Мой любимый шотландец - Эви Данмор
– Мисс!..
Она не глядя схватила с ближайшего столика какой-то предмет и направила на незнакомца, как рапиру.
– Стойте там, где стоите, или я проткну вас этой штукой!
Теперь он ее услышал. Не сводя глаз с импровизированного оружия, мужчина резко остановился и медленно поднял руки ладонями вперед, словно успокаивая испуганную лошадь, – можно подумать, это Хэтти повредилась рассудком, а не он!
– Ладно, только положите ее.
Девушка осознала, что сжимает в руке фигурку балерины, которую едва не сшибла ранее.
– Статуэтка уникальна, – добавил мужчина.
– Знаю, – заявила Хэтти. – Мейсенский фарфор, ограниченный выпуск тысяча семьсот четырнадцатого года.
В его глазах вспыхнуло удивление.
– Тогда вы должны знать, что не стоит уничтожать ее в припадке наигранного негодования.
– Наигранного?! – задохнулась Хэтти. – Вы, сэр, на меня накинулись!
– Прискорбное недоразумение, – признал он без капли сожаления.
Она погрозила ему балериной.
– Мистер Блэкстоун непременно услышит о вашем дурном поведении!
Его губы изогнулись в улыбке.
– Несомненно. Мисс Джонс, вам лучше присесть, – проговорил он, указав на подол ее юбки, – похоже, вы нанесли себе небольшое увечье.
Он не имел права ни указывать, ни намекать на части ее тела, однако без оскорбления явно обойтись не мог – конечно, ему надо было упомянуть вывихнутую лодыжку! Да и смотрел он на Хэтти с нарастающим раздражением, словно хищник, недоумевающий, почему добыча им помыкает.
Хэтти двинулась к двери бочком, как краб, прихрамывая на левую ногу и стараясь не упускать незнакомца из вида. Вырвавшись в коридор, она вздохнула с облегчением: всего в нескольких шагах стоял сердитый художник и тщедушный молодой блондин с вполне респектабельными усами. Лица у обоих были встревоженные.
– Слава богу! – Хэтти захромала к ним навстречу. – Мне требуется помощь. Тот мужчина… – Она указала большим пальцем через плечо. – Боюсь, он ведет себя не как джентльмен!
Мужчины обменялись настороженными взглядами. И тогда Хэтти сообразила, что они наверняка слышали ее крик, иначе почему еще оказались возле двери? И все же врываться внутрь не стали. Сердце ее упало, голова пошла кругом. Конечно! Выглядит она как растрепанное пугало, пришла без охранника, плащ для маскировки взяла в детской из старого сундука с театральным реквизитом. Сейчас никакая она не Хэтти Гринфилд и даже не опекаемая должным образом приличная девушка. Без имени отца, надежно укрывавшего ее от неприятностей, словно щит, она ощутила себя голой перед толпой. Сейчас она никто!
Хэтти повернулась к блондину, который, несмотря на свою тщедушность, выглядел чуть более способным помочь девушке в беде, чем художник.
– Сударь, мне потребуется ваша рука, чтобы опереться.
Внимание молодого человека переключилось на кого-то у нее за спиной, и Хэтти поняла, что накинувшийся на нее дикарь вышел в коридор. Она так и чувствовала потоки клубящейся вокруг него темной энергии.
– И будьте добры, поймайте мне кэб, – поспешно добавила она.
– Не так быстро, – раздался язвительный голос.
– Также сообщите мистеру Блэкстоуну, что его слуга – негодяй, который нагло пристает к гостьям своего хозяина прямо в доме!
В глазах блондина проступила тревога.
– Э-э, – протянул он, и его кадык нервно подпрыгнул. – Мисс…
Сообразив, в чем дело, Хэтти жалобно ахнула и прикрыла глаза.
– Неужели мистер Блэкстоун стоит у меня за спиной? – спросила она.
– Ну да, это он и есть, – извиняющимся тоном ответил молодой человек.
