Нора Лофтс - Телец для Венеры
– Ну, тогда все в порядке. Полагаю, вы хотите должным образом оформить аренду, скажем, на год?
– О, больше чем на год!
– Хорошо, пусть будет на два. Утром я займусь этим, сэр.
– Я заплачу прямо сейчас. Вы не против дать мне ключ? Я бы хотел заглянуть внутрь.
– У меня при себе нет ключа. Завтра к полудню я привезу сюда ключ и договор, готовый к подписанию. Это вас устроит?
– Великолепно, – сказал Хамфри.
Он вышел на улицу, уже чувствуя себя домовладельцем.
На следующий вечер, имея при себе ключ и свечу, молодой человек побывал в доме. Странное очарование стало еще сильнее, стоило ему переступить порог, _однако он обнаружил, что его здорово одурачили. Теперь он понимал, почему мистер Стаббс не давал ему ключ, пока не была внесена плата и подписан договор об аренде. Внутри оказалось еще более грязно и запущено, чем у миссис Нейлор, ибо состояние ее жилища было обязано пренебрежению, но не беспричинному разрушению. С этим же домиком в самом деле ужасно обращались, что было заметно даже при тусклом мерцании свечи. Хамфри пришла в голову сентиментальная идея, что вчера дом привлек его внимание безмолвным призывом к спасению. Общаясь с домом, как с живым существом, он заглянул во все четыре маленькие комнаты и поклялся отремонтировать его, навести в нем чистоту и создать уют. Почти целый час цель, ради которой Хамфри арендовал дом, оставалась где-то на заднем плане, и возвращение назойливой мысли о Летти и миссис Роуэн принесло ему невольное облегчение. Он стряхнул сонливость, вновь почувствовав себя молодым и энергичным.
Однако уговорить Летти будет нелегко. Запирая за собой дверь и бережливо кладя в карман огарок свечи, Хамфри думал о том, сколько времени может занять ремонт и понравится ли дом Летти так же, как ему. Восприимчивость Хамфри к женскому полу, которую отмечал и порицал доктор Коппард, способствовала наблюдательности, и одно наблюдение занимало сейчас его мысли. Хамфри внушил себе, будто собственный дом для женщины – самое важное и драгоценное. Поэтому казалось разумным предположить, что Летти, разделяя пристрастия других женщин, обрадуется новому жилищу, и Хамфри, возвращаясь в центр города, намеревался отправиться прямиком в кафе и сообщить девушке новости. При этой мысли его сердце забилось быстрее, и некоторое время он ощущал только торжество и радостное возбуждение. Но по мере приближения к дому миссис Роуэн его начали одолевать сомнения. Вся беда заключалась в том, что Летти не просила его подыскать ей жилье. Предложение, которое он собирался ей сделать, было весьма деликатным и могло потребовать откровенности и долгих уговоров.
Вспомнив о состоянии дома, Хамфри испытал облегчение, так как это избавляло от необходимости немедленно принимать решение. Если Летти сразу посмотрела бы дом, он, скорее всего, вызвал бы у нее отвращение, решил он. Поэтому лучше сначала отремонтировать и меблировать будущее жилище, насколько позволяют средства, а уж потом отвести туда девушку. А коль скоро и тогда она начнет возражать против того, чтобы покинуть свою добрую тетушку, он расскажет ей все – расскажет в ее, в их собственном доме.
Поэтому Хамфри провел вечер в кафе, лелея свой секрет, и рано лег спать, так как бессонные ночи все еще давали о себе знать.
Следующим утром Хамфри был слишком занят, чтобы заниматься приведением дома в порядок, а к полудню порадовался, что сразу не бросился нанимать штукатура и каменщика, осознав, что в таком маленьком городке человек, достаточно хорошо известный, едва ли сможет не вызвать к своим действиям нежелательный интерес. Даже аренда дома была несколько опрометчивым поступком, хотя Хамфри дал понять мистеру Стаббсу, что делает это не для себя, а для своего знакомого, лишенного свободного времени, чтобы оплатить аренду и подписать договор. Однако впредь необходимо соблюдать максимальную осторожность. С неохотой, так как ему хотелось лично контролировать ход ремонта, Хамфри решил попросить Планта помочь ему в качестве посредника, а самому посещать дом только под покровом темноты.
Просьба Хамфри развеселила и несколько озадачила Планта, однако он согласился при условии, что также будет скрывать свои действия.
– Если план осуществится и вам удастся забрать девчонку, миссис Роуэн будет жаждать вашей крови. Это ваше дело, но признаюсь, мне не хочется, чтобы она жаждала и моей. Поэтому, если мы с вами встретимся в кафе, не кидайтесь ко мне с вопросами и инструкциями. Вообще, чем меньше мы с вами станем появляться вместе на людях, тем лучше.
– А чем она может вам повредить? – поинтересовался Хамфри, вспомнив жалобу миссис Роуэн, что Плант никогда ей ничего не рассказывает.
– Она может запереть дверь в комнате Кэти. Конечно, Кэти привязана ко мне, но это не идет ни в какое сравнение с любовью к ее сынишке.
– Понятно. Я буду крайне осторожен.
– Вот и отлично. По-моему, основное правило безопасности – не позволять правой руке знать, что делает левая. Я выполню вашу просьбу и дам вам знать, когда все будет сделано.
Предоставить ремонт и окраску дома посредникам и рабочим было еще терпимо, но меблировка – другое дело. В этом вопросе нельзя было полагаться на чужой вкус и суждения. Но Хамфри соблюдал осторожность, покупая одновременно только одну вещь и по возможности посещая магазины и мастерские в деревнях, где бывал по профессиональным делам. Приобретая что-либо в городе, Хамфри пускался в правдоподобные объяснения. Хейгар Шедболт поразилась бы, узнав, сколько раз она праздновала день рождения в конце января и начале февраля и сколько денег ее сын тратил на подарки для нее. Расходы ужасали и самого Хамфри, который до сих пор рассчитывался только шиллингами и пенсами и которому двадцать фунтов казались огромным состоянием. Но Плант всегда проявлял сочувствие и без разговоров выплачивал авансом нужную пару фунтов.
Наконец, рабочие закончили ремонт, а фургон, заказанный Плантом, доставил мебель с различных складов. В один из февральских вечеров, уже напоенных весенним ароматом, Хамфри смог отправиться в домик, чтобы все приготовить к визиту Летти.
Радуясь своим достижениям, Хамфри забыл – или предпочитал не вспоминать? – о том, что он еще не изложил Летти свой план. И если раньше он избегал решающего разговора вследствие плачевного состояния дома, то теперь лишился этого предлога. Его ум, устав от мучительного беспокойства, сосредоточивался на сладостных мечтаниях. Хамфри был уверен, что домик понравится Летти так же, как ему. Она с радостью согласится жить в нем, а со временем и сам он тоже поселится там. Окидывая взглядом три комнаты, которые ему удалось меблировать – уютную гостиную в задней части дома, неожиданно просторную спальню прямо над ней и кухню, оборудованную согласно воспоминаниям о Слипшу, – Хамфри перебирал в памяти подробности встречи с Летти в дилижансе ноябрьским днем и предавался радужным мечтам о своих успехах.
