Розалинда Лейкер - Золотой тюльпан. Книга 1
Хендрик смахнул слезу, достал носовой платок и громко высморкался. Он вспомнил, что в конце жизни гениальный Франс Халс был вынужден просить благотворительную стипендию у городских властей, чтобы прокормиться с женой на старости лет. Похоронили художника тоже за счет города, его, который дал Харлему гораздо больше любого другого родившегося здесь человека. Франческа захватила из дома небольшой букетик поздних цветов и положила его на надгробье.
Как только они вышли из церкви, Сибилла бросилась рассматривать дешевые украшения. Хендрик терпеливо шел за дочерьми с тоскливым выражением на лице, свойственном всем мужчинам, когда женщины делают покупки. Девушки сделали необходимые приобретения, среди которых была голубая шаль для Марии и нитка цветных бус для Греты. Это были подарки ко дню Святого Николаса. Затем они сели перекусить на скамейке около канала, а потом Хендрик показал дочерям старый дом Халса, где он несколько лет был учеником великого мастера. Он не стал рассказывать, как в первый же день на него наехала телега, когда он вышел на улицу, чтобы выяснить, где находятся окна мастерской.
Неподалеку был дом, где когда-то жил Хендрик. Он подошел к двери и постучался, Франческа и Сибилла стояли рядом. Дверь открыла служанка и проводила их в гостиную. Через несколько минут к ним вышла седоволосая женщина в темно-красном шелковом платье. Она была дочерью прежних хозяев и ровесницей Хендрика.
— Йоан! — восторженно взревел Хендрик.
Несмотря на пролетевшие годы женщина его сразу узнала.
— Боже мой! Да это же Хендрик Виссер! — она провела их в столовую и велела подать угощение.
Красивый сын Йоан тоже был дома и сразу же завел беседу с Сибиллой. Радость Хендрика омрачило известие о смерти родителей Йоан. Когда-то они взяли Хендрика на квартиру, когда ему негде было жить.
Настало время прощания, так как по дороге домой нужно было заехать к ван Дорну и закончить дела до наступления сумерек. Йоан рассказала, где находится дом ван Дорна. Сибилла и сын Йоан никак не могли расстаться, и юноша вышел проводить ее до коляски. Франческа заметила, что Сибилла улыбается с довольным видом. Было ясно, что за это время она выслушала множество комплиментов.
По тропинке, ведущей на юго-запад, коляска подъехала к полям, где Питер ван Дорн выращивал тюльпаны. На дворе стоял ноябрь, и земля была голой. Даже не верилось, что весной она снова покроется цветами, поражающими красотой и великолепием. Семья Виссеров подъехала к зданию с каменными стенами и крышей, аккуратно покрытой темной соломой. Оно, вероятно, когда-то было фермой, а теперь на нем висела табличка, указывавшая, что сейчас здесь находится контора ван Дорна. Хендрик и Сибилла остались в коляске, а Франческа подошла к двери и постучала. На стук отозвался пожилой мужчина с засунутым за ухо гусиным пером. Он любезно поклонился Франческе.
— Добрый день, барышня..
— Это вы гер ван Дорн?
— Нет, я его секретарь. Он где-то здесь, неподалеку. Может быть, в своем доме, в Харлем Хейс — вон там, за деревьями. Правда, отсюда дома не видно. Если вы желаете с ним поговорить, я могу его поискать.
— Нет-нет, в этом нет необходимости. Я только хочу оплатить счет.
— Прекрасно. Всегда приятно, когда вам сообщают такую новость. — По шутливому тону секретаря Франческа поняла, что ему приходится принимать таких посетителей довольно часто.
Уплатив деньги, Франческа сразу же вышла из дома. К этому времени Хендрик уже развернул коляску и был готов тронуться в путь. Девушка еще раз оглянулась на старый дом. Он выглядел очень живописно, и Франческа подумала, что могла бы написать прекрасный пейзаж. У девушки была прекрасная зрительная память, и она решила сразу же по приезде приняться за работу.
Коляска проехала мимо небольшой рощи и поравнялась с оранжереей, из дверей которой вышел высокий молодой человек. Его взгляд встретился с глазами Франчески, которая внезапно почувствовала волнение юноши и смутилась сама. Во взгляде незнакомца девушка прочла удивление, ей показалось, что юноша ее узнал, хотя сама Франческа была уверена, что видит его впервые в жизни, иначе она обязательно запомнила бы эти выразительные карие глаза. Незнакомец приветливо улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами. К изумлению Франчески, он направился в сторону коляски, легко перепрыгнув через стоявший на его пути забор. Незнакомец поравнялся с лошадыо, и Хендрику пришлось остановиться.
— Прошу прощения! — обратился к Хендрику юноша. — Я — Питер ван Дорн. Мне не хотелось бы, чтобы вы просто так покинули мой дом, даже не поговорив. Ведь вы — мастер Виссер из Амстердама, верно?
— Да.
— Надеюсь, луковицы, что я принес, оказались хорошими?
Хендрик взглянул на Питера с нескрываемым удивлением.
— Ну, об этом трудно судить, пока они не зацвели.
Питер рассмеялся.
— Да, конечно, мой вопрос звучит глупо. Просто я хотел узнать, понравилось ли вам качество самих луковиц.
— Видите ли, меня об этом спрашивать бесполезно, я не увлекаюсь садоводством. — Хендрик кивнул головой через плечо. — Франческа, только ты можешь ответить геру ван Дорну, ведь ты у нас главный садовод.
Франческа ободряюще улыбнулась не спускавшему с нее глаз Питеру.
— Я не обнаружила ни единого изъяна и с нетерпением жду весны, чтобы посмотреть на цветы.
Не желая остаться незамеченной, в разговор вмешалась Сибилла, желая привлечь к себе внимание:
— И я тоже. Мы специально заехали сюда, чтобы расплатиться с вами. Весь сегодняшний день мы провели в Харлеме.
Питер снова обратился к Хендрику.
— Прежде чем отправиться в дорогу, позвольте предложить вам перекусить.
Хендрик протестующе покачал головой.
— Благодарю вас, но мне хочется добраться до дома до наступления темноты, ведь вечер в это время года наступает очень быстро. Всего вам хорошего.
Хендрик щелкнул хлыстом, и лошадь тронулась. Питер не сводил пристального взгляда с Франчески.
— Тогда как-нибудь в другой раз, — сказал Питер Хендрику, но на самом деле его слова были адресованы Франческе.
Лошадь потрусила рысцой. Прежде чем тропинка свернула в сторону, Франческа не удержалась и оглянулась. Питер стоял у дороги и смотрел им вслед. Он улыбнулся и помахал девушке рукой. Франческа помахала ему в ответ.
Глава 5
После поездки в Харлем прошло три недели. Неожиданно в мастерскую Хендрика пришел Виллем де Хартог. Хозяин был страшно доволен, что торговец застал его за работой. На возвышении сидел грязный бродяга в обтрепанных лохмотьях. Хендрик подобрал нищего на ступенях здания биржи, где тот просил милостыню. Художник замыслил изобразить бродягу, протягивающего костлявую, похожую на птичью лапу руку к крупному бриллианту, сверкавшему в сточной канаве. Конечно же, роскошный бриллиант был поддельным, так же как и лазуритовые серьги, в которых Франческа позировала для «Флоры».