Порой Хэтти вела себя как дурочка. Опознать шотландца следовало еще в тот момент, когда он прошествовал через приемную с хозяйским видом, самое позднее – когда накинулся на нее возле вазы династии Хань. Все ужасы, которые про него рассказывают, – чистая правда!
Тут Хэтти ощутила рывок и спохватилась, что все еще сжимает в руке фигурку балерины. В любом случае толку от нее никакого.
Перед лицом Хэтти маячила брутальная физиономия Блэкстоуна, не сводившего с нее цепкого взгляда. В правой руке он стиснул статуэтку, причем хрупкая балерина помещалась в кулаке почти целиком. Настоящий Вельзевул! Один из самых богатых, самых безжалостных, скандально известных дельцов в Англии и, если верить слухам, виновник финансового краха нескольких пэров. Внешность у него соответствующая – начиная с безрадостных глаз и сломанного носа до бычьей шеи и крепко сбитого тела. Наверняка любитель пометать наковальню из спортивного интереса. Мало кто знал, как он выглядит; Блэкстоун был неуловим, словно призрак. И она его поцеловала! Кожу Хэтти обдало жаром. Отец точно отправит ее в монастырь…
В глазах Блэкстоуна промелькнуло понимание, и складка между его бровями разгладилась. Он отступил на шаг и склонил голову.
– Блэкстоун, к вашим услугам. Мой помощник, мистер Ричард Мэтьюс.
Не сводя глаз с Хэтти, он передал статуэтку блондину. Представлять сердитого художника хозяин не стал.
– Мисс Джонс, – чопорно ответила Хэтти.
– Как скажете.
Шотландский акцент исчез, но сарказм никуда не делся. Всего за несколько минут знакомства с Блэкстоуном Хэтти поняла: пожалуй, это наименее респектабельный мужчина из всех, с кем ей доводилось встречаться. И он знает, что она лжет. Нужно поскорее уходить, пока он не выяснил, кто она такая, иначе о злосчастной экскурсии непременно узнает отец.
– О какой экскурсии идет речь, мисс Джонс? – осведомился хозяин.
Она лишь покачала головой. Блэкстоун прищурился.
– Пожалуй, мне пора. Не хочу и дальше вас обременять, – попыталась уйти от ответа Хэтти. Если бы не больная лодыжка, узкие юбки и испорченные туфельки, она ринулась бы прямо к выходу.
Ричард Мэтьюс смущенно хмыкнул.
– Боюсь, экскурсию, о которой вы говорите, отменили.
Блэкстоун резко обернулся к помощнику, словно услышал об этом впервые, Мэтьюс поежился, а Хэтти вздохнула с облегчением.
– Так все-таки экскурсия была? Я уже начала думать, что она – плод моего воображения.
Мэтьюс старался не смотреть своему работодателю в глаза.
– Была. Я еще вчера разослал уведомления об отмене. Из-за дождя протекла крыша галереи и пострадало несколько картин.
– Надеюсь, «Офелия» цела?
Все трое посмотрели на девушку с недоумением.
– Я пришла взглянуть на прерафаэлитов, – пояснила она для мистера Мэтьюса. – Особенно на «Офелию».
– Да-да, «Офелия» в прекрасном состоянии, – поспешно заверил тот.
Пострадавшие от дождя картины вполне объясняют присутствие маячившего за спиной Блэкстоуна художника – наверное, он реставратор. Однако это ничуть не оправдывает того, как грубо с ней обошлись. Единственное разумное объяснение заключается в том, что ее приняли за одну из многочисленных любовниц Блэкстоуна. Хэтти резко побледнела.
Мэтьюс поправил узел галстука.
– Примите мои глубочайшие извинения, мисс Джонс. Вероятно, на почте произошла путаница.
– Не переживайте, всякое случается. – Хэтти выдавила улыбку, чтобы сгладить неловкость. Насколько она знала, почтовая служба ее величества работала как часы. Однако уведомление об отмене отправили сообщнице девушки в Кембридж, а та, в свою очередь, вероятно, не озаботилась сообщить об этом Хэтти. Кроме того, Хэтти
