Пушистая Сырная Мышь - Потерянная надежда
— Где ты живёшь?
Она обернулась, уперев руки в бока и изогнув бровь — в данный момент кроме шёлковой чёрной маски на ней больше ничего не было.
— Ты слишком любопытен, умник, — усмехнулась Кошка. — И не смей следить за мной, иначе поплатишься. Я играю по твоим правилам, так что будь любезен, выполняй мои. Я сплю с тобой и ношу деньги маркизы для твоей гулящей подружки, а ты не задаёшь ненужных вопросов. Кажется, мы так договорились?
Жак подавил вздох, откровенно любуясь Кошкой.
— Я жду тебя завтра, в таком случае.
— Мм… — она сделала вид, что задумалась. — Пожалуй, в моём напряжённом графике я найду время для тебя, дружок.
Женщина оделась и подошла к окну.
— И передай своей подружке, чтобы не беспокоила больше маркизу. В конце концов, у неё траур, как бы она ни относилась к мужу. Всего хорошего, умник.
…Дома, переодевшись, Альбертина устало обмякла в кресле, чувствуя себя опустошённой. Бог его знает, сколько ещё Кошке придётся играть свою роль, пока подвернётся подходящий момент для мести, и Альбертина засомќневалась, хватит ли у неё терпения и силы воли выдержать весь этот кошмар. Вспоминая прошедшую ночь, она еле сдерживала дрожь отвращения, ей жутќко хотелось залезть в ванну и тереть себя мочалкой, пока кожа не станет красной, чтобы избавиться от ощущения прикосновений Жака. Но будить прислугу сейчас, среди ночи, значило поставить в известность о том, что госќпожа куда-то отлучалась ночью. Жанну не проведёшь, она была девушка смышлёная, и вполне могла побежать к герцогу де Орни, если только запоќдозрит, что мадам требуется помощь.
— Завтра, утром, — пробормотала Альбертина, поднявшись наконец из кресла и дойдя до кровати. — Сейчас спать…
Вопреки ожиданиям, заснула она быстро, тяжёлым сном без сновиќдеќний.
Когда Альбертина открыла глаза, сквозь плотные портьеры пробивался свет полуденного солнца. Чувствуя себя больной, она позвонила горничной, и через некоторое время в двери спальни раздался робкий стук.
— Доброе утро, мадам, — Жанна бочком вошла в комнату. — Я уж начала беспокоиться, вы так долго не просыпались.
— Скажи, чтобы приготовили ванну, — устало ответила Альбертина. — Принеси мне завтрак и сына. Если кто-нибудь придёт, меня нет дома. Слышишь, Жанна, даже для герцога де Орни, тем более для него!
— Слушаюсь, мадам, — Жанна присела в реверансе, опустив глаза.
Маркиза совершала обычные действия, и чувствовала, будто это и не она совсем, она словно наблюдала за собой со стороны. Позавтракав и накорќмив сына, она села в гостиной у камина, неподвижно уставившись в огонь, в голове царила пустота, мысли словно уснули. Слуги наполнили ванну горяќчей водой, Альбертина с удовольствием помылась — пожалуй, за последние сутки это единственная положительная эмоция, которой удалось пробиться сквозь глухую стену оцепенения, выстроенную сознанием маркизы. Без этого она бы точно сошла с ума… Она пока не думала, что будет делать дальше, как долго это будет длиться, сколько ещё Кошке придётся ублажать Жака и снабжать Марго деньгами, но знала, что как только подвернётся удобный момент, она тут же разом покончит с ними обоими и отомстит за мужа. А потом, как и задумывала, навсегда уедет из Парижа.
— Мадам… — в гостиную снова заглянула Жанна. — Я думаю, вам лучше знать, что только что к крыльцу подошёл герцог де Орни.
— Ты слышала, что я тебе сказала утром? — Альбертина тяжёлым взглядом посмотрела на горничную. — Я не желаю его видеть, и он не должен знать, что я дома. Говори ему что хочешь, но он должен уйти и не беспокоить меня больше.
— Слушаюсь, мадам, — Жанна выскользнула из комнаты.
Альбертина снова осталась одна. Мучительно и однообразно тянулись часы до вечера, а с наступлением темноты из чёрного хода особняка выскользнула завёрнутая в плащ фигура. Кошка отправилась спасать репутацию маркизы д`Арриваль.
Поль мерил шагами гостиную, заложив руки за спину и хмуря брови. Он ничего не мог поделать с тем, что уже второй день не удавалось встретиться с Альбертиной. Горничная говорила, что мадам нет дома, что она уехала, но герцог почему-то не верил ей. Не брать же особняк штурмом, это было бы верхом наглости! Можно конечно засесть в засаду и круглосуточно дежурить у дома маркизы, однако Поль и в этом не видел смысла. Ну узнает он, что Альбертина дома, просто запретила слугам говорить об этом и пускать его на порог, и что? Лезть в окно, как шестнадцатилетний юнец?
— А если попробовать найти Кошку? — пробормотал он, остановившись у окна. — И чем эта особа сможет мне помочь? Заставить Альбертину принять меня? — Поль фыркнул. — Глупые надежды…
По сути, ему ничего не оставалось, как ждать, и ежедневно ходить к маркизе, в надежде, что она всё-таки прервёт добровольное затворничество. В конце концов, она обещала мужу, что будет счастлива.
Через две недели Жак сказал, что Марго снова хочет денег. Все эти дни Кошка ходила к нему почти каждый вечер, проявляя чудеса осторожности, когда выбиралась из дома и возвращалась обратно — не дай бог, рядом ошивался Поль или слуги что-нибудь заподозрят, обнаружив раннее возвращение хозяйки домой. Она ужасно не высыпалась, потому что Жанна приходила будить её в одиннадцать утра, и приходилось вставать и заниматься домашними делами во избежание подозрений. Герцог де Орни не прекращал настойчивых посещений, Альбертина запретила Жанне открывать дверь — она справедливо полагала, что девушка может не устоять и на свой страх и риск впустить Поля к хозяйке. Молодая женщина похудела, осунуќлась, под глазами, когда-то яркими и глубокими, залегли тени. Альбертина удивлялась, как у неё ещё не пропало молоко и для Себастьяна не пришлось искать кормилицу. С каждым днём ей всё труднее становилось скрывать от Жака истинные чувства, глухая ненависть сделала Кошку более резкой, чем раньше, она начала вести себя грубее, чем поначалу. Жак бесился, но ничего не мог сделать — она не выпускала кинжала из рук ни на минуту, пока была с ним.
В этот раз Кошка не изменила себе, лёжа на кровати в одной рубашке и рассеянно поигрывая кинжалом. Жак лежал рядом, опёршись на локоть и заќдумќчиво рассматривая её. Она делала вид, что ничуть не раздражена столь пристальным вниманием, хотя на самом деле Кошку так и подмывало воткќнуть нож в глаз Жаку. Останавливало одно: если утром он не придёт к Марќго, она раззвонит по всему Парижу тайну мадам д`Арриваль. "Ещё не время, не сейчас. Успокойся, дорогая моя".
— Ты красивая, — неожиданно Жак провёл ладонью по щеке Кошки.
Она вздрогнула от неожиданности, кинжал выпал и слегка оцарапал коќжу на животе Жака. Нельзя сказать, что она сделала это намеренно, но обычќно Кошка не столь нервно реагировала на подобные вещи. Жак зашипел и дёрнулся, зло посмотрев на Кошку.
