Джулиана Грей - Неприступный герцог
Абигайль перевела взгляд на Финеаса Берка. Ну разве можно было винить Александру в том, что та питала слабость к этому мужчине – такой красивый, высокий, с яркими чертами и идеальным телосложением. Самая настоящая копия…
Абигайль поставила на стол бокал с вином, посмотрела на лорда Роланда, затем на Уоллингфорда и опять на Берка.
О Господи!
– Боюсь, я действительно ничего не слышал, – ответил мистер Берк. – У меня кое-какие проблемы с исследованиями, а все эти твои разглагольствования ни капли не помогают в их решении. Пенхэллоу, друг мой, могу я попросить тебя передать оливки?
Лорд Роланд вскинулся:
– Э… что? Оливки, ты сказал?
– Оливки, сэр. Слева от тебя. Да, они самые. Благодарю.
Уоллингфорд вновь ударил по столу.
– Берк, несносный ты негодяй…
– Ваша светлость, прошу вас! – воскликнула Лилибет, надев маску приличествующего случаю негодования.
– Прошу прощения, леди Сомертон, но Берк заслужил подобное обращение. А я всего лишь пытаюсь защитить его жалкую шкуру.
Абигайль внимательно наблюдала за тем, как Уоллингфорд пьет вино и какие взгляды бросает на Берка – гневные и вместе с тем покровительственные. Почему она не замечала этого раньше?
– Моей шкуре ничего не угрожает, уверяю тебя, – ответил Финн.
Александра положила нож и вилку. Она сидела рядом с сестрой, поэтому последняя не видела ее лица, но зато прекрасно представляла, как оно выглядит: гладкая кожа, вскинутые брови, горящие уверенностью глаза. Она обратилась к мистеру Берку, намеренно растягивая слова:
– Его светлость считает, будто я намерена вас соблазнить и тем самым выиграть это ваше глупое пари.
Абигайль откашлялась и сказала:
– Но ведь это бессмысленно. Ведь если ты успешно соблазнишь мистера Берка, пари проиграют обе стороны, не так ли?
Все ошеломленно повернулись к Абигайль, словно забыли о ее существовании, словно она сказала нечто такое, что противоречило абсолютно всем существующим в мире законам. Абигайль переводила взгляд с одного человека на другого. Неужели никто из них не задумывался о подобном исходе раньше? Для нее это было очевидно.
Молчание нарушил мистер Берк, голос которого звучал несколько натянуто:
– Да, да. Полагаю, это именно так.
Абигайль повернулась к Уоллингфорду и многозначительно улыбнулась:
– Видите? Так что можете не загружать свою голову мыслями о соблазнении, ваша светлость. Ни одному здравомыслящему человеку не придет в голову решиться на подобное. Целых два объявления в «Таймс»! Это неслыханно!
Уоллингфорд бросил на Абигайль полный ярости взгляд. Краска гнева поползла по его лицу и залила восхитительно высокие скулы. Интересно, как бы он отреагировал, если бы она сейчас поднялась со своего места, обошла вокруг стола и обхватила ладонями его пылающие щеки, как сделала это чуть раньше?
– Господи, Уоллингфорд, вам просто необходимо научиться держать себя в руках, – посоветовала Александра. – А иначе, боюсь, вас хватит удар. Вы что-нибудь смыслите в медицине, мистер Берк?
– К сожалению, самую малость. Но галстук ослабить смогу.
Уоллингфорд с трудом обрел дар речи.
– Я счастлив быть объектом такого нескончаемого веселья. Но ты, – он ткнул пальцем в широкую грудь мистера Берка, – и ты… – лорд Роланд тоже получил тычок в грудь, – вы понятия не имеете о том, что у этих женщин на уме. С того самого момента, как мы прибыли в замок, они только и делают, что докучают нам и строят козни. А все для того, чтобы сделать нашу жизнь невыносимой и вынудить нас уехать и оставить замок в их полное распоряжение. Не пытайтесь отрицать это, леди Морли. Этим вы лишь оскорбите нас всех.
– Я была бы счастлива увидеть вас сегодня в последний раз, Уоллингфорд, – сказала Александра. – Я никогда не скрывала своего отношения к вам.
Уоллингфорд хищно прищурился, и у Абигайль появилось неприятное ощущение, что Александра только что наступила на шахматную доску с любовно расставленными герцогом фигурами. Краска отлила от его лица, зато черты ожесточились, а от взгляда повеяло ледяным холодом.
– Что ж, хорошо, леди Морли, – осторожно произнес герцог. – В таком случае я должен внести поправку к нашему пари. А именно предложить повысить ставки.
Повысить ставки? А вот это интересно. Абигайль еле заметно подалась вперед. Нарушит ли это предложение Уоллингфорда ее собственный тщательно продуманный план действий?
– О Господи! – простонал мистер Берк. – Неужели у тебя нет лучшего применения своему времени, Уоллингфорд? Его, например, можно употребить для чтения книг из обширной библиотеки замка. В конце концов, мы именно для этого сюда приехали.
Александра провела пальцем по ободку своего бокала.
– Его светлость может присоединиться к нашему литературному обсуждению в салоне. Мы будем рады выслушать его мнение, только я бы советовала прихватить с собой зонт на случай ненастной погоды.
– Нет, черт возьми! Прошу прощения, леди Сомертон.
Лилибет вздохнула так тихо, что Абигайль едва ее услышала.
– Ничего, ваша светлость.
Уоллингфорд распрямил свои и без того широкие плечи и поднялся со стула.
– Мое предложение таково: помимо объявления в «Таймс» проигравшая сторона немедленно покидает замок. – С этими словами герцог удовлетворенно опустился на свое место.
В столовой воцарилась такая тишина, что Абигайль показалось, будто она слышит трепет пламени свечей.
Лорд Роланд присвистнул.
– Очень жесткие условия, приятель. Ты уверен? А если это нам придется уехать?
Уоллингфорд высокомерно улыбнулся.
– Должен признать, что ты самое слабое звено в цепи, но тут я вынужден полностью положиться на благородство леди Сомертон.
– Неужели, ваша светлость? – прошептала Лилибет.
– Большей глупости я не слышала, Уоллингфорд, – резко бросила Александра. – Вся эта болтовня о тайных замыслах и прочем вздоре. Уверяю вас, у меня нет ни малейшего намерения соблазнять бедного Берка, и, осмелюсь предположить, он тоже не горит желанием быть соблазненным. Это все из-за перьев, да? Вы пытаетесь нам отомстить…
– Если я ошибаюсь, леди Морли, у вас нет причин возражать против повышения ставок. – Уоллингфорд протянул руку к бутылке и наполнил свой бокал. – Так что вы на это скажете? – Он сделал глоток вина, не спуская глаз с Александры поверх ободка бокала.
Абигайль показалось, что сидящая рядом с ней сестра дрожит от еле сдерживаемого гнева. Ей хотелось успокоить Александру, сказать, что все сработает и никому не придется покидать замок. Что это всего лишь мелкие разногласия между столь разными личностями, пытающимися притереться друг к другу. Но что она могла сказать? Александра – хотя она никогда ни с кем не обсуждала подобных вещей – балансировала на грани нищеты, после того как семья разорилась после скоропостижной смерти лорда Морли. Ей было некуда возвращаться. У нее не было пристанища, кроме этого полуразрушенного итальянского замка. А Лилибет? Лилибет придется еще хуже, если ее вынудят покинуть это уединенное место. В Лондоне ее ждет жестокий лорд Сомертон, который, возможно, уже сейчас бросил все силы на розыски своей беглянки-жены и сына.
