Джулия Берд - Грезы любви
Ричард и сам удивился своей холодности. Усмехнувшись, он отстранил руку Элсбес.
— Сейчас полночь, а мы всегда занимались любовью в полдень, при звоне колоколов. Ступай, попроси священника бить в колокола, и увидишь, что будет тогда, — шутливо сказал Ричард. — Увидишь, как сильна привычка.
— Да, — пробормотала Элсбес. — А что мне делать с привычкой?
Она встала и скинула с себя плащ, под которым не оказалось никакой другой одежды. Нагая, она стояла в тусклом свете мерцающих свечей. Соски на ее груди затвердели.
— Ой, ты же без одежды, — сказал Ричард. Выражение лица у него было такое, будто он впервые увидел голую женщину.
— Как видишь… — Элсбес взялась рукой за грудь. — Я думаю, что это сработает лучше, чем колокольный звон.
Ричард встал, обнял ее за талию, сжимая ей грудь, и поцеловал ее. Но поцелуй не показался ему сладким. С Тэсс все было по-другому. Примкнув к ее губам там, в вересковой пустоши, он вкушал свежесть утра, чувствовал ее всей душой, и эти воспоминания не давали ему расслабиться.
Элсбес, ничего не заметив, встала на колени и стала расстегивать ему бриджи. Быстро раздев его, она потащила его в постель. Лежа на спине с широко раздвинутыми ногами, она томно смотрела на Ричарда.
— Ну давай же, Ричард…
— Ты очень соблазнительна, — сказал он, как бы оправдываясь.
Элсбес действительно была прекрасна, но Ричард не хотел ее. Против своей воли Ричард лег на нее, но в его чреслах не было силы. Элсбес издавала стоны, жадно целуя его. Но, как она ни старалась пробудить в нем желание, у нее ничего не получалось.
Потеряв всякую надежду, Элсбес успокоилась и смущенно посмотрела ему в глаза. Чувствуя, что ей неловко, Ричард приподнялся на локте и с нежностью погладил ее по голове.
Они лежали молча, понимая друг друга без слов.
— Это все… — прошептала она с дрожью в голосе. Ее глаза заблестели от слез. — Ты больше не хочешь меня.
— Нет же…
— Это из-за нее. Да?
— Да.
— Ты хочешь только ее?
— Нет…
— Нет или да?
— И нет и да.
Элсбес уткнулась в подушку, сдерживая рыдания. Ричарду стало жаль ее.
— Не плачь, Элсбес. Я не стою твоих слез. Не знаю, что со мной происходит, но ты здесь ни при чем, — шептал он ей на ухо. — Может, это потому, что я скоро женюсь. Может быть, прошло время полуправды и ложных обещаний, пора жить честно. Поверь, я и сам не могу в себе разобраться.
Элсбес вытерла слезы и обиженно надулась.
— Ты помнишь нашу первую ночь любви? — нежно шептал ей Ричард. Она утвердительно кивнула в ответ. — Ты сказала мне, что всегда мечтала оказаться в постели с таким знаменитым петухом, как я. Ты заставила меня поклясться, что я никогда не влюблюсь в тебя. Ты помнишь?
Припоминая, Элсбес кивнула головой.
— Конечно, помню. Я понимаю, к чему ты клонишь. Пусть твоя совесть будет спокойной — я не люблю тебя, Ричард Эвери, граф Истербай.
Ричард улыбнулся. Он не верил ей, но был благодарен за ложь.
— Вот и хорошо. Послушай, я могу выдать тебя замуж за любого, кого бы ты ни пожелала.
— Нет. Мне спокойнее быть одной.
Ричард понимал ее. Его устраивал такой ход событий.
— Я люблю тебя, Элсбес.
— Но не той любовью, Ричард.
— Нет, — грустно ответил он, сознавая, что ту самую любовь ему дано было почувствовать только к Тэсс. Ричард многое бы отдал, чтобы не встречаться с этой женщиной, изранившей его сердце. Тэсс, ты заплатишь за мою боль, и пусть твоя ненависть ко мне возрастет вдвойне, но я заставлю тебя страдать, — с бешенством думал Ричард.
14
Дверь в спальню Тэсс распахнулась с такой силой, что чуть не слетела с петель.
— Доброе утро, леди, — грубо произнес мужской голос.
Тэсс подпрыгнула на кровати и протерла глаза, пытаясь окончательно проснуться.
— Кто там?
В дверях с важным видом стоял ненавистный граф Истербай. Спросонья она чуть было не приняла его за викинга или разбойника.
— Милорд?..
— Да, миледи, к вам в спальню пожаловал преданный и, несомненно, любимый жених. — В его голосе звучал сарказм. Он с презрительной улыбкой приблизился к кровати. — В чем дело? Вы все еще спите? Солнце давно встало!
— Это горничная не разбудила меня. Милли, Милли, просыпайся!
— Что?.. — чуть слышно проговорила Милли, не открывая глаз и поворачиваясь на другой бок.
Оставив девушку, Тэсс недовольно посмотрела на графа.
Его глаза горели дьявольским огнем, взгляд, казалось, проникал под простыни. Чувствуя недоброе, Тэсс до подбородка натянула одеяло.
— Что вам угодно?
— Поднимайся.
— Милорд, я не смогу этого сделать, пока вы не выйдете из спальни.
— Вставай! — повторил Ричард и сдернул с нее одеяло.
Тэсс оказалась абсолютно голой. Она вскрикнула, прикрывая рукой грудь и сжимая ноги. Глядя на ее розовые соски, Ричард ощутил в чреслах прилив силы, той силы, которой так страстно ждала Элсбес. Случилось то, чего он опасался: перед ним лежала та единственная женщина, которая волновала его кровь, желанная и неприступная.
— Господи, помилуй, — вскрикнул Ричард, разозлившись, что Тэсс имеет такую власть над ним. — Оденься, — приказал он и, схватив ее за руку, решительно, но все же нежно стащил девушку с кровати. Оставив ее стоять обнаженной в свете утренней зари, Ричард подошел к сундуку и стал рыться в нем, ища подходящее платье.
— Ты должна одеться быстро, у нас мало времени.
— Для чего? — с гневом спросила Тэсс.
— У тебя почти не осталось времени, чтобы убить меня! — Ричард стоял к ней спиной, роясь в сундуке. — Скоро я отправлюсь во Францию, такова воля короля. — Только сначала я разобью Киркингама, — подумал Ричард. — Как видишь, у тебя мало времени, чтобы убить меня. Тебе еще надо научиться стрелять, а это займет не одну неделю. Я долго думал и пришел к заключению, что легче всего тебе будет застрелить меня.
Найдя подходящее голубое платье, Ричард оглянулся и с удивлением обнаружил, что Тэсс ничуть не смущена своей наготой. Она стояла, гордо подняв голову, как будто это не она стояла перед ним обнаженной. Как же она прекрасна, подумал Ричард, бросив взгляд на ее упругие округлые груди, тонкую талию, крутые бедра.
— Зачем мне нужно учиться стрелять? — спросила она.
— Таким образом тебе будет легче всего убить меня. — Ричард посмотрел на свою упрямую невесту, но, испугавшись, что не сдержится, швырнул ей платье и отвернулся.
— Пожалуйста, миледи, не заставляйте меня одевать вас, а то я за себя не ручаюсь.
— Что с вами, милорд? Я не вижу ничего страшного в том, что стою перед вами голая, вы ведь все равно увидите мою наготу после того, как мы обвенчаемся в церкви. Да и что греха таить, вы уже давно раздели меня до нитки, забрав все мое имущество.
