Лаура Гурк - Надежда на счастье
– Какой же ты подлец! – кричала Оливия. – Негодяй! Конор ухмыльнулся и прислонился плечом к стене сарая. Какое-то время он смотрел, как Оливия гоняется по двору за мулом, потом крикнул:
– Помощь нужна?!
Оливия вздрогнула и остановилась. Обернувшись, пробормотала:
– И давно вы тут стоите?
– Да, довольно давно.
Он подошел к ней, продолжая ухмыляться. Но Оливия не ответила на его улыбку. Показав на мула, остановившегося в нескольких метрах от них, она сказала:
– Келли снова поломал изгородь. Проклятый мул, все время убегает. – Погрозив мулу пальцем, она прокричала: – Напрасно я тебя купила! Пусть бы Элрой тебя застрелил!
Келли вскинул голову, нисколько не испугавшись угрозы. Потом принялся рыть копытом землю, как бы приглашая хозяйку продолжить погоню.
– Элрой? – спросил Конор. – Элрой Харлан?
– А откуда… – Она умолкла, тут же догадавшись, каким будет ответ на ее вопрос. – Это с Элроем вы дрались в том боксерском поединке, – проговорила она с явным неодобрением.
– По крайней мере, я выиграл бой, – заметил Конор. – Элрой не выдержал и одного раунда.
Оливия пренебрежительно фыркнула.
– Я не удивилась, когда он занялся боксом. Думаю, ему понадобились деньги. Ему принадлежала земля за Шуга-Крик, но он потерял свою ферму несколько лет назад. Глупый простак этот Элрой. – Оливия сокрушенно покачала головой. – А Келли постоянно убегал из загона, и однажды я увидела, как Элрой гонится за ним с ружьем в руках. Он вопил, что сейчас пристрелит его. Но я не могла этого допустить и пообещала Элрою забрать у него мула. Заплатила за него два доллара. – Оливия вздохнула и, взглянув на Келли, добавила: – Кажется, я напрасно это сделала.
– Если вы подойдете к нему с другой стороны, – Конор заговорщически подмигнул ей, – мы сможем его окружить.
Оливия кивнула:
– Да, хорошо. Только не удивляйтесь, если он от нас обоих сбежит.
Пятнадцать минут спустя недовольный Келли снова оказался в загоне, а Конор осматривал изгородь.
– Неудивительно, что он сбежал, – сказал он Оливии. – Эти планки едва держатся. Стоит надавить, и изгородь развалится. Вот смотрите.
Он стукнул кулаком по одной из планок. Гвозди тотчас же выскочили из гнезд, и планка упала на землю.
– Мулу только и требовалось, что несколько раз ударить по изгороди копытом, – продолжал Конор.
– Да, я знаю. Изгородь в ужасном состоянии, но всякий раз, когда я прибиваю одну планку, другая отваливается.
– Мама! – раздался с порога голос Бекки. – Если мы не поторопимся, то опоздаем в церковь!
Оливия посмотрела на дочь.
– Знаю, дорогая. Но сначала мне нужно запрячь мула. Конор поставил на место планку. Взглянув на Оливию, сказал:
– Если вы дадите мне молоток и немного гвоздей, я починю изгородь, пока вы будете в церкви.
Его предложение, казалось, удивило ее.
– Почините?!
– Да, конечно. Уж если я останусь тут еще на месяц, мне нужно найти себе какое-нибудь полезное занятие.
Она улыбнулась ему.
– Спасибо, мистер Браниган.
– Только давайте договоримся. – Конор едва заметно нахмурился. – Перестаньте называть меня мистером Браниганом. У меня есть имя.
Она вопросительно посмотрела на него.
– Это означает, что отныне мы – друзья?
Он немного помолчал, потом кивнул:
– Думаю, что да.
Глядя ей вслед – она шла, покачивая бедрами, – Конор пробормотал себе под нос:
– Пожалуй, слово «дружба» звучит немного скучновато.
После воскресной службы Оливия собиралась отвезти девочек домой, но Орен Джонсон остановил ее у выхода из церкви:
– У тебя найдется минутка, Оливия? Я хотел бы с тобой поговорить.
– Да, конечно. – Она осмотрелась, отыскивая своих дочерей. Бекки, стоявшая на ступеньках церкви, разговаривала с Джеремайей. Сестры Чабб по очереди ласково пощипывали щеки Миранды, терпеливо это сносившей, а Кэрри присоединилась к Джимми Джонсону и Бобби Маккаму.
– Бекки! – окликнула Оливия старшую дочь. – Присматривай за девочками, а я скоро вернусь!
Бекки кивнула и снова повернулась к Джеремайе. Оливия же пошла рядом с Ореном по пыльной главной улице.
– Я уже говорила тебе, Орен, что ты можешь купить теленка Принцессы, – сказала она с улыбкой. – Не беспокойся, я никому другому его не отдам.
Орен нахмурился и покачал головой:
– Речь не о теленке. – Он остановился и взглянул на Оливию. – Вернон делал тебе предложение насчет «Персиковой рощи»?
Оливия кивнула:
– Да, две недели назад он снова просил меня продать землю. Но я, конечно, отказалась. А что?
– Он тебе угрожал?
– Открыто – нет. – Она посмотрела в печальные глаза Орена и добавила: – Но на следующий день после того, как я отказалась от его последнего предложения, кто-то повредил несколько моих персиковых деревьев. Я нашла там сигаретные окурки и подумала, что это могли быть парни Харлана.
– Могли быть и они. Потому что они работают на Вернона.
Оливия вздохнула.
– Трудно в это поверить.
– Почему же? Ведь Вернон – жадный сукин… – Орен умолк, заметив, что Оливия неодобрительно нахмурилась. – Извини, Лив. Он очень жадный, и ты это знаешь.
– Да, знаю. Но я знаю Вернона всю жизнь, и он не всегда был таким. Он был добр ко мне, когда я была девочкой. Он даже был в меня влюблен. Мне не хочется думать, что он мог так поступить.
– Оливия, он поступит и хуже, если ты не продашь ему землю. Ему ужасно хочется построить эту железную дорогу, и ты – единственная, кто может разрушить его планы. – Орен посмотрел по сторонам и, понизив голос, вновь заговорил: – Мне кажется, на Вернона давит его тесть. Он хочет, чтобы Вернон поскорее уладил это дело с землей.
– Почему ты так думаешь?
– Недели две назад Вернон получил телеграмму, а неделю назад – еще одну, – ответил Орен, и Оливия тут же вспомнила, что сын Орена работает на почте. – Так вот, обе телеграммы были от Хирама Джеймисона. Именно поэтому Вернон и его жена поспешно отправились в Нью-Йорк. Они не собирались туда в этом году, но по какой-то причине передумали. По словам его жены, их не будет шесть недель.
Оливия не удержалась от улыбки.
– Орен, ты слышишь сплетен даже больше, чем Марта.
Он ухмыльнулся в ответ.
– Ты же знаешь, что сестра моей Кейт служит горничной в доме Вернона.
«Так вот почему новости разносятся по Каллерсвиллу с такой быстротой», – с улыбкой подумала Оливия. Тем временем он продолжал:
– И если тесть Вернона потеряет терпение, то Вернон может пойти на крайние меры. Полагаю, тебе надо на время переселиться в город.
Оливия покачала головой:
– Нет, я не могу. Через месяц нужно будет убирать урожай персиков. Кроме того, ничего не произойдет, пока Верном не вернется.
