Кортни Милан - Испытание желанием
— Но ведь Элкоты живут в деревне, — заметил Нед.
— Нет. Больше нет. — Кейт ответила немного резко, но уж лучше показаться невежливой, чем позволить ему распознать испуганные нотки в ее голосе. Последнее время ей чудилось, что все разговоры имеют отношение к Луизе.
Он удивленно поднял брови и окинул ее внимательным взглядом. Кейт представила себе, будто в его голове заработал некий точный механизм, который складывал факты и делал неумолимые и весьма логичные умозаключения. Видел ли он ее в пастушеском домике? Нет, это было невозможно.
— Ты мне ничего не хочешь сказать? — Его голос казался таким добрым, таким заботливым.
Кейт вздрогнула. Сказать ему? Нет, прежде она должна доверять ему. А до этого было еще далеко. Даже история миссис Элкот представлялась ей опасной для его слуха.
Услышав ее, он может начать складывать воедино все странные, необъяснимые события. Ведь именно Кейт сделала так, что миссис Элкот больше не живет вместе со своим мужем в деревне.
— Есть ли что-то, что я должен узнать? — повторил Нед.
— Да, — сказала Кейт и привстала на цыпочках.
Совсем не влечение руководило ею, когда она неловко коснулась его губ своими губами, а скорее смятение и растерянность. Ей необходимо было время. Он был явно ошарашен, но его руки с готовностью сомкнулись у нее на талии. Когда она положила свои ладони ему на грудь, его губы раскрылись в ответном поцелуе. Он коснулся ее языка своим. Она ощущала его тело, его сильные руки, прикосновения его бедер. А потом он приподнял ее и крепко прижал к себе. Он казался горячим и жарким, однако пламя, которое исходило от него, вовсе не могло растопить ее усиливающуюся панику. Она тонула в его объятиях, не в силах оторваться от его крепкой мужской груди, ее ноги были прижаты к его бедрам. Кейт протянула руку и провела ей по его щеке, ощутив легкое покалывание щетины.
Это началось как поцелуй, порожденный безысходностью и паникой, — самый простой способ избавиться от ненужных вопросов, лучшее средство выиграть время для размышлений. Однако Кейт явственно осознала, что размышления — это последнее, чем она может заниматься, когда их губы слились в поцелуе. То, что задумывалось как средство избавиться от замешательства и испуга, лишь только усилило эти чувства. Ее губы онемели, словно скованные испытываемым ею страхом, она отчаянно искала его язык своим. От него веяло сладковатой горечью. Она не могла целовать его, не вспоминая о грустной очевидности его ухода. Она не могла ощущать теплое обещание его рук, обхвативших ее талию, не сознавая необходимость держать его подальше от своих тайн. Ее поцелуй говорил о годах одиночества, а у его тела не было ответов.
Кейт смогла бы, вероятно, вместить все свои разбившиеся вдребезги супружеские ожидания в одном этом поцелуе, если бы Нед позволил ей продолжить. Но он не сделал этого. Те самые сильные руки удержали ее на месте. Он поднял голову и взглянул ей в глаза. Однако она сомневалась, что он сможет разглядеть там правду в приглушенном свете последних солнечных лучей, едва проникавших сквозь желтую крону деревьев.
— Это было просто замечательно, — низким голосом проговорил он, — но не похоже на ответ.
Проклятье!
— Муж миссис Элкот остался в деревне, — тихо сказала Кейт, — а сама миссис Элкот перебралась на старую ферму Лири. Еще два года назад.
— А какого дьявола она это сделала?
— Потому что муж избивал ее, — резко ответила Кейт, — а теперь, когда она уже в годах, он может переломать ей все кости.
— Он согласился жить отдельно?
Ее муж все равно узнает правду: все, что ему надо, — навести некоторые справки в деревне. Кейт опустила глаза и неохотно пояснила:
— Он поступил так после того, как я вынесла это решение. — Миссис Элкот относилась к тем немногим женщинам, которым она была в силах помочь открыто. Кейт являлась владелицей поместья. В отсутствие мужа ее слово хотя и не считалось в полной мере законом, но было очень убедительным.
— Ты вынесла решение, — повторил Нед. — А почему ты решала это?
— Потому что тебя здесь не было.
Он задумчиво потер рукой подбородок. Потом тряхнул головой, словно стараясь избавиться от предубеждения.
— Я и не подозревал, что мой отъезд повлек за собой столько последствий. Похоже, тебе на плечи легла серьезная ответственность.
Кейт хотела, чтобы он ее недооценивал. Ей было просто необходимо ради Луизы, чтобы он не знал ничего об ее настоящей, тайной жизни.
Однако ради себя она бы с удовольствием толкнула его в грязь и слякоть глинистого берега ручья только за одни эти заботливые интонации, прозвучавшие в его голосе.
— Возможно, ты успел заметить, что я вовсе не согнулась под этой ношей.
— Конечно, я вовсе не хотел сказать, что ты оказалась недостойной этой задачи, — ругая себя за оплошность, поспешил уверить ее Нед. — Я и не сомневаюсь, что ты великолепно со всем справилась. Я просто хотел сказать, что мне не следовало допускать того, чтобы тебе пришлось с этим столкнуться.
Ах да, и упаси боже, чтобы она выкроила время в своем легкомысленном расписании для того, чтобы подумать о чем-то существенном.
— О, и в самом деле, — заметила Кейт, снова переходя на отстраненное «вы», — этот случай отнял у меня несколько очень ценных дней и отсрочил мою поездку на Бонд-стрит. В результате в тот год мне пришлось отправиться на открытие сезона в оперу в поспешно купленных готовых перчатках. Можете себе представить, какой это был стыд и позор!
Она лишь хотела сказать этим: начиная с шестнадцати лет я принимала и гораздо более ответственные решения.
— Ты на что-то сердишься? — удивленно спросил он.
— О да, и еще как. В тот год был большой недостаток павлиньих перьев, и, поскольку я опоздала к началу сезона, мне пришлось довольствоваться бриллиантовыми булавками.
Нед нахмурился, глядя на нее:
— Я сказал что-то не то?
Всего лишь это заботливое и участливое внимание. Ей казалось, что оно окружает ее всю жизнь. Отец с детства пытался всячески оберегать ее, обращаясь с ней так, как и следовало обращаться с леди. Считалось, что леди должны организовывать музыкальные вечера, а совсем не побеги. Неду не понять, что она стремилась к большему. Кейт представила, как бы она ему об этом рассказала.
Я хотела большей ответственности и потому начала «похищать» жен. Ты знаешь, что Луиза уже седьмая?
Нет. Это не выход.
— И все-таки я что-то сказал, — повторил он, не сводя с нее глаз. — Ты определенно на меня рассердилась.
