Мэри Патни - Мэри Джо Патни Истинная леди
– Джулия, скажи, что произошло. Я должен знать.
Она покачала головой, уткнувшись лицом в ладони.
– Это... дело не в тебе.
Нет, но именно ему придется разбираться с последствиями. её левое плечо по-прежнему было обнажено, и Рендалл воочию видел свидетельство злодеяния, которое раньше почувствовал пальцами. На мягкой ткани её груди виднелся уродливый шрам, образующий неровную букву «Б».
Рендалл решительно натянул пеньюар ей на плечи.
– «Б» – это Бранфорд, разумеется, – его голос был неестественно ровен. – Я и подумать не мог, что даже он способен на такую низость.
Казалось, она сжалась ещё сильнее.
– На другой груди он вырезал «Д» – Давентри, – невнятно пробормотала Джулия, – и все это в ту ночь, когда я попросила разойтись. В ту самую ночь, когда он умер.
В надежде, что разговор отвлечет её от внутреннего ада, Рендалл произнес:
– Когда ты рассказывала мне о той ночи, ты упомянула, что Бран был пьян.
– Не просто пьян – безумен. – У Джулии вырвался дрожащий вздох. – Едва не забив меня до смерти, он вытащил нож и, прижав коленом к полу, принялся срезать с меня одежду. Это был антикварный сарацинский кинжал, его любимый. Он вообще обожал ножи.
– Знаю. Он часами сидел и точил их. – У Рендалла сжалось горло, когда в памяти всплыли воспоминания, похороненные много лет назад. Не единожды Бранфорд гонялся за кузеном с одним из своих ножей, но Рендалл был быстр и научился давать сдачи, если скорости оказывалось недостаточно.
Он опустил глаза на тонкую белую линию, идущую вокруг левого запястья и вверх по предплечью. Напоминание об одном случае, после которого стало ясно, что за своё выживание он должен бороться.
Усилием воли подавив гнев, чтобы не огорчать Джулию ещё сильнее, Рендалл сказал:
– Никто бы не вынес того, что пережила ты.
– Я была его женой, – с горечью ответила она, – он мог делать со мной все, что хотел – и много раз говорил мне об этом. Я была его вещью, потому он имел полное право оставить на мне такую отметину. Вырезав буквы, он меня изнасиловал.
– Боже правый, Джулия! – воскликнул Рендалл, не в силах притворяться спокойным, так сильно он переживал за Джулию.
Она рассмеялась, и в голосе прозвучала истеричная нотка.
– На самом деле, именно изнасилование фактически спасло мне жизнь. Покончив с этим, он рухнул на меня, и я смогла спихнуть его с себя. Мне даже удалось подняться, правда, прежде чем я смогла убежать, он схватил меня, но от крови моё тело стало скользким, и он не смог меня удержать, тогда-то я и оттолкнула его. И он... он упал, ударившись о край камина. Я не помню, чтобы кричала, но позже, когда стала вспоминать, мне все время чудились крики. Странно, не правда ли?
– Бранфорд – настоящий извращенец, – констатировал Рендалл, не сумев придать голосу нейтральное звучание. Он взял Джулию за руку. Она попыталась вырвать её, но он держал крепко. её нужно каким-то образом вернуть в настоящее, но так, чтобы прошлое перестало её мучить. – Ты не виновата в его безумии.
– Нет, но я виновата в собственной постыдной глупости, – её дрожащий голос был едва слышен. – Мне вообще не следовало выходить за него.
– Нет ничего постыдного в том, что ты была молода. Ты вышла замуж едва ли не ребенком. Но ты никогда не была глупой. – Он нежно сжал её пальцы. – Я это знаю.
– Ты думаешь, не была? Я сказала тебе, что добровольно согласилась на брак, но это... не вся правда. – Она горько рассмеялась. – Ужасная, постыдная правда заключается в том, что я с ума сходила по Бранфорду. Он был так красив, так очарователен – совсем как принц из девичьих грез. И я... я думала, он тоже меня любит. И оказалась непростительно глупа.
Зная Бранфорда, Рендалл все понял.
– Так значит, вначале он был нежен и мил. Вероятно, он даже искренне извинялся, причиняя тебе боль, утверждал, что сделал это случайно. Не жалея сил, он завоевывал твоё доверие, чтобы впоследствии ты страдала не только физически, но и морально – от его предательства, – когда он наконец превратится в животное.
Джулия замерла.
– Откуда ты знаешь?
– Точно так же он вел себя со мной. Но отношения между мальчишками-кузенами менее близкие, чем между мужем и женой. – Хотя и тогда предательство показалось ему чудовищным. Когда его только-только поручили опеке Давентри, он уважал Бранфорда. Ему хотелось иметь старшего брата и друга одновременно. Пару недель ему казалось, что все так и есть. Эта вера несколько притупила его горе от утраты родителей.
Было бы гораздо легче, начни Бранфорд мучить его с самого начала.
– Предательство было его коньком, – прошептала Джулия. – Ты знаешь это как никто другой.
Как ни грустно признавать, но все обстояло именно так. Если понимание этого хоть частично поможет Джулии, значит, страдания, вынесенные им самим, были пережиты не зря.
– Жаль, что в своё время я не убил этого дьявола.
– Зато я – убийца, – сухо рассмеялась Джулия.
– Это был всего лишь несчастный случай при попытке спасти свою жизнь, а вовсе не убийство. – Хотя Рендалл понимал, что женщина, посвятившая себя лечению и сохранению жизней других людей, не могла не думать, что все произошедшее – убийство. – Многие годы твоей жизни перечеркнуты благодаря усилиям Бранфорда. Не позволяй ему загубить остальные.
– Иначе он будет торжествовать даже из могилы, ведь так? – Залитой слезами щекой она прижалась к руке Рендалла. – Он был бы счастлив узнать, что я полностью не пригодна ни для одного другого мужчины.
Будучи в состоянии шока, она дрожала, словно солдат после битвы.
– Хочешь бренди? – спросил Рендалл и, когда она кивнула, добавил: – Пора выбираться из угла. – Он поднялся и помог ей встать.
Пальцы Джулии заледенели, а лицо было залито слезами, но ей все же удалось справиться с болью, так внезапно нахлынувшей и оторвавшей её от Рендалла. Босиком, в белой рубашке она казалась хрупкой, прекрасной и... недоступной.
Радуясь, что его дорожная фляжка полна, Рендалл налил бренди в бокалы: маленький – для неё, большой – для себя. Ему было бесконечно жаль, что не в его силах подавить видения окровавленной, обезумевшей девушки, пытающейся сбежать от озверевшего мужа, но и во всем мире не нашлось бы столько бренди.
– Я считала, что давно похоронила самые худшие из своих воспоминаний, но, похоже, заблуждалась, – произнесла Джулия после нескольких глотков. – А теперь все мои кошмары передались тебе.
– Разделив их с кем-то, тебе самой станет легче, – пожал плечами Рендалл.
– Возможно. – Она допила бренди, но от новой порции отказалась. – Завтра я снова буду в порядке. Обещаю тебе, Александр. А теперь... я бы предпочла остаться одна.
