Вирджиния Хенли - Пират и язычница
– И думать не смей! – встревоженно охнула Саммер, но, заметив веселые искорки, промелькнувшие в глазах брата, немного успокоилась.
– В кухне висит окорок. Пойдем поедим, прежде чем прибудут фургоны за бочонками с бренди, – предложил он.
– Хочешь сказать, что сбываешь контрабанду едва ли не на глазах у всех?
– В кого ты только превратилась! Ворчливая старая карга! «О, Спайдер, у меня из-за тебя сейчас начнется истерика!» – передразнил он фальцетом.
Пронзив его негодующим взглядом, Саммер оскалилась, точно волчица.
– Ну уж этого от меня никто не дождется! Я сама кого хочешь до истерики доведу!
Позже, когда брат с сестрой, пересчитав деньги, прятали их в тайник, Саммер гордо заметила:
– Теперь у нас без малого три тысячи вместе с тем золотом, что я привезла из Лондона. О Спайдер, просто не представляю, как тебе это удалось!
Лицо юноши расплылось в счастливой улыбке.
– Не отчаивайся, сестренка. Осталось набрать всего семнадцать тысяч!
И прежде чем она успела задвинуть панель, стащил соверен и подбросил высоко в воздух.
– Не жди меня, Кэт! – сказал он и, подмигнув, удалился.
Свечи на столе почти догорели, когда Саммер неожиданно проснулась и села. Что-то неладно!
Она высекла огонь, зажгла новую свечу и, накинув алый бархатный халат, спустилась вниз. Спайдер с пепельно-серым лицом тяжело привалился к входной двери.
– Что случилось? – всполошилась девушка, подбегая к брату.
– Милиция… – выдавил он. – В нас стреляли…
– Что ты наделал?! – прошептала Саммер, потеряв голову от страха.
– Ничего… ровным счетом ничего… товар все еще в пещере. Едва не сцапали нас… с поличным… пришлось бежать.
Но тут оба вздрогнули от оглушительного грохота. В дверь барабанили чем-то твердым, вероятно, прикладами. Саммер повелительно показала пальцем на лестницу, и Спайдер, безмолвно кивнув, подчинился.
– Откройте, именем закона! – проорал кто-то грубым голосом. Саммер похолодела от ужаса, но терпеливо дождалась очередного громкого стука. Затем отодвинула засов и встала на пороге с высоко поднятой свечой. Перед ней стоял рослый молодой человек с маленькими свиными глазками.
– Кто вы? – негодующе осведомилась девушка. – И почему врываетесь к честным людям в такое время?
– Я сержант Освалд. Фалмутская милиция, – властно объявил он.
– Так что же? – пожала плечами Саммер.
– У меня есть основания считать, что в этом доме свили гнездо контрабандисты.
– В этом доме, как вы выразились, живет одинокая дама. Вы смеете называть меня преступницей, сержант?
Из темноты вынырнули еще двое, и Саммер поняла, что единственный способ справиться с этим олухом – унизить его при подчиненных.
– Мы видели, как злоумышленник скрылся здесь. Это, вне всякого сомнения, один из ваших слуг или конюхов! Позвольте нам войти и обыскать комнаты!
– Напыщенный болван! – взорвалась Саммер. – Вы словно не видите, что сейчас глубокая ночь и я не только совершенно одна, но к тому же не одета? Кажется, вам не известно, что наша семья в трауре?
Лицо и шея сержанта побагровели так, что почти слились с красным мундиром.
– Если мы не найдем здесь ни контрабанды, ни злодея, немедленно оставим вас в покое, миледи.
– Ничего и никого тут нет, сержант, поверьте мне на слово. А теперь уходите.
Освалд вспомнил, какой нагоняй получил сегодня от лорда Хелфорда. Перед его мысленным взором промелькнули горящие ледяной яростью глаза и пренебрежительная усмешка.
– Новый магистрат приказал обыскивать каждое подозрительное жилище.
– Стало быть, новый магистрат – дурак набитый! – рявкнула выведенная из себя Саммер.
– Возможно, но я обязан подчиняться вышестоящему лицу. Ничего не поделаешь, это мой долг.
– В таком случае, сержант, я требую показать мне письменный приказ.
– У меня его нет. Не думал, что он понадобится, – промямлил Освалд, немного смутившись.
– Значит, пойдите и получите его, а потом возвращайтесь, так и быть, я открою дверь еще раз.
– Но сейчас далеко за полночь! – прорычал он.
– Поскольку вы имели наглость беспардонно разбудить меня, думаю, вполне справедливо, если нарушите сон магистрата. Впрочем, можете подождать до утра. Я не тороплюсь, – мило улыбнулась девушка.
Сержант стиснул кулаки в бессильном гневе и кубарем скатился с крыльца. Саммер задвинула засов и на ватных ногах поднялась наверх.
Спайдер, по-прежнему одетый, растянулся на постели.
– Расскажи, как все было, – тихо попросила сестра.
– Это не мы заманили корабль на скалы, – поспешно объявил Спайдер. – Кто-то другой уже успел поживиться до нас. Мы всего лишь видели полузатопленное судно, то ли фландрское, то ли голландское, так что не стоит бросать на меня испепеляющие взгляды.
– Но мы пока еще не воюем с Голландией, – заметила Саммер.
– Так или иначе, мародеры уже погрели руки на чужом добре. Нам остались только разбитые бочонки. Судя по запаху, в них был джин.
– А что волны занесли в пещеру? – перебила сестра.
– Понятия не имею. Как мне показалось, это и гроша ломаного не стоит. Какие-то тряпки, завернутые в пергамент и промасленную кожу.
– Что бы то ни было, надо перенести все в подвалы до наступления прилива.
– Возможно, так будет лучше. Особенно, если они вернутся утром.
Девушка гордо выпрямилась. Сейчас, в своем великолепном алом одеянии, она больше чем когда-либо напоминала древнее божество.
– Мы часть этого моря и никогда не делимся своей добычей.
Она насчитала шесть тяжелых свертков. Пришлось трижды спускаться в пещеру, чтобы переправить контрабанду в подвалы. Еще три ходки понадобилось, чтобы перетащить товар наверх. Саммер встала на колени и осторожно развернула один тючок. При виде открывшегося взору богатства у нее перехватило дыхание.
– Это, должно быть, брюссельское кружево, – благоговейно прошептала она, бережно коснувшись переплетения тонких нитей.
– Кому, черт возьми, можно продать этот хлам? – брезгливо поморщился Спайдер.
– Надо придумать, как переправить все это тетушке Лил. В Лондоне такие кружева на вес золота. Конечно, придется довольствоваться едва ли не третью настоящей цены, но все же несколько тысяч мы выручим.
– А где мы все это спрячем? – допытывался Спайдер.
– Пожалуй, в моей постели. Думаю, туда никто не посмеет сунуться, – решительно заявила девушка.
Она поднялась, как всегда, на рассвете, но вовсе не для того, чтобы прокатиться верхом. Хорошенько поразмыслив, Саммер выбрала самое красивое платье из кремового полотна, со светло-зелеными лентами, приколола к волосам несколько чайных роз и отправилась в спальню брата. Тот открыл глаза и ошеломленно моргнул:
