Мэри Спенсер - Рискованный выбор

– Он извинился, – повторил Лэд. – Одна из первых заповедей, которой меня учил отец, – это просить прощения, когда ты не прав, и принимать извинения, если тебе их предлагают. После того, что произошло у них со старым графом, думаю, он знал цену своим словам.

– Не сомневаюсь, – согласилась Диана, мягко прикладывая ладонь к его щеке. Он чуть повернул голову и поцеловал ее пальцы. – Но, Лэд, ты не знаешь Игана так, как я. Он не из тех людей, кому следует доверять. И не важно, насколько искренне звучат его речи. Когда он не получает того, что ему хочется, от него можно ждать больших… неприятностей.

Лэд пристально посмотрел на нее:

– Что ты имеешь в виду, любимая? Он тебе угрожал? Я знаю, Иган собирался жениться на тебе, но если он осмелится…

– О нет, – перебила его Диана, – ничего подобного не было, и быть не может, уверяю тебя. Я вовсе не боюсь Игана.

Ложь застревала у нее в горле, но меньше всего Диане хотелось, чтобы ее муж сорвался с места и быстрее зайца помчался в Лайзинг-Парк – отдубасить виконта Кардена. По тому, как Лэд напрягся, можно было судить, что именно так он и сделает, дай только повод. При мысли о том, что он готов защитить ее, сердце Дианы ликовало, но разум взял верх. Этой ситуации и добивался Иган. Не стоит доставлять ему такое удовольствие. Она была взбешена тем, что Иган решил пустить в ход свое коварство с ее мужем, который был так простодушен и честен. Лэда, при его доверчивости, можно было легко использовать в своих интересах. К несчастью, Иган это прекрасно знал. Если б можно было удержать их от опасного сближения! В конце концов, Карден устал бы играть в одиночку и покинул поле боя.

– Иган всегда был ужасно испорченным, – продолжала Диана. – Он не привык отказывать себе ни в чем. С ним трудно сладить, когда он чем-то недоволен. Пока мы не встанем на ноги, мне думается, разумнее воздержаться от слишком тесной дружбы с ним.

Лэд нахмурился.

– Может, тогда отправить ему обратно подарок? Если мы не собираемся поддерживать с ним отношения, не годится оставлять у себя Миву.

Диана удивленно заморгала:

– Миву?

– Да. Он подарил нам самую красивую чалую кобылу, какую я когда-либо видел, и самую прекрасную верховую лошадь, на какой я когда-либо ездил.

– Я знаю, – резко сказала Диана и тотчас пожалела, что произнесла эти слова.

Лэд с недоумением посмотрел на нее:

– Знаешь?

«Еще как!» – сердито подумала Диана. Она прекрасно знала и нежно любила Миву. Это была ее лошадь с того дня, когда самой ей исполнилось тринадцать лет. Тогда Иган сделал этот не совсем обычный подарок. Верный своей натуре, он оговорил свои условия: настоял, чтобы Мива осталась в Лайзинг-Парке, сказав, что хочет избавить графа Керлейна от расходов на ее содержание. Диана понимала, что это означало на самом деле. Если она желала покататься на кобыле, приходилось каждый раз ехать к Игану. Позже он стал использовать Миву как средство давления на Диану. Он грозился продать лошадь, если Диана не будет потакать ему, пока она в приступе ярости не сказала, что он может поступать, как ему будет угодно. Тогда он прекратил шантаж, но вот теперь снова решил воспользоваться испытанным средством. Он понимал, что Мива – его единственный подарок, который не будет отвергнут. Отправить сейчас несчастное животное обратно было бы величайшей жестокостью, и она никогда бы этого не сделала. Но теперь, после ее слов об Игане, согласие могло показаться Лэду странным. К тому же в этом случае Иган может в любой момент заявить, что раз она приняла подарок, то должна принять и извинения.

– Я знаю Миву с юности, – сказала Диана. – Когда я бывала в гостях у лорда Кардена, она уже была там.

– Ты ездила на ней?

– Да, – кивнула, Диана. – Когда мы с Иганом были подростками. Если я приезжала к ним в поместье, то всегда на ней ездила. Я полностью согласна с тобой, что Мива замечательная лошадь и что это… это прекрасный подарок, – добавила Диана, стараясь прогнать чувство вины.

Лицо Лэда смягчилось.

– Тогда ты должна понимать, что виконт искренен в своих извинениях. Человек не расстался бы с такой лошадью, если бы в действительности не хотел загладить свою вину. – Лэд поднял руку и осторожно убрал локон с плеча Дианы. – Но я охотно верну лошадь обратно, если ты этого захочешь. – Он улыбнулся и легонько коснулся пальцами ее шеи. – Нам не обязательно принимать виконта у себя, любимая. В Теннесси такое негостеприимство могло бы показаться странным, но здесь, я вижу, на эти вещи смотрят по-другому.

– О, Лэд, – огорчилась Диана, – я не хочу, чтобы ты считал меня негостеприимной. Пожалуйста, не думай обо мне дурно. Это распространяется только на Игана.

Лэд поцеловал ее осторожно и нежно.

– Успокойся, Диана. Я никогда не буду думать о тебе дурно и в любом споре, встану на твою сторону. Не важно, какого о виконте мнения я сам, я все равно поддержу тебя. Ты – моя жена, и я всегда буду, с тобой. Если ты хочешь вернуть лошадь, – сказал он, целуя Диану в кончик носа, – она отправится обратно.

Диана посмотрела на своего мужа, такого невероятно красивого. Как ей удивительно повезло! Он так отличался от всех мужчин, которых она знала! Такой деликатный, великодушный, нежный! Для каждого, с кем он имел дело, у него всегда находились добрые слова. Он приветствовал всех, кого встречал, даже слуг, как будто был равный с ними. Он был щедр на ласки, удивляя ее каждый раз готовностью к поцелую и прикосновению, он говорил ей такие необыкновенные слова! Если все матери в Соединенных Штатах так воспитывали своих мальчиков, то старый граф был далеко не прав, утверждая, что все американцы – варвары.

– Нет, Лэд, я хочу, чтобы ты оставил Миву, – тихо сказала Диана. – Как свадебный подарок, но не как извинение, хотя и его мы в свое время примем от лорда Кардена.

Лэд улыбнулся:

– Тогда это будет твоя лошадь. Будешь ездить на ней, как в прежние времена. Я бы хотел увидеть тебя на Миве верхом. Может быть, завтра? Поедешь со мной?

– Да, – прошептала Диана, вставая на цыпочки, чтобы поцеловать его в губы. Она любила его всем сердцем, всем своим существом и этим поцелуем пыталась передать то, что стеснялась произнести вслух. Лэд ответил на ее поцелуй тихим стоном.

Она погладила твердые мышцы на его груди, чувствуя его реакцию. Он научил ее, как сделать ему приятное. И она в эти минуты наслаждалась властью, сосредоточенной в ее руках. Ей нравилось ощущать, как он делался слабым.

– Лэд, – пробормотала она, – ты не хочешь…

Он откинулся назад, дыхание его сделалось прерывистым.

– Да, мэм. – И пальцы его уже начали расстегивать пуговицы на ее платье. – С удовольствием.