Хелен Холстед - Гордость и предубеждение-2
— Ты желаешь, чтобы я позаботился об этом, моя дорогая?
Она не колеблясь, ответила:
— Прошу тебя, позаботься, пожалуйста, — и, вручив послание лакею, чтобы тот передал его мужу, добавила: — Они действительно не стоят того, чтобы ты даже читал их, Фицуильям.
— Я доверюсь тебе и не стану тратить впустую свое время.
Она тут же выбросила происшедшее из головы.
В тот полдень мистер Уиттэйкер получил пакет, как только вошел в дом. Он пошел показать полученный ответ сестре, которая лежала на диване в своей гостиной.
— Ты только погляди на это послание, Белла, написанное зловещей мужской рукой. Как неприятно аккуратно пишет этот мужчина. Я не могу поверить, что у него есть душа.
— Перри, дорогой, не каждый может похвастаться вдохновенными каракулями. Способность выводить четкие строки не обязательно ставит кого-то на один уровень с чудовищами или свидетельствует о чьей-то жестокости.
— Послушай, Арабелла, затем говори, — перебил ее брат. — «Я приложил к письму ваши песни. Очень сожалею о вашем потраченном впустую усилии, так как миссис Дарси не склонна принимать их от вас. Ф. Дар-си». Что за прелестное послание! И какая краткость в изложении! Я полагаю, я ему понравился.
— Я склонна не согласиться с тобой в этом случае, Перегрин.
Уиттэйкер грациозно улегся на спинку ее дивана.
— Думаешь, она даже не видела мои песни? — поинтересовался он.
— Представь себе, она их видела. От подобных действий, насколько я понимаю, тебе следует вовремя отказаться, дорогой братец.
— Я едва ли смогу отказаться от подобного шанса. Сестра откинула руку и, коснувшись его лица, сказала:
— Она слишком умна, чтобы флиртовать с тобой, милый мой братец.
— Ну же, Белла! Я нуждаюсь в ее уме. Только умные женщины способны оценить меня!
— А может, она влюблена в своего мужа?
— В Дарси? — Благоухание разнеслось по воздуху, когда он замахал носовым платком. — Какая омерзительная идея!
Арабелла одарила брата долгим холодным взглядом:
— Постарайся сам не влюбиться в нее, Перри.
— Если бы я смог, дорогая Белла, я был бы хоть на время избавлен от бесконечной скуки существования.
— Довольствуйся тем, что станешь с тоской вздыхать перед ее портретом, для которого она позирует, возможно, даже сейчас, когда мы с тобой тут болтаем о ней. Наша тетя задумала продемонстрировать сходство с оригиналом в академии, и весь Лондон сгорает от любопытства и возбуждения.
— Арабелла, ты не заставишь своего брата встать между толпой и этой женщиной! Вообрази мое страдание. Я предпочту смотреть с обожанием на оригинал.
Портрет был фактически уже закончен. Маркиза специально посетила свою любимицу, чтобы посмотреть на него. Изображение приковало ее внимание в тот самый миг, как она переступила порог залы в Бругхем-плейс.
— Именно подобный успех я и предвидела, — удовлетворенно протянула маркиза.
— Вы правы, — сказал Дарси. — Я искренне благодарен вашей милости, что вы порекомендовали нам художника, которого я даже не принимал в расчет. Он угадал и передал настроение моей жены.
— Точно. Ее игривый ум проявляется в том, как она смотрит поверх книги. А какая улыбка!
— Я запомню ваши слова, леди Инглбур, — засмеялась Элизабет. — Как часто мне следует смотреть поверх страниц книги, как вы считаете? Через каждые пять минут не будет чрезмерно?
— Ха! Ха! Одного раза хватит, поскольку эта картина, бесспорно, произведет впечатление на выставке портретов.
Дарси опешил.
— Я не думал выставлять портрет миссис Дарси на выставке. Портрет увезут вместе с нами из Лондона, и он будет висеть в галерее в Пемберли.
— Это же произведение искусства, и ему место на выставке! Я задумала показать во всем блеске и художника, и его модель.
— Мадам, — твердо заговорил он, — мне крайне неприятно отказывать вам, после той доброты, которую вы проявили к миссис Дарси, но я решительно против этой идеи.
— Миссис Дарси, прошу вас, скажите же свое мнение, — попросила маркиза.
— Этот желтый шелк мой любимый, леди Инглбур. Как я снова надену это платье, если половина Лондона будет глазеть на меня в этом наряде? — со смехом отговорилась она.
Когда Дарси посетили выставку, Элизабет почувствовала, насколько прав был ее супруг. Стены длинной галереи были сверху донизу увешаны недавно написанными портретами, а сама галерея была переполнена посетителями. Маленькие дети и даже две-три собачонки сновали между зрителями, многие из которых нацелили очки на толпу, явно стремясь скорее вычленить из нее своих друзей. Если бы не ее настоятельное желание увидеть портрет Джейн, также выставленный в галерее, оставаться долее в такой толчее оказалось бы для Элизабет выше всяческих сил.
В итоге, приветствуя кого-то из знакомых и избегая других, они сумели пробраться сквозь толпу к дальней стене, где они, наконец, рассмотрели портрет Джейн, чья красота сама по себе уже была произведением искусства. Джейн, изображенная в изящном белом платье с зелеными украшениями, являла собой достоинство и очарование! Элизабет чуть не прослезилась от гордости, что у нее такая сестра.
Но потом она услышала, как рядом шепотом обсуждали фигуру модели и при этом хвалили ее таким тоном, словно речь шла о породистой лошади на ярмарке. Она повернула голову к Дарси, которого держала под руку, но не подняла глаз. Он прижал ее руку, и они направились к выходу, покидая выставку.
Элизабет была довольна, что маркиза так и не сумела убедить Фицуильяма отдать ее портрет на выставку.
Она не раз убеждалась, что взгляды маркизы на мир не всегда полностью совпадали и с ее собственными. Несмотря на удовольствие, которое ей доставляло пребывание в салоне леди Инглбур, Элизабет была настроена сама определять свое мнение по всем вопросам, касающимся ее лично и ее семьи.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Уиттэйкеры не стали нравиться ей больше по мере продолжения светского сезона. Другое дело их кузина, Эмилия Куртни. С тех пор как подруга Элизабет в Хартфордшире, Шарлотта, разочаровала ее, выйдя замуж за мистера Коллинза, которого Элизабет считала на редкость глупым мужчиной, она утратила иллюзии в отношении близкой дружбы. Полагая, что хорошо знает свою подругу, Элизабет была потрясена прагматизмом Шарлотты, которая отнеслась к замужеству исключительно как к средству, обеспечивающему покой и житейские блага.
Но миссис Куртни удалось достучаться до Элизабет. Эмилия была остроумна, обворожительна и игрива. Элизабет сознавала, что Дарси не нравится эта дружба.
