Виктория Холт - Алая роза Анжу
– Его причастность к заговору не была доказана.
– А я уверена, что он замешан. И Генрих тоже так думает.
– Все может быть. В любом случае, будьте осторожны. При первой же возможности Глостер нанесет по вам удар. Вот маркиз Саффолк – друг поистине незаменимый.
– Да, а маркиза – моя лучшая подруга.
– Держитесь их. И дружите с графом и графиней Шрюсбери. У королей и королев мало друзей и много врагов.
– Мои враги со мной не справятся, – заявила Маргарита.
Ко времени ее следующего визита в Уолтхем кардинал приготовил для королевы отдельные покои, обставив их самой дорогой мебелью и украсив золотой парчой из Дамаска.
Маргарита пришла в восторг. С такими друзьями, как кардинал и Саффолки, она могла никого не бояться. Не станет она любезничать с теми, кто ее ненавидит! Пусть герцог Глостер знает: она ему тоже враг.
* * *Новые друзья пришлись Маргарите по сердцу. С их поддержкой можно было не страшиться никаких врагов. Королева постаралась сплотить своих сторонников, которых стали называть Придворной партией. Алиса Саффолк и Маргарита были просто неразлучны.
Маркизе такое положение дел очень нравилось, но, будучи женщиной умной, она понимала, что благодушие, охватившее всю страну, продлится недолго. Тревожился и ее супруг:
– Народ не понимает, что пока заключено всего лишь перемирие. Скоро наступит пробуждение, вновь возникнет вопрос о Мэне и Анжу. Когда же люди узнают, какой ценой достался нам мир, козлом отпущения сделают меня.
– Но почему?! Ведь ты сделал то, что почитал благом для Англии!
– Дорогая, кого интересуют благие намерения? Если достигаешь победы, ты герой. Если терпишь поражение – негодяй.
– Перестань, Вильям. Ты достаточно силен, чтобы справиться со своими врагами.
– Я страшусь Глостера.
– Сегодня он не так влиятелен, как прежде.
– От него можно ожидать чего угодно. К тому же он все ближе сходится с Йорком.
– А чего не хватает Йорку?
– Короны.
– Какая чушь!
– Это только тебе так кажется. Йорк уверен, что его род, происходящий от Кларенса, имеет больше прав на престол, чем Ланкастеры, происходящие от Джона Гонта.
– Все это древняя история.
– Неважно. Определенная логика в таких суждениях есть.
– Кто будет копаться в прошлом?
– Хорошо, давай не будем о прошлом, поговорим о настоящем. Мне предстоит держать ответ перед Парламентом. Я должен сказать депутатам, что на мирные переговоры в Англию отправится наше посольство, а тем временем не помешало бы укрепить рубежи герцогства Мэн.
– Парламенту это понравится.
– Но что дальше? Развязка неизбежна. Я хочу только одного: чтобы депутаты знали о моей непричастности к ней.
Алиса посмотрела на мужа с некоторым сомнением. Неужели он не понимает, что, если человек берет на себя ответственность руководить государственной политикой, он должен быть готов к расплате в случае неудачи?
– Кажется, королеве в нашей стране очень нравится, – сменила она тему.
– Она уже начала командовать королем?
– Скоро это произойдет. Маргарита – прирожденная властительница, а король нуждается в наставлении.
– Постарайся ее хоть немного сдерживать.
– Это очень трудно. По природе Маргарита бесхитростна и откровенна, всегда говорит то, что думает. Например, она не делает секрета из своей ненависти к Глостеру. Маргарита уверена, что герцог хочет погубить короля.
– Скорее всего, она права, но вслух говорить подобные вещи нельзя. Если она не остережется, Глостер нанесет ответный удар. Сейчас он прикидывается, что рад браку, хотя все мы помним, как яростно он этому противился. Герцог опасней всего, когда прикидывается овечкой.
– Маргарита еще не освоилась с коварством государственных мужей.
– Нужно ей научиться, и поскорее.
Алиса пожала плечами:
– Она девочка с характером. Все желает делать по-своему.
– Кроме тебя, подействовать на нее некому.
– Маргарита – натура страстная, никогда не предаст своих друзей, но при этом она страшно упряма. Ее не перевоспитаешь, она всегда была и будет только Маргаритой Анжуйской.
– А король?
– Генрих считает, что каждое ее слово – золото.
– Да, она сумела околдовать его.
– Генрих любит ее за силу, ведь это так контрастирует с его слабостью. К тому же Маргарита не только хороша собой, но и миниатюрна. Генрих смотрит на нее, и у него возникает иллюзия, что она нуждается в его защите. При этом в глубине души король отлично понимает, что все обстоит ровным счетом наоборот.
– Что ж, Алиса, будем молиться, чтобы Господь уберег нас и позволил нам выйти из этой ситуации с честью и без ущерба.
Поначалу казалось, что все так и будет. Саффолк успешно выступил в Парламенте, объяснив, что, хоть пока настоящий мир с Францией еще не заключен, но скоро мирные переговоры будут продолжены, а границы Мэна и Анжу укреплены. Депутаты встретили его выступление аплодисментами.
Палата общин полностью одобрила действия маркиза, а в Палате лордов Саффолка неожиданно поддержал сам герцог Глостер.
Это последнее обстоятельство изрядно встревожило Саффолка. Раз уж Глостер внезапно сделался его сторонником, значит, есть серьезные основания для беспокойства.
Это не конец борьбы, а всего лишь передышка.
* * *В Англию прибыло французское посольство.
Из Сити послы на барке отправились в Вестминстер, на аудиенцию к королю и королеве. Здесь же были герцог Глостер, герцог Бакингем и граф Варвик. Последнего Маргарита видела впервые, хотя слышала об этом вельможе немало от своего мужа. Граф Варвик в свое время был наставником короля, и Генрих искренне любил этого сурового старика. Однако оказалось, что титул графа Варвика уже носит не воспитатель короля, а некий Ричард Невилл, весьма честолюбивый юноша, которому графский титул достался благодаря женитьбе на дочери старика Анне Бошан.
На церемонии присутствовали также архиепископы Кентерберийский и Йоркский. Французское посольство возглавляли граф Вандом, граф Лаваль и архиепископ Реймский.
Очень скоро стало ясно, что непременным условием французов является возвращение герцогства Мэн. Вопрос был не из простых. И французы, и англичане прекрасно понимали: если Мэн будет возвращен Франции, англичанам придется окончательно отказаться от притязаний на французскую корону.
Оставшись наедине, царственные супруги стали обсуждать эту проблему.
– Вам нужен мир, – сказала Маргарита. – А это значит, что от Мэна следует отказаться. Я хорошо знаю своего дядю. Если он сказал, что таково непременное условие, то будет стоять на своем. Он не шутит.
– Я знаю, что он не шутит. Если бы мы разговаривали с ним с глазу на глаз, я бы сказал: «Забирайте себе Мэн и не будем больше воевать. Зачем губить человеческие жизни, зачем разорять народы налогами?» Но что скажут мои подданные? Мой отец одержал столько побед, англичане не привыкли к неудачам.
