Стефани Блэйк - Пожар сердца
Она уже заканчивала третье письмо, когда в дверь постучал десятник лесорубов.
– Мы готовы, – сообщил он.
Отец и дочь надели тулупы и вышли из конторы.
– У нас еще полно писанины, – сказал Робертс дочери. – Знаешь, после ленча возвращайся сюда вместе с «Мэри-Энн», займись ордерами. В три часа придет Деннис Прайс, он подновит бухгалтерские книги. Можешь ему помочь.
У Доун екнуло сердце. Деннис Прайс, симпатичный молодой бухгалтер с востока, работал на полдюжины крупнейших лесозаготовительных компаний штата.
– Как скажешь, папа, – небрежно бросила девушка.
«Надо будет вернуться пораньше, чтобы успеть принять ванну и вымыть голову перед приходом Денниса», – решила она.
В этого парня Доун была влюблена с двенадцати лет. Сначала он относился к ней как к младшей сестренке, называл «лапочка» и «котенок». Но когда она повзрослела, Деннис стал вести себя с ней предельно сдержанно. Теперь она чувствовала, что он наконец увидел в ней женщину. На Рождество Доун поцеловала его под омелой, которую привесила к потолку конторы, и бедный бухгалтер покраснел до самых корней волос. Он всегда старательно избегал лишних прикосновений к девушке.
Они пошли к саням, которые должны были довезти их до северного рукава Сагино. По дороге Доун тайком поглядывала на отца и улыбалась. Робертс и не догадывался о том, что его дочка-сорванец мечтает о любви, что под грубым костюмом лесоруба скрывается женщина, способная на нежность, кротость и пылкую страсть. Доун была еще девственницей, но ей не терпелось поскорее расстаться с невинностью.
Усевшись в сани вместе с другими работниками и закинув ногу на ногу, девушка с удовольствием подхватила любимую балладу лесорубов:
Любовник мой был лесоруб, Теперь таких уж не найдешь. Он скушать мог хоть сена стог, Коль в сено виски ты нальешь.Любовник мой ушел, забудь! И я пришла сюда в танцзал, Сижу и жду, чтоб кто-нибудь Свой кофе пальцем помешал.
«Любовник… Да, у меня скоро будет любовник!» – приняла решение Доун.
Глава 2
«Мэри-Энн» вернулась в лагерь Робертса около двух часов дня. Доун взбежала на холм и пулей влетела в дом. В кухне две ее сестры консервировали помидоры, прибывшие утренним товарным поездом из южной Калифорнии.
– Где мама? – спросила она, задыхаясь от бега.
– Пошла в погреб за банками, – сказала Пег.
Восемнадцатилетняя Пег, старшая дочь Робертса, была статной девушкой с крупными чертами лица и серыми глазами. Всегда безупречно ухоженная и причесанная, она и сейчас стояла в пышном нарядном платье с оборками, а ее каштановые волосы были собраны двумя причудливыми кренделями на макушке и подколоты перламутровыми гребнями.
– Мне надо принять ванну. Я тороплюсь. Скажи ей, пожалуйста, пусть погладит мое зеленое шелковое платье и нижнюю юбку с широкими складками по подолу, ладно?
Люси, младшая сестренка двенадцати лет, удивленно уставилась на нее.
– Ну и ну! – воскликнула она. – Ванна в два часа дня и парадная одежда! Ты слышала, Пег?
Люси была самой симпатичной и изящной из сестер, с тонкими, точеными чертами лица, широко расставленными фиалковыми глазами и блестящими золотистыми волосами. В платье из швейцарского батиста, украшенном складками, оборками и бледно-розовым кружевом, она напоминала фарфоровую куклу.
Пег дотронулась рукой до лба Доун.
– Да она вся горит. Кажется, у нее грипп!
– А может, у нее появился жених? – спросила Люси, озорно сверкая глазками.
– Отстаньте от меня! – сердито бросила Доун и вышла из кухни.
– А что это ты покраснела, сестричка? – крикнула Пег ей вдогонку.
В доме Робертса имелось удобство, редкое даже для больших городов, таких как Чикаго: в ванной комнате стоял керосиновый нагреватель воды. Доун налила ванну до половины и легла на спину, с удовольствием ощущая, как расслабляются в горячей воде усталые мышцы. Девушка лениво намылила шею, плечи и грудь. Соски затвердели под ее пальцами. Ароматное мыло, пар и вода оказывали возбуждающее действие. Намыливая между бедрами, Доун почувствовала жар внизу живота и прерывисто задышала. Она много раз зарекалась делать то, что девочки в школе называли «самообманом», но почти всегда сдавалась искушению. Вот и сейчас она закрыла глаза и утонула в блаженной истоме, представляя себе, как в ванную входит Деннис, раздевается, ложится с ней рядом… Восторг стал непереносимым, подкатили первые волны удовлетворения.
Выйдя из ванной, Доун обнаружила у себя на кровати аккуратно разложенные платье и нижнюю юбку – как раз то, что она просила. В нижнем выдвижном ящике комода, у задней стенки, спрятанные под стопкой повседневного белья, лежали кружевной лифчик и французские шелковые трусики. Эти вещи она купила тайком, когда они последний раз всей семьей были в Чикаго.
Чувствуя себя отъявленной грешницей, Доун облачилась в дорогое белье, надела нижнюю юбку и нарядное платье. Затем она стала расчесывать длинные рыжевато-каштановые волосы, пока они не раскинулись у нее по плечам сверкающим веером. В довершение она натянула шелковые чулки на алых подвязках и обула атласные туфельки без каблука, чтобы казаться пониже: в повседневных сапогах она была одного роста с Деннисом.
Приготовившись выдержать все насмешки сестер, она вышла из комнаты и постаралась как можно тише спуститься по лестнице. Если бы только удалось незаметно подобраться к шкафу в прихожей, взять пальто, сапоги и улизнуть из дома! Но не тут-то было. Внизу, перед лестницей, ее дожидались мама и две сестры. На лицах всех троих играли понимающие ухмылки.
– У нашей Доун есть парень! – ехидно заметила Люси.
– И кто же он? – осведомилась Пег.
– А я, кажется, знаю, – сказала Тесс. – Папа уже не раз намекал мне. Он говорит, что Доун постоянно строит глазки молодому бухгалтеру, когда тот работает в конторе.
– Деннис Прайс! – воскликнула Люси.
– Ерунда! – слегка раздраженно возразила Пег. – С чего бы Деннис, мужчина в солидных летах, вдруг стал интересоваться девчонкой Доун?
– Я не девчонка, Маргарет, и Деннис вовсе не «мужчина в солидных летах». Ему всего двадцать шесть.
– Да он и для меня-то слишком стар! – фыркнула Пег, надменно распрямив плечи.
– Знаешь, Маргарет, возраст и зрелость – это совершенно разное. Во многих отношениях я гораздо более светская женщина, чем ты.
Тесс Робертс согнулась пополам от смеха.
– Светская женщина?! Ох, погоди, вот услышит это отец!
Доун открыла шкаф в прихожей и достала оттуда зимние сапоги и длинное теплое пальто.
– У меня нет времени на детскую болтовню, – важно заявила она. – Мне надо идти в контору, подготовить для Денниса папины бухгалтерские книги и обработать ордера.
