Джуд Деверо - Шиповник
Мак захлопнул бухгалтерскую книгу.
— В любое время добро пожаловать сюда. Спите себе на полу!
— Мне не хотелось бы тебя стеснять. Въезжая в поселок, я приметил пустую хибару и подумал, может, я мог бы в ней остановиться?
— Нет! — почти выкрикнул Мак. Зик в полном недоумении переглянулся с Агнес, и та устремила яростный взгляд на Мака.
— Боюсь, что мы стремимся сохранить эту хибару как всеобщую память о пренебрежении к нам некоторых особ.
Мак ответил ей не менее свирепым взглядом.
— Ты нашла, что хотела, Агнес? У меня ведь есть и другие дела, я не могу болтаться здесь весь день. Зик встал между ними.
— Послушайте, я не хотел никого обижать. Я знаю, здесь были буквально все влюблены в ту маленькую леди, которая когда-то жила в той хижине, однако раз уж она не собирается сюда возвращаться, я подумал…
Агнес резко повернулась к нему.
— Ас чего ты взял, что она не собирается возвращаться?
— Как это с чего? Просто я видел ее. Зик заметил, что его слова подействовали на Агнес и Девона как удар молнии. Первой пришла в себя Агнес.
— Где ты ее видел? — тихо спросила она.
Зик старался не смотреть в сторону Мака, который не спускал с него напряженного взгляда.
— Да она уже год как живет в Спринг-Лик. Приехала туда в фургоне-с несколькими миссионерами прошлой весной. Приблизительно в это время, как мне кажется. И работает в Спринг-Лик школьной учительницей. — Зик ухмыльнулся. — Она хоть и маленькая, однако держит ребят в ежовых рукавицах. Много раз я видел, как она играет с ними на улице, но стоит ей приказать, они послушно возвращаются в класс. И что самое смешное, половина из них выше нее ростом!
— Наверняка это Линнет! — рассмеялась Агнес. — Она умеет поставить себя как надо! Но почему она оказалась в Спринг-Лик? Она ведь собиралась в Бостон дли куда-то рядом с ним.
— Послушайте, вы, оба, не найти ли вам другое место для приятных воспоминаний? Вы мне мешаете! Агнес даже не повернула головы на его выпад.
— Ой, Зик, боюсь, я просто не могу ждать до ужина. Меня просто распирает любопытство. Почему бы нам не пойти ко мне прямо сейчас?
Зик был рад поскорее убраться из лавки, хоть и понимал, что Маку сейчас несладко.
— С удовольствием, мэм.
Когда они ушли. Мак долго тупо смотрел на закрытую дверь. Итак, Линнет в каком-то там Спринг-Лик. Схватив с полки наполовину опорожненную бутылку виски. Мак побрел к старому дубу у родника. Он приставил бутылку ко рту, однако даже не почувствовал крепости дешевого спиртного, настолько привычными стали для него подобные возлияния.
"Эта девочка не дает мне покоя», — подумал он. Да, она не давала ему покоя ни днем ни ночью. Уж сколько раз он наведывался в хижину, чтобы снова вспомнить те денечки, когда они были здесь вместе. Сказать, что он скучал о ней, значит ничего не сказать. В душе была постоянная боль, словно там была рана, которая постоянно болела и становилась все глубже…
Мак допил виски и обнаружил, что этого недостаточно, чтобы заглушить мысли о Линнет. Ну что в ней такого необычного?
Ведь любил же он Эми Трулок, но сумел пережить, когда та бросила его. Так почему же он до сих пор постоянно думает о Линнет? Остается единственный способ избавиться от этого наваждения — отправиться в Спринг-Лик и повидать ее. Возможно, она уже вышла замуж и у нее двое чумазых, нескладных малышей, а сама она превратилась в вечно усталую толстуху, похожую на всех остальных домохозяек. Если бы он увидел ее вот такой, то можно было бы громко над собой посмеяться. Он бы вмиг успокоился и больше никогда не помышлял бы о новой встрече.
Девон улыбнулся — впервые за долгое время. Да, было бы неплохо выбросить из головы и эти ее вежливые словечки, сказанные благовоспитанным тоном, и не видеть бы перед собой эти необычные глаза, цвет которых постоянно менялся: то они были серыми, то зелеными, то голубыми, а когда Линнет сердилась, вспыхивали красными огоньками. Он попытался выжать из пустой бутылки еще хотя бы несколько капель, но безуспешно. Размахнувшись, он в гневе с силой отшвырнул ее, глядя, как она вдребезги разбилась о стоящее поодаль дерево.
Линнет сидела, склонившись над шитьем, ее игла мелькала вверх и вниз. Сидящие рядом женщины с наслаждением перемывали косточки ее подруге Нетти Уотерс. Линнет боялась даже слово сказать в ее защиту, ибо знала, что вся злоба этих сплетниц тогда обрушится на нее.
Вот уже почти год, как она живет в Спринг-Лик и не чает, когда, наконец, ей удастся выбраться отсюда. Обуреваемая обидой и гневом, она сбежала из Шиповника, не думая в ту минуту о том, что у нее нет ни денег, ни помощников. В течение нескольких месяцев она соглашалась на любую работу, какую только удавалось найти, — обычно ей предлагали должность служанки при какой-нибудь не желающей утруждать себя домашними хлопотами женщине. Когда же она все-таки добралась до Бостона, живот ее был уже так велик, что даже на эту работу ее почти никто не брал.
Ее дочь Миранда родилась в католическом родильном доме, специально предназначенном для матерей-одиночек, и Линнет всячески убеждали оставить девочку, дабы потом можно было отдать ее в какую-нибудь семью. Однако взглянув в эти голубые глазенки, так похожие на глаза Девона, Линнет поняла, что скорее умрет, чем согласится расстаться со своим ребенком.
В больнице фортуна, кажется, повернулась к ней лицом: Линнет нашла в газете объявление о том, что один бостонец ищет учительницу для работы в Кентукки. Линнет захотелось вновь оказаться в тех диких местах, и ее дочери тоже лучше бы расти подальше от большого города и от тех людей, которые, дай только срок, наверняка будут обзывать ее малышку мерзкими словами.
Линнет обратилась к человеку по имени Сквайр Тэлбот, и после долгого шестидневного ожидания ее приняли на работу.
Довольно скоро она поняла, что совершила ошибку. «Господин Сквайр» — так он заставил себя величать — каким-то образом прознал, что никакая она не вдова — таковой она назвалась при встрече, — и решил, что Линнет просто доступная женщина. Однажды по дороге в Кентукки ей как-то пришлось даже огреть Сквайра тяжелой кастрюлей, и с тех пор до него стало кое-что доходить.
Однако Линнет нажила себе врага.
Господин Сквайр сторонился ее, тем не менее его ущемленная гордость требовала отмщения. Он представил ее жителям Спринг-Лик как миссис Тайлер, вдову, но уже через несколько дней всем стало известно, что Миранда была незаконнорожденным ребенком, и у Линнет не было никакого сомнения в том, что именно господин Сквайр просветил их на этот счет.
Население Спринг-Лик состояло из недалеких, склонных к предрассудкам сплетников, умеющих толковать Писание так, как выгодно им. Поначалу мужская половина города надеялась на благосклонное отношение со стороны Линнет, но она дала им достойный отпор и тем самым приобрела себе еще больше врагов. Женщины ненавидели ее, потому что она «соблазняла» их мужей, а мужчины полагали, что Линнет просто обязана уступить их желаниям, ведь имелось очевидное доказательство того, что она уступила кому-то другому.
