Джейн Арчер - Луна для влюбленных
Их преследовали проклятия, улюлюканье и выстрелы, но на таком расстоянии пьяные шахтеры не могли точно прицелиться и попасть.
Синтия прильнула к Мэверику. На полном скаку они покидали Тумстон. Она едва осмеливалась вздохнуть, пока они мчались по неровной дороге, и с трудом удерживалась в седле. Но она снова была с Мэвериком и вне опасности. Правда, последнее было под вопросом. Никакая граница не могла бы остановить шахтеров или шерифа, если бы они решили преследовать их. Однако Синтия забыла о страхе, она ощущала только радость, даже ликование. Ее заражали необузданный дух, вольнолюбие и сила Мэверика. Возможно, он и прав в том, что она такая же неприкаянная искательница приключений, как и он. Может быть, они были людьми одной породы.
– Ты полагаешь, они будут нас преследовать? – спросила ехавшая позади Розалинда, все еще державшая за повод лошадь Синтии. Она уже спрятала в кобуру свой револьвер.
– Я не вижу погони.
– Возможно, они дождутся рассвета. Мэверик оглянулся.
– Тогда они могут нагнать нас. Поэтому я хочу проехать как можно больше, прежде чем мы остановимся и Синтия пересядет на своего мустанга.
– Они потеряют время, если будут медлить до рассвета, – заметила Розалинда.
– Я рассчитываю на то, что мы уже сегодня окажемся далеко, – ответил Мэверик.
– Отлично, – вымолвила Розалинда с облегчением. – Как только эти горняки протрезвеют, они захотят отомстить нам.
Мэверик усмехнулся:
– Но мы будем уже далеко.
– Надеюсь, – подала голос Розалинда, – но пока еще не полнолуние и потому мы не сможем ехать очень быстро.
– Сможем, – возразил Мэверик, оглядываясь. – Спасибо, Розалинда. Ты проделала все отлично. И вы, Синтия, тоже. Я решил, что не стоит возвращаться в Мексику.
– И я того же мнения, – сказала Синтия. – Я подумала, что так и не получу свою историю, если горняки сбросят вас в шахту «Госпожа Удача».
– Я рад, что вы обе любите меня и поэтому старались спасти.
– Это не совсем так, – усмехнулась Синтия. – У меня на уме были более важные вещи.
Розалинда хмыкнула:
– Что до меня, то я – просто хотела увидеть Вайоминг. Мэверик рассмеялся, подыгрывая им:
– В таком случае мне не страшна никакая опасность!
– Никакая. – Синтия потерлась лицом о его спину в мягкой хлопчатобумажной рубашке.
– Никакая, – вторила Розалинда, продолжавшая удерживать лошадь Синтии.
Они замолчали, прислушиваясь к звукам ночи, и скакали по извилистой тропе вдоль берега реки Сан-Педро. Мэверик еще крепче прижал к себе Синтию, обнимая ее за талию. Когда она хотела поправить все еще расстегнутую блузку, он нежно поцеловал ее в шею. Потом его рука скользнула за отворот ее блузки. Он дотронулся до ее груди, погладил сосок, чувствуя, как тот отвердел и напрягся, и был вознагражден ее тихим стоном.
– Я и не знал, что ваши чувства ко мне так сильны.
– Что вы хотите сказать?
Синтия едва могла произнести хоть слово, настолько ее взволновала ласка. Возбуждение нарастало, Синтия желала Мэверик а так сильно, как никогда раньше.
– Вы придумали столько эпитетов для меня.
– И все они нелестные.
– Но это значит, что вы думали обо мне.
Мэверик продолжал ласкать Синтию, дразня и возбуждая ее чувствительную плоть.
– Эти шахтеры никогда вас не забудут, – пошутил Мэверик.
Она содрогнулась:
– Я играла эту роль ради вас.
– Знаю. – Он нежно поцеловал ее в лоб. – Вы и Розалинда спасли мне жизнь.
– Это значит, что отныне я принадлежу вам?
– Да. – Его рука скользнула ниже и прогулялась по ее бедру. – Теперь вы должны позаботиться обо мне.
– Не знаю, как это сделать.
– Я вас научу.
Мэверик продолжал ласкать ее сквозь тонкую нежную ткань панталон в том месте, где бедра образуют фигуру, похожую на букву V. Синтия прикусила нижнюю губу и с трудом подавила стон. В глубине ее тела зародилось жгучее желание. Ей хотелось забыть обо всем на свете, кроме страсти. Синтия поцеловала Мэверика в шею и крепко прижала его к себе.
– А возможно, это вы меня научите, – усмехнулся он, продолжая ласкать ее.
Глава 10
Синтия, Мэверик и Розалинда почувствовали себя в безопасности, только садясь на поезд в Бенсоне, на территории Аризона. Синтия устроилась у окна. Мэверик сел рядом, а Розалинда напротив. Когда раздался свисток, означавший отправление, они торжествующе улыбнулись друг другу.
– Мне было жалко оставлять мустангов, – сказала Синтия, – до боли жалко. Я к ним привязалась.
– А мне больше понравилось палить из ружья. Розалинда бросила хмурый взгляд на Мэверика.
– Я скверно чувствую себя, когда в руках у меня нет дробовика, – сказала она решительно.
– Леди, мы удачно продали лошадей и оружие до того, как в город нагрянули шахтеры. – Мэверик усмехнулся. – Если они появятся теперь, то найдут мустангов, по нас уже и след простыл.
Это заявление ничуть не смягчило Розалинду.
– Мне не по себе, если при мне нет оружия.
– Ты знаешь, что мы не могли все это взять в поезд, – объяснил Мэверик. – Я предпочитаю путешествовать налегке. Мои револьверы в седельных сумках. Если на нас снова нападут, я одолжу тебе один. – Он улыбнулся: – Но теперь мы уже на пути в Вайоминг. И я никому не позволю задерживать нас.
Синтия бросила на Мэверика суровый взгляд:
– У меня иное представление о развлечениях. Этот поезд не следует прямиком в Вайоминг. Если вы предполагаете, что по дороге мы столкнемся с другими опасностями, то лучше познакомить нас с вашими планами уже сейчас.
Он усмехнулся, потом взял ее руку и нежно поцеловал ладонь.
– Я вовсе не хочу подвергать опасности вас или Розалинду. Мы будем вести себя осмотрительно.
Синтия смотрела, как Бенсон исчезает вдали. Опасность миновала, и ее мысли все чаше обращались к будущему. Они проедут через Лордсберг по пути к Ринсону, чтобы сесть на поезд, отправляющийся на север. Следует ли ей, приехав в Лордсберг, забрать свои чемоданы и дать телеграмму Виктории, чтобы та встретила ее? Таким был ее первоначальный план. Но теперь Синтия совсем не похожа на ту женщину, что сошла с поезда в Лордсбсрге в первый раз. Она уже привязалась к дочери Мэверика, такой умненькой и способной. А как насчет ее отца? Она уже чувствовала, что к Мэверику ее привязывает не только страсть. Они пережили вместе столько испытаний. Неужели теперь она сможет жить без Мэверика и Розалинды? А как же быть с историей его жизни, которую Синтия так до сих пор и не узнала?
Розалинда беспокойно задвигалась, потом принялась оглядывать вагон. Синтия подумала, что ей скучно. Она достала из седельной сумки записную книжку и карандаш и протянула их Розалинде:
