Виктория Дал - Это всегда был ты
— Что это такое?
Тот фыркнул презрительно и надменно.
— Заверяю вас, миссис Гамильтон, перед вами самые качественные кофейные зерна этого сорта на рынке.
— А я думаю, мистер Фост, что это не так.
— Мадам, если бы ваш муж был здесь, чтобы руководить вами...
— Тогда, надеюсь, вы не пытались бы выдать этот мусор за высший сорт.
Мужчина нимало не смутился.
— Если вы обратите внимание на качество обжарки...
— Сколько лет вы прожили на Востоке?
— Прошу прошения?
— Я провела последние десять лет на кофейной плантации, мистер Фост.
— Мне это известно, но я сомневаюсь, что мистер Гамильтон позволял вам разгуливать по полям, определяя качество всходов.
Негодование переросло в гнев, и Кейт стиснула руки в кулаки, борясь с желанием ударить этого обманщика. Пересилив себя, она жестом приказала ему замолчать.
— А теперь послушайте меня. И очень внимательно. Четвертая часть этих зерен была собрана зелеными, а еще половина — не намного лучше. Если у вас в голове осталась хоть капля здравого смысла, вы больше не будете посылать мне зерна такого сомнительного качества, пытаясь выдать их за первый сорт. Думаете, мой муж отправил бы меня сюда одну, если бы полностью не доверял мне в этом деле? Вы оскорбляете нас обоих.
Он вскинул руки, в глазах его наконец вспыхнула тревога:
— Миссис Гамильтон, пожалуйста, простите. Мой лондонский поставщик уверял меня, что эти зерна отличного качества.
В его мольбе появились нотки отчаяния.
— Нет смысла продолжать деловые отношения с человеком, который либо нечестен, либо слишком невежествен, чтобы понять, что поставщик обманывает его.
У нее на глазах мистер Фост с минуту боролся со своей гордостью, прежде чем наконец сдался.
— Я еще раз прошу прощения, мадам. Этого больше не повторится.
— Очень надеюсь. Мне известно о вашем шатком положении на рынке, мистер Фост. — Его глаза резко расширились. — Поэтому вам лучше не огорчать меня.
— Конечно.
— Другие продавцы, возможно, даже не отличат конский навоз от арабики, но я хочу, чтобы ко мне относились как к профессионалу.
— Да-да, уверяю вас, в будущем я буду посылать вам только самое лучшее из своих запасов. Благодарен за понимание.
Поток извинений следовал за ней до самых дверей.
Кейт вздохнула, когда дверь закрылась, и она шагнула в заснеженные сумерки. У мистера Фоста тяжелый период. Один из его главных покупателей в Лидсе отошел отдел. Но почему это должно ее заботить, когда ее собственный доход поставлен на карту? Она не собирается его жалеть. Однако он оказал ей своего рода услугу, напомнив, зачем вообще ей понадобился весь этот маскарад. Без призрачной фигуры мужа, маячащей у нее за спиной, она не смогла бы утвердиться в этом бизнесе. А все мужчины такие гордецы, что не подступишься.
Нет, нет, пока рановато отказываться от своей легенды. Кейт была так поглощена своими мыслями, что заметила Эйдана, только когда он отделился от стены, возле которой стоял, прислоняясь. Если честно, она совсем забыла, что он тут, и при виде его сердце ее екнуло тревожно и радостно.
— Тебе необязательно было ждать, — тихо заметила она.
— Я воспринимаю это как неудачную попытку пошутить.
Снегопад усилился. Мир вокруг казался безмолвным и белым, когда он взял ее за руку. Приглушенный хруст снега под ногами был единственным звуком, который Эйдан слышал. А еще ее дыхание.
— Я чувствую... — начала Кейт, но слова застряли в горле.
— Да? — подсказал Эйдан.
— Короче говоря, мы должны сейчас расстаться.
— Почему?
— Ты прекрасно понимаешь.
Она искоса взглянула на него и увидела, что тот хмурится.
— Не позволяй прошлому снова стать между нами, — мягко попросил он.
— Это не так просто, — прошептала Кейт. — С тех пор как судьба нас развела, я прожила целую жизнь. Да и ты явно не был монахом-аскетом.
Она почувствовала, как напряглись мускулы под ее рукой.
— Я этого и не утверждал.
— Люси говорит, что у тебя успешный бизнес. Ты не простой инвестор. Последние десять лет много и упорно трудился и теперь стал богатым и влиятельным столичным бизнесменом.
Кейт почувствовала, как его пальцы сжали ей руку, и, замедлив шаг, она остановилась. Эйдан повернулся и встал перед ней.
— А ты знаешь, почему я богат?
Она покачана головой. Снежинки падали ему на губы и быстро таяли на них.
— Потому что я был твердо намерен больше никогда не быть просителем.
— Перед кем же это?
— Перед твоим отцом. Перед такими, как он.
Она почувствовала странный укол боли в груди.
— Ты просил у него моей руки? Ты правда пытался убедить его?
Эйдан покачал головой, и растаявшие снежинки соскользнули с полей его шляпы, как слезы:
— Зачем ты спрашиваешь? Ты же знала это. Поэтому мы и поссорились.
— Ты прав. — Она чуть заметно кивнула. — Да, конечно.
— Кейт! — Лицо его немного разгладилось, и он протянул к ней руку. Пальцы в перчатке легли под подбородок. — Ты что-то скрываешь?
— Сейчас глупо вспоминать, но отец уверил меня, что ты и речи об этом не заводил.
Эйдан в недоумении склонил голову.
Кейт попыталась улыбнуться.
— Ведь ты же объяснялся мне в любви. Я ему не поверила. Но потом... ты покинул меня. Я не знала, что и думать.
— Ничего не понимаю. Кто тебе сказал эту чушь?
— Отец. Он отрицал, что ты просил моей руки.
— Бог мой, Кейт! Это же нелепо! Зачем ему было возводить такую напраслину?
— Затем, — прошептала она, высвобождая подбородок из его пальцев, — что я сказала ему, что больше ни за кого не выйду замуж. Потому что уже отдала себя тебе.
— Ох, Кейт, — выдохнул он.
— Он сказал, что я была дурой. Что ты использовал меня как... как тряпку, а потом выбросил.
— Нет... — Его лицо побелело. — Это неправда. Я просил разрешения жениться на тебе. Умолял об этом на коленях. Клянусь, я сделал все, только что не целовал его сапоги.
Кейт потянулась к нему, но быстро остановила себя. Она не могла говорить, ей мешал огромный ком в горле. Несмотря на то что поначалу она с негодованием отвергла отцовские слова, в конце концов, они пустили корни в ее душе. Он расшатал один из тех кирпичиков фундамента, которые поддерживали ее, и мало-помалу посеянные им семена проросли в трещинах как сорняки, подрывая ее уверенность. И когда тот кирпичик вывалился, она поняла, что Эйдан взял ее невинность, не собираясь жениться. Выходит, он обманул ее.
Но теперь Кейт вставила кирпичик на место. Эйдан любил ее, и она не была дурой.
— И я не один раз приезжал к тебе, — сказал он.
На секунду она представила его на Цейлоне, как он перебирается из порта в порт, разыскивая ее. Сердце сжалось в болезненной надежде.
— Правда?
