Эйна Ли - Своенравная красавица
– Что произошло? – спросил Коул.
– Упал и сломал шею. Там, на старой шахте.
– Какой еще шахте? Он же занимался почтовыми перевозками!
Видно, Коулу не удалось скрыть нарастающего гнева, потому что мальчишка начал смотреть на него с опаской.
– Да, но, знаете, папаша О'Ши обожал посещать старые шахты. Говорят, такую привычку он приобрел еще с Аляски, он же там кучу золота нашел.
Коул вспомнил текст телеграммы: «СЕРЬЕЗНЫЕ ПРОБЛЕМЫТЧКПРИЕЗЖАЙКАКТОЛЬКОСМОЖЕШЬ». Слова посланного папашей О'Ши сообщения вновь и вновь всплывали в памяти. Что хотел сказать его старый друг? Конечно же, он просил о помощи. Но Коул приехал слишком поздно.
– Когда все произошло?
– Тело нашли вчера. Но никто не знает, сколько оно там пролежало. День-два, не меньше.
Черт побери! Коул сжал кулаки. Если бы удалось приехать раньше! Если бы Богом забытая дыра находилась чуть ближе к западу! Он бы успел помочь! Он бы смог приехать вовремя! Что за проблемы тревожили папашу О'Ши? Возможно, ему кто-нибудь угрожал и наконец свел счеты. «Клянусь Богом, – подумал Коул, – я не уеду отсюда, пока не выясню, что произошло».
– А сам-то ты знал его? – спросил он мальчишку.
– Еще бы! Кто ж его здесь не знал. В городе его любили.
– Его трудно не любить.
– Да уж. У него и врагов-то наверняка не было. Он со всеми дружил. Ну может, кроме Бена Лоуфорда. Хотя нельзя сказать, что они враждовали. Просто не слишком ладили.
– А в чем они не сошлись?
– Да все из-за бизнеса. Лоуфорд хотел перекупить его у папаши О'Ши, а тот не соглашался.
– А зачем Лоуфорду бизнес папаши О'Ши?
– Да ему же весь город принадлежит! Не хотел ни с кем делиться.
Коул расписался в журнале регистрации приезжающих и получил ключ от своего номера.
– Два доллара – залог, мистер. Сколько вы собираетесь у нас оставаться?
Коул протянул мальчишке десятидолларовую банкноту и ответил:
– Пока не решу съехать.
Распаковав вещи, Коул спустился в холл. Похороны закончились, и жители городка потихоньку разбредались по своим делам. Коул рассудил, что лучше всего собирать местные сплетни в салуне. Здешний салун назывался «У Даллас», туда он и направился.
В баре отдыхало не больше десятка мужчин – обычное дело для провинциальных салунов. Времена меняются, а салуны и их завсегдатаи остаются прежними. Коул подсел к барной стойке, и бармен, больше похожий на вышибалу, подошел спросить, что он будет пить. Выбор, как и положено в салуне, оказался небольшим.
– Виски или пиво? – спросил бармен.
– Двойное виски и кружку пива.
Коул молча поднял стакан с виски в память о папаше О'Ши и запил пивом. Пододвинув пустой стакан бармену, он попросил повторить виски.
– Похоже, вы сегодня собираетесь хорошенько надраться, чужестранец, – заметил бармен.
– Меня зовут Коул Маккензи. Будем знакомы. – Страшная смерть папаши О'Ши, виски и пиво – все перемешалось, образуя странный коктейль. Гнев и отчаяние дополняли его вкус.
– Никогда не видел вас раньше, мистер Маккензи.
– Наверное, потому, что я никогда здесь не бывал.
– А вы не выглядите как какой-нибудь бродяга. Что привело вас в наш город?
– Папаша О'Ши.
– Да, хороший был человек. Жаль, что его больше нет с нами.
– Да уж. Налейте себе чего-нибудь, мистер... э-э?..
– Вик Чанс.
– За папашу О'Ши, Вик! Мир его праху, – поднял стакан Коул.
– Земля ему пухом, – отозвался Вик и осушил свой стакан. – Вы родня ему или друг? – спросил он немного погодя.
– Друг. Мы вместе жили на Аляске.
– А, точно, Маккензи! Вспомнил! Что-то сразу мне ваше имя показалось знакомым, но не мог понять, где его слышал. А папаша О'Ши частенько рассказывал о вас. Он относился к вам как к родному сыну.
«Надо попробовать разговорить бармена, – подумал Коул. – Только на сей раз я буду осторожен, чтобы не отпугнуть его так же, как мальчишку в гостинице».
– Как можно не любить такого человека, как папаша О'Ши!
– Вы чертовски правы!
– Папаша О'Ши прекрасно ориентировался в шахтах, как же его угораздило сломать там голову?
– Несчастный случай... Такое бывает.
– Еще я не понимаю, как он вообще попал в шахту. Ведь он же занимался в городе почтовыми перевозками, верно?
– Верно, – коротко согласился бармен и странно умолк.
– Кстати, его занятие тоже меня удивило. Я-то думал, здесь все принадлежит Бену Лоуфорду.
– Ну, практически все.
– Все, кроме бизнеса папаши О'Ши?
– И нашего салуна. Бар «У Даллас» не его вотчина, – раздался звонкий женский голос прямо над ухом Коула. Повернув голову, он увидел, что последние слова произнесла стоящая рядом с ним блондинка – просто умопомрачительно красивая блондинка, надо признаться. Женщина выглядела лет на двадцать старше Коула и, судя по всему, когда-то, а может, и до сих пор занималась древнейшей в мире профессией. Ведя свободную жизнь странствующего холостяка, Коул частенько сталкивался с проститутками, поэтому мог распознать их буквально с первого взгляда. К тому же, похоже, женщина не делала из своего бизнеса большого секрета.
Вид ее поражал красотой и бесподобным обаянием. Вокруг нее будто витала аура грешного очарования и неотвратимого соблазна. Коулу всегда нравились такие женщины.
– Ставлю пару своих лучших сапог, что вы и есть та самая Даллас.
Женщина звонко рассмеялась, звук ее голоса приятно ласкал слух:
– Вы правы, я Даллас Донован. – Коул снял шляпу:
– Рад знакомству, мэм. Коул Маккензи к вашим услугам.
Даллас взяла с барной стойки бутылку виски и пару стаканов.
– О-о, судя по акценту, ты техасец. Давай-ка присядем за столик, Коул. Когда встречаешь парня из Техаса, безумно тянет домой.
Они устроились за дальним столиком в углу салуна.
– Ты из какой части штата? – спросила Даллас.
– Моя семья владеет землей к северо-востоку от Форт-Уэрта, вверх по реке.
Даллас лениво откинулась на спинку стула и стала бесстыдно разглядывать его.
– А ты красивый техасский парень, Коул. Смуглый, синеглазый... Похоже, твоя мамочка либо индианка, либо мексиканка.
Коул ухмыльнулся:
– Вообще-то испанка. Но выросла в Техасе, как и я. – Даллас улыбнулась:
– Должно быть, ты оставляешь за собой шлейф разбитых сердец, техасец. Длиной с Рио-Гранде, не меньше.
– Даллас, ты несправедлива ко мне. Я не играю в подобные игры. Обычно я влюблен в каждую из своих женщин.
– Неужели? Что ж, могу поспорить, ни одной из них не удалось привязать тебя надолго.
– Почему ты так думаешь? – Даллас ответила с легкой улыбкой:
– Ох, техасец, на мужчин у меня глаз наметан. Ты пока свободная птичка. Знавала я когда-то одного Маккензи. Его звали Джош. Знаешь такого?
