Обещанная богу солнца - К.О.В.Ш.
– Решено. Заодно посоветуюсь, как быть, с Цезарием, – выдохнул Тиберий. – Попрошу у него людей. Ему единственному я и доверяю.
– Мудрая мысль, дорогой. У Юстиана много первоклассных охранников из числа легионеров. Можно попросить его посодействовать нам.
– Тогда завтрак и сборы по плану. Мы все должны быть сильными сегод…
Тиберий не договорил – дверь распахнулась, и в комнату тайфуном влетела Энеида, которая без зазрения совести подслушивала разговор.
– Мы все-таки едем? Мы едем? – радостно вскрикивала она, не уверенная, что правильно расслышала.
– Энеида! – оборвала ее Талия. – Угомонись!
Она испепелила дочь взглядом, но та не обратила на это внимания. Она прыгнула на кровать Дианы, едва не скинув подушки, и уставилась на сестру.
– Едем, – покачала головой Диана, глядя не на Эни, а на погнувшуюся шкатулку.
Диана гладила пальцами выемку на крышке и никак не могла унять тревогу, поселившуюся в душе. Несмотря на то что Аполлон ее уберег, она чувствовала, что ее испытания еще не закончились.
– Ой, Диана, неужели ты не хочешь ехать? – возмутилась ее безразличию сестра. – Даже если б я была одной ногой в царстве Плутона [4], я б сказала ему подождать, пока не посмотрю главный бой Марка Галла и Люция!
– Эни, – вздохнула Талия, не в силах спрятать лукавую улыбку.
Энеида разносила сплетни быстрее ветра и постоянно пела дифирамбы гладиаторам школы Капуи. Но именно ее непосредственность сейчас разрядила обстановку, и даже на усталом лице Тиберия появилось подобие улыбки.
– Вы слышали, что Цезарий специально стравил Вектора с Пакратием? Сказал, что хочет узнать, у кого гладиаторы лучше, – все не унималась Эни, по пятому кругу пересказывая все собранные слухи. – За победу в главном бою школа чемпиона получит кучу денариев! [5] Давайте тоже поучаствуем в ставках?
– Эни, прошу, дай насладиться тишиной хоть на минуту, – взмолилась Диана, у которой теперь болела не только рука, но и голова.
– Мне тишина тоже не помешает, – решил Тиберий. – Талия, распорядись, чтобы завтрак подали вовремя.
Они вместе вышли из покоев, а Эни осталась выпытывать у сестры, что она наденет на игры. Диана пожалела, что не лежала в беспамятстве после нападения, тогда не пришлось бы слушать громкую, как голодная чайка, сестру.
Глава 2
Бог арены
– Диана, проснись! – возмущенно кричала Эни в ухо только задремавшей сестре. – Диана, мы в Неаполе! Уже подъезжаем, а ты все спишь! – Энеида стала трясти Диану за плечи, окончательно вырвав из объятий сна.
– Боги! – взмолилась Диана, сонно щурясь от яркого солнца. – Эни, чего ты пристаешь ко мне с самого утра?
Вопрос был вполне логичным: обычно Энеида практически не обращала на нее никакого внимания. Интересы у них были полярно противоположными, и общих тем для разговоров не находилось. К тому же Эни все время казалось, что родители ее обделяют, но без конца обижалась она именно на Диану и могла неделями с ней не разговаривать. На фоне этого ее внезапная навязчивость казалась еще более подозрительной.
Эни проигнорировала вопрос сестры и уставилась на роскошный цирк Неаполя. Она не собиралась рассказывать чудачке Диане о слухах, которые до нее дошли. Селеста Аврелия болтала, что Эни бегает за ней и ее братьями, потому что с ней никто не хочет дружить, так что она решила сегодня даже не смотреть в их сторону. Тем более мама поделилась, что им достались почетные места в ложе Цезариев, а вот Аврелии будут сидеть далеко.
«Пусть смотрят на наши с Дианой макушки и видят, как чудесно я общаюсь с сестрой. И дружба с Селестой мне не нужна», – мстительно думала Эни.
– У тебя очень красивая туника. Откуда она?
Диана в очередной раз удивилась повышенному интересу к своей скромной персоне, но рассказала, что тунику ей сшила ее личная служанка из тканей, что подарили Тиберию с Талией друзья.
– Все дружишь с Невией? Она же рабыня! – скривилась Эни. – А ткани еще остались?
– Невия родилась на нашей вилле, и она моя подруга, – возмутилась Диана, так и не простив, что с появлением Талии и Энеиды в их доме к слугам и рабам стали относиться куда хуже, чем когда ее мать была жива. – А ткани я тебе предлагала, но ты сказала, что они недостаточно мягкие для твоей нежной кожи. Мы с Невией пошили несколько нарядов, но там хватит еще на пару, если хочешь.
– Оставь себе. – Эни уже пожалела, что похвалила тунику Дианы. – Попрошу родителей купить ткани помягче и поярче.
– Твое право, – хмыкнула Диана, поправив тонкий платок нежно-розового цвета, которым прикрыла голову, защищаясь от солнца.
Начало лета в этом году было теплым, но очень ветреным. Казалось, в Неаполе ветра дули еще сильнее, чем в Мизенах, хотя города были не так уж и далеко друг от друга. Очередной порыв ветра подхватил край платка, отбросив его Диане на лицо. Она сжала его пальцами, опасаясь, что ветер унесет платок, а ей очень нравилась легкая и красивая ткань.
Едва они прибыли и сандалии Тиберия коснулись камней площади Неаполя, к нему сразу подошел знакомый, а Талия отвела дочерей в сторону.
– Энеида, я просила тебя одеться достойно, – раздраженно зашипела она. – Не хотелось бы, чтобы Цезарии подумали, будто моя дочь распущенна.
Талия злилась на саму себя за то, что не обратила внимания, во что вырядилась ее дочь, – так была занята сборами и разговорами с Тиберием. А Энеида щеголяла туникой без рукавов, да еще умудрилась стащить у матери накидку, которая была слишком вызывающего для незамужней девушки красного цвета, который к тому же совершенно ей не подходил.
– Мама, это модно и красиво. А что, мне одеваться, как она? – Эни кивнула в сторону Дианы, которая оделась так, чтобы ее тело было скрыто от лучей солнца и посторонних глаз. Только предплечья виднелись из-под широких рукавов туники.
– Диана – это тоже перебор. Скромность хороша в меру, – закатила глаза Талия и бесцеремонно стащила платок с головы Дианы, оставив его развеваться на шее.
– Это не от скромности. Я боюсь перегреться! – возмутилась Диана.
– А что, бог солнца не убережет любимицу от жары? – тихо, но отчетливо для слуха поглумилась Эни.
– Не твое дело, – огрызнулась Диана, которая уже устала от наглости Энеиды и вседозволенности Талии.
– Хватит, вы обе, – шикнула Талия. – Диана, мы в обществе важных граждан империи – никаких платков на
