. — Я не выношу даже запаха! А Эдриен обожает это отвратительное мясо. И еще… оказывается… — Она сморщила нос и тихо сказала: — Оказывается, я храплю.
Селеста не сдержалась и захохотала.
— Эдриен находит это забавным. Он вообще считает мои недостатки забавными. Это так мило с его стороны.
— Значит, он все-таки совершенен?
— Нет. — Эвелин опять заходила по комнате, но уже не так быстро. — Я полностью довольна своей жизнью и всегда считала, что Эдриен тоже доволен.
— Несомненно.
— Доволен и счастлив.
Селеста молча кивнула.
— Что касается меня, я никогда не была счастливее.
— Это видно.
— Моя жизнь — это все, о чем я мечтала. — Эвелин скрестила руки на груди. — Включая мужа, которого я обожаю.
— Звучит идеально.
— Во многих отношениях так оно и есть, — твердо сказала она. — Наше положение в обществе безупречно. Нас все приглашают. Мы поддерживаем художников и музеи. Я занимаюсь благотворительностью. Эдриен делает карьеру в парламенте. Его семья стала моей… — Глаза Эвелин изумленно округлились. До нее дошел смысл того, что она сказала. — Мы вовсе не идеальная пара, да? Мы… ожидаемы… предсказуемы. Слишком совершенны. Слишком респектабельны. Иными словами, мы чертовски скучны.
На красивом лице Селесты застыла улыбка.
— Господь всемогущий! — А ведь Эдриен говорил, что жизнь в последнее время стала скучной. Кажется, он собирался завести любовницу, а ей предложил найти любовника. Он, конечно, шутил, просто хотел убедиться, что она слушает. Но что, если в его словах есть доля правды? Что, если он на самом деле думает, что его жизнь скучна и однообразна? Или и того хуже, он считает скучной ее? Свою жену? Очевидно, его жизнь до свадьбы была полна приключений. Что, если теперь ему захотелось чего-то еще? Неужели Берил права? Ведь он вполне мог решить, что у нее есть любовник, потому что сам захотел любви на стороне? Или у него уже есть любовница?
Теперь к злости и обиде прибавился страх. Неужели два года — это слишком долгий срок для счастья?
У открытой двери появился Стюарт и постучал.
— Да? — сказала Селеста.
— Леди Уоттерстоун просила сообщить ей, когда вернется лорд Уоттерстоун. — Он повернулся к Эвелин. — Его светлость в библиотеке, миледи. — Он сделал паузу. — Но он велел, чтобы его не беспокоили.
У Селесты перехватило дух.
— Спасибо, Стюарт, — сказала Эвелин и кивком отпустила слугу.
