Патриция Хэган - Горячие сердца
– Да, я думала об этом, – задумчиво произнесла она, скорее обращаясь к самой себе, чем к окружающим. – Он воспользовался моей беспомощностью, но больше ему это не удастся. Капитан Колтрейн и Сэм Бачер спрятали пистолет отца, завернутый в рогожу, в земле рядом с его могилой. Мне придется пойти туда и откопать его. Они полагали, что когда-нибудь я захочу сохранить этот пистолет как память об отце, но теперь он понадобится мне для защиты. И его винтовка, скорее всего, тоже там. Я не собираюсь скрываться ни от Кори Макрея, ни от кого бы то ни было.
– Дитя мое, вы уверены в том, что это разумно? В вашем положении? – вскричал Джекоб. – У него много людей…
– Он не будет безнаказанно похищать женщин и вынуждать их выходить за него замуж, – отрезала Китти, охваченная досадой на саму себя за то, что этот человек поначалу внушал ей страх. – Не исключено, что на папином счету остались деньги, причитающиеся ему за службу в армии северян. Мне нужно самой отправиться в город, повидать генерала Скофилда и все выяснить. Даже если сумма совсем небольшая, этого может хватить, чтобы купить семена для посева и прокормить себя.
Негры взволнованно перешептывались между собой. Многие из них знали Китти Райт, слышали о ее необыкновенном характере, но все равно удивлялись – она хочет бросить вызов самому Кори Макрею.
Китти тем временем прислонилась к шершавому стволу дерева и закрыла глаза. Ей придется непросто, но за последние четыре года она привыкла к трудностям и сумеет найти выход и на этот раз. Разве она не дочь Джона Райта?
Глава 10
На следующий день Джекоб отвез Китти в город и она направилась прямо в штаб генерала Скофилда, не замечая любопытных взглядов, которые бросали на нее горожане и солдаты. Охранник, стоявший у дверей, выступил вперед, держа винтовку наготове, но она движением руки отстранила его и прошла мимо, оставив юношу с выражением крайнего изумления на лице.
В передней комнате сновали солдаты, и их внимание сразу же привлекла молодая женщина в грязном, обтрепавшемся муслиновом платье, которая окинула их вызывающим взглядом.
– Эй, леди, вам туда нельзя, – произнес один из солдат, преграждая ей путь, когда она направилась к закрытой двери с противоположного конца комнаты. – Генерал сейчас занят…
– Меня зовут Китти Райт, – отрезала она. Подбородок ее надменно выдался вперед, фиалковые глаза сверкнули яростным огнем. – Передайте генералу Скофилду, что я хочу его видеть. Он знает, кто я такая.
Солдат сглотнул, отчего на его шее пошевелился кадык.
– Вот как?
– Скажите ему, что здесь та самая шлюха, которую он недавно приказал уволить из госпиталя.
Солдат покосился на своих товарищей. Один из них пожал плечами, другой покачал головой, не зная, что посоветовать. Наконец солдат постучал в дверь генерала, и оттуда немедленно донесся грозный голос:
– Да, в чем дело?
Солдат выглядел крайне смущенным. Робко взглянув в сторону Китти, он ответил:
– Сэр, тут… – Он осекся.
– Я спросил: в чем дело? – снова прогремел тот же голос.
Солдат откашлялся.
– Сэр, тут к вам пришла… какая-то леди, которая хочет вас видеть, – отозвался он. – По ее словам, вы знаете, кто она такая. Она очень настаивает на встрече.
– Сейчас у меня нет времени на посетителей. Запишите ее имя и попросите прийти позже.
Оттолкнув изумленного охранника локтем в сторону, Китти распахнула дверь и вошла в кабинет. Муслиновая юбка, доходившая ей до лодыжек, зашелестела. Генерал-майор Макалистер Скофилд тут же подскочил с кресла и окинул ее возмущенным взглядом.
– Гром и молния! Что все это значит? Как вы смеете врываться в мой штаб?
Китти прищурилась, поджала губы и сложила руки на груди. Низкого роста, плотно сложенный, генерал явно не испытывал недостатка в еде во время войны, когда остальные голодали. У него были темные пронзительные глаза и огромный нос. Несмотря на то, что он уже почти полностью облысел, бородка его и бакенбарды были густыми и длинными. Тонкие усы подчеркивали почти женственный рисунок губ. Очевидно, перед ней стоял человек, привыкший к тому, что окружающие его люди безоговорочно покоряются его воле. Однако и Китти была не из робкого десятка.
– Меня зовут Китти Райт, генерал, вы знаете, кто я. – Она проследовала через комнату и уселась в кресло напротив его рабочего стола.
Он остался стоять, наклонившись вперед и впившись пальцами в дерево так, что костяшки побелели.
– Не припоминаю вас, мисс Райт. – Он глубоко вздохнул, пытаясь сохранить самообладание. – Видите ли, милая леди, я делаю все, что в моих силах, чтобы поддерживать дружественные отношения между моими солдатами и гражданами города и графства. Однако я требую уважения и к себе. Вы готовы покинуть мой штаб по доброй воле, или мне придется позвать солдат, чтобы они выдворили вас силой?
На его губах заиграла улыбка, которая тут же померкла при словах Китти:
– О, я прекрасно знаю, как вы стремитесь поддерживать дружественные отношения с местными жителями. – Она горько усмехнулась. – Я та самая «шлюха», которую, если помните, вы приказали уволить из госпиталя. Наверное, вы хотели тем самым угодить добропорядочным горожанам. Они возлагают на меня вину за смерть одного из местных героев, Натана Коллинза, на самом деле жалкого труса и предателя. Он дезертировал из армии генерала Джонстона и выстрелом в спину убил моего отца. – Она остановилась, чтобы перевести дух, и затем продолжила: – Но я пришла сюда не затем, чтобы говорить об этом. Я требую, чтобы мне, как единственной наследнице, выплатили все деньги, которые армия северян осталась должна моему отцу за верную службу. Благодаря вам и вашей тактике «дружественных отношений» у меня не осталось даже крыши над головой. Мне никогда не платили за работу в госпитале, но, по крайней мере, у меня были место для сна и кое-какая еда. И кроме того, – она через силу улыбнулась, – я жду ребенка от одного из ваших кавалерийских офицеров. Наверняка до вас уже доходили слухи о том, что презираемая всем городом потаскушка беременна.
Огромный нос генерала покраснел даже сильнее, чем щеки.
– Мисс Райт, я не желаю ничего слышать о ваших личных делах.
– Отец моего ребенка – Тревис Колтрейн, – уточнила она, не обращая внимания на его слова, – один из самых храбрых солдат в армии янки, не считая моего отца. Я не знаю человека лучше его. Вернемся, однако, к моему нынешнему положению. По вашей милости мне негде жить, и я решительно настаиваю на том, чтобы жалованье моего отца выплатили мне, и как можно скорее.
Генерал Скофилд медленно опустился в кресло.
– Теперь я понял, кто вы, – произнес он спокойным, ровным тоном. – И мне искренне жаль, что вы вините меня во всех тех бедах, которые на вас обрушились. Но ведь то обстоятельство, что вы ждете ребенка, лежит целиком на вашей совести. Следовало бы подумать, прежде чем вы и капитан Колтрейн… – Он смущенно умолк.
