Барбара Картленд - Нежеланная женитьба
Выглянув в окошко, она увидела какой-то высокий дом, перед которым стояло два фонаря. К входной двери вели щербатые ступеньки, и над ней висел еще один фонарь.
Мужчины вышли из кареты, один из них расплатился с кебменом, и, ни на шаг не отпуская Онору от себя — видимо, боясь, что она сбежит, — они поднялись по ступенькам.
Входная дверь была приоткрыта. Они распахнули ее и вошли.
Дом оказался больше, чем Онора ожидала. Они очутились в просторном холле со множеством дверей. На второй этаж вела лестница, прислонившись к перилам которой, стояли две девушки. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять — они такие же накрашенные, как и Молли.
— Что тебе здесь понадобилось, Джим? — спросила одна.
— Нам нужна Кейт. Приведи-ка ее. Какая комната свободна?
— Первая слева, — ответила девушка.
Войдя в комнату, Онора с удивлением обнаружила, что это спальня, хотя такой странной спальни ей еще ни разу в жизни не доводилось видеть.
Стены ее были выкрашены ярко-розовой краской. Повсюду висели большие зеркала — и перед глазами изумленной Оноры замелькало собственное отражение.
Кровать украшал розовый, в тон стенам, полог, одного взгляда на который было достаточно, чтобы понять — сшит он из очень дешевого материала. Полог висел на крючке, прикрытом огромным атласным бантом.
Онора стояла, озираясь по сторонам, мужчины же нетерпеливо дожидались своей Кейт. Наконец из коридора донесся женский голос, явно приказывающий кому-то что-то сделать, и через секунду в спальню вошла женщина.
При виде ее Онора разинула рот от удивления. И немудрено. Эта особа средних лет, мощного телосложения, с ярко накрашенным лицом, как у Молли и девушек, которых Онора видела в холле у лестницы, могла поразить чье угодно воображение.
На ней было ярко-красное вечернее платье, лиф которого украшал огромный искусственный бриллиант, а юбка, вся в бесчисленных оборочках, оказалась сплошь покрыта букетиками дешевеньких розочек.
На шее у дамы красовалось ожерелье из искусственных бриллиантов. Серьги были такими длинными, что почти касались толстых плеч.
Завитые волосы, выкрашенные хной, были уложены в чересчур замысловатую прическу, которую женщина, обладавшая хоть маломальским вкусом, никогда бы себе не позволила.
— Ну какого черта вам от меня понадобилось? — громогласно воскликнула она, и голос ее эхом пронесся по комнате.
— Вот! Эта девчонка не давала Молли работать. Притащилась на ее территорию и начала к ней приставать. Вот мы и подумали, что лучше уж привести ее к тебе. Она вроде ничего, симпатичная.
Кейт окинула Онору с ног до головы таким взглядом, что той стало не по себе.
— Позвольте… я вам все… объясню, — запинаясь, проговорила она.
— Кто ты такая? Как тебя зовут? — прервала ее Кейт.
— Герцогиня Тайнмаут.
Кейт, стремительно вскинув руку, со всей силы ударила Онору по щеке.
— С самого начала врешь! — завопила она. — Мне нужна правда!
У Оноры перехватило дыхание, и она инстинктивно приложила руку к щеке. Боли она не чувствовала, однако все ее естество восставало против того, что ее посмела ударить какая-то простолюдинка.
Плащ распахнулся, и взору Кейт и мужчин предстало изящное платье, стоившее целое состояние, и жемчужное ожерелье изумительной работы — свадебный подарок герцога.
Секунду все молчали. Первой обрела голос Кейт.
— Говори, кто ты такая! Только не вздумай врать!
— Но это правда, — проговорила Онора дрожащим голосом. — Я… вышла замуж… сегодня утром.
— А вечером пошла бродить по Парк-лейн? Думаешь, я этому поверю?
Внезапно вмешался тот, кого звали Джим.
— Подожди-ка, Кейт! — воскликнул он.
Сунув руку в карман, мужчина вытащил торчавшую оттуда газету, развернул ее и подал Кейт.
Та, бросив на нее беглый взгляд, резко спросила:
— Значит, как, говоришь, тебя зовут?
— Герцогиня… Тайнмаут, — запинаясь, проговорила Онора, боясь, что ее опять будут бить.
— И ты вышла замуж сегодня утром?
— Да.
— Где?
— В Лэнгстоун-Хаусе, в Беркшире. Там живут мои… дядя и тетя.
Кейт недоверчиво уставилась на нее и, еще раз заглянув в газету, спросила:
— Кто вас венчал?
— Епископ… Оксфордский.
Кейт снова ощупала ее глазами — жемчужное ожерелье, изысканное платье — и отрывисто бросила:
— Подожди здесь!
Она вышла из комнаты, приказав мужчинам следовать за ней, и захлопнула за собой дверь. Онора, чувствуя, что ноги не держат ее, присела на краешек кровати.
Как же глупо она поступила, что вышла ночью из дома и попала в такую дурацкую историю!
Но ей никогда и в голову не приходило, что гулять в парке по ночам опасно или что кому-то это может не понравиться. Во Флоренции ей не разрешалось бродить по городу в одиночестве, но тогда она была еще школьницей, не то что теперь.
Когда она жила с дядей и тетей на Гросвенор-сквер, она частенько приходила в сад, расположенный неподалеку от дома, где могла хоть недолго побыть одна.
Только сейчас ей припомнилось, что Гайд-парк является частным владением и что только у служителей парка есть ключи от калитки.
«Какая же я дурочка», — со вздохом подумала Онора. Интересно, позволит ли ей Кейт написать герцогу и попросить его прийти за ней и забрать ее домой.
Несколько минут спустя Кейт в сопровождении все тех же мужчин вернулась. Онора встала, испуганно глядя на нее.
— Ну если ты и впрямь герцогиня Тайнмаут, как говоришь, — заявила Кейт, — думаю, твой муж захочет получить тебя обратно, особенно в первую брачную ночь.
Мужчины дружно хмыкнули.
Онора вспомнила, от чего, собственно, она пыталась убежать, и почувствовала, как румянец заливает ее щеки. А Кейт между тем продолжала:
— Так что давай-ка напиши ему, пусть приезжает за тобой и забирает тебя отсюда.
— А можно? — спросила Онора. — Я знаю, он тотчас же приедет. Теперь-то я понимаю… как глупо поступила, что… ушла из дома.
— Что думает по этому поводу твой муж, меня мало волнует, — бросила Кейт. — Но я уверена, он будет нам признателен, что мы тут за тобой присмотрели.
Онора с недоумением взглянула ей в лицо, а потом спросила:
— Вы хотите… получить за меня… выкуп?
— А она умнее, чем мы думали, хотя и заливала нам, что не понимает, о чем говорит Молли! — расхохотался Джим.
— Ну-ка ты, заткнись! — рявкнула на него Кейт. — Да, моя милая, именно это мы и хотим получить. Так что моли Бога, чтобы твой муженек притащил денежки, иначе останешься здесь, у меня.
Джим снова хихикнул, но на сей раз Кейт не обратила на него внимания. Только сейчас Онора заметила, что она держит в руке поднос с листком бумаги, ручкой и чернильницей.
