Анна Грейси - Идеальный вальс
Когда он решил взять их с собой в Лондон, он исходил из того, что Дори, так или иначе, но успокоилась, увидев его, вернувшегося домой. Конечно, она не выказала этого ни словом, ни делом, но у него сложилось такое впечатление, которое подтвердила и его экономка, миссис Эллиот, утверждавшая, что ребенок слегка расслабился при его появлении в доме. И хотя она все еще продолжала сохранять между ними дистанцию, она все же казалась менее обеспокоенной, когда он находился рядом; как человек, который боится собак, однако успокаивается в присутствии большого, свирепого сторожевого пса.
Итак, они слегка продвинулись вперед, благодаря кормлению уток.
– Ах, я вижу, что утки также обучают и вас, мистер Рейн, – раздался голос позади него. – Они требовательные создания, не так ли?
Это была мисс Мерридью и смотрелась она восхитительно в зеленом муслиновом платье и зеленом с белым пальто, отделанным галуном на русский манер в модном военном стиле. Но на ней оно менее всего походило на военное. На ее кудрявой головке очаровательно сидела небольшая шляпка, отделанная все тем же золотым галуном с красным пером. Она улыбнулась ему с искренней теплотой, от чего у него сразу же перехватило дыхание.
Он стоял и смотрел на нее, внезапно онемев, в горле пересохло от желания.
– Как дела, мистер Рейн, – с прохладцей произнес другой голос, выведя его из транса. Внезапно он понял, что перед ним стоят обе мисс Мерридью в сопровождении красивого ребенка с волосами красного золота, а лакей-грум держит тростниковую корзинку.
Он разрывался между противоречивыми эмоциями. Прошло одиннадцать дней с тех пор, как он видел мисс Мерридью на концерте. Одиннадцать драматичных дней сплошного беспокойства, и все же, несмотря на это, он скучал по ней.
Но он вовсе не хотел, чтобы его сестры встречались с какими-либо людьми, особенно с людьми из общества, кроме Джайлса, который знал о них, и леди Элинор. По очевидным причинам. Касси и Дори не были готовы к общению с другими людьми. Им необходимо было время, чтобы почувствовать себя в безопасности, чтобы узнать, как вести себя в компании.
Мисс Хоуп одной рукой обняла за плечи красивую девочку и слегка выдвинула ее вперед.
– Мистер Рейн, это – наша сестра Грейс. Грейс, это – мистер Рейн.
Маленькая девочка сделала реверанс и застенчиво спросила:
– Как дела, сэр?
Ей приблизительно одиннадцать или двенадцать лет, подумал он, когда приветствовал ее. Она с радостным ожиданием посмотрела на его сестер.
Проклятье, проклятье, проклятье! Он понятия не имел, знали ли его сестры, как вести себя с другими детьми. Именно поэтому он приехал в парк в такой неурочный час и остановился в самом отдаленном уголке у пруда. Теперь три женщины из высшего общества, окружив их, улыбались его сестрам, и не было никакой возможности спастись, поскольку мисс Хоуп заговорила:
– А эти две молодые особы?..
Себастьян не знал, что сказать. Если бы он представил их, то Касси наверняка бы нагрубила, а Дори выглядела бы как чудачка, которая не желает разговаривать. Спустя несколько дней все высшее общество узнало бы об этом, а Себастьян не мог этого допустить. Его сестры – не фураж для завода сплетен! Он хотел защитить их, подхватить их и бежать с ними назад в безопасность кареты; вот только, если он схватит Дори, она будет сопротивляться, а значит Касси, без всякого сомнения, наставит на него свой нож, и затем, черт возьми, все выйдет из-под контроля. Он, нахмурившись, смотрел на мисс Хоуп, желая, чтобы она вместе со своей свитой немедленно исчезла.
Но прежде, чем он смог произнести хоть слово, маленький локоть толкнул его в бедро, и Касси выскочила вперед.
– Мой брат, кажется проглотил язык. Я – Кассандра, а это – моя сестра Эудора, только мы называем ее Дори. Она не говорит. – Она произнесла это с вызовом, но мисс Хоуп Мерридью только улыбнулась.
– Привет, Кассандра, и ты тоже, Дори. – Она взяла руку, предложенную Касси, и, любезно улыбаясь, протянула руку Дори.
Дори невозмутимо рассматривала ее, достаточно долго, и Себастьян весь напрягся, но затем девочка, шагнув вперед, обменялась с Хоуп рукопожатием, и он облегченно вздохнул.
Мисс Хоуп продолжила:
– Мы так счастливы встретить вас обеих... ведь правда, Грейс?.. У Грейс в Лондоне нет знакомых ее возраста, и ей до смерти надоело посещать магазины и заниматься другими делами, которыми мы леди постарше наслаждаемся с большим удовольствием.
Грейс кивнула, соглашаясь, и, глядя на Касси, серьезно спросила:
– Вы уже были в лондонском Тауэре?
Касси покачала головой.
– Это место, где людям отрубали головы... даже королям, – с удовольствием сообщила ей Грейс. Она повернулась к своей сестре. – Мы ведь можем сходить туда еще раз? Возьмем Кассандру и Дори?
Ее сестра кивнула.
– Конечно, если разрешит мистер Рейн.
Касси посмотрела на Себастьяна с воинственным выражением: только посмей отказать.
– Это было бы замечательно, спасибо, – сказала Касси, – и вы можете называть меня Касси.
Себастьян моргал и пытался удержаться от улыбки. Кто бы мог подумать, что его вздорная маленькая сестренка, носящая повсюду свой нож, может похвастаться такими хорошими манерами! Даже ее акцент казался почти незаметным.
Она была хорошим имитатором, внезапно понял он. Она ответила леди на их собственном чистом английском. Как интересно.
– У вас закончился хлеб? – спросила вторая двойняшка, Фейт. Она взяла корзинку у лакея. – Мы принесли много. Повар собирает ее для нас. Вот. – Она вручила несколько больших кусков хлеба каждой девочке, и те заспешили назад к воде и начали бросать хлеб подобно трем совершенно обычным маленьким девочкам.
Мисс Фейт пошла вслед за ними.
Себастьян понял, что затаил дыхание. Подобно трем совершенно обычным маленьким девочкам. Он вздохнул.
– Ну, надо же, это выглядит так мило, – сказала Хоуп.
Он издал неопределенный звук, подтверждая ее высказывание, и, задумавшись на мгновение, хрипло произнес:
– Прекрасная погода, не так ли?
Хоуп отнеслась к этому философски. Когда они только подошли, он выглядел так, будто, увидев ее, был одновременно и рад и напуган, но как только дети убежали, он расслабился. Она предположила, что большинство мужчин очень неуклюжи в обращении с детьми. Не все были столь же свободны и естественны, как ее шурин Гидеон.
Она просунула свою руку в изгиб его руки и сказала:
– Это в самом деле прекрасно. Просто восхитительно. Может, мы немного прогуляемся, пока продолжается утиный банкет? – Он замер от ее прикосновения, а она добавила: – Фейт и Джеймс присмотрят за ними.
