Барбара Картленд - Где бы ты ни был
«Я вижу опасность. Я вижу смерть!»
— Роберт, пожалуйста, просто сходи туда!
— Уже поздно. Начинает темнеть, нам пора возвращаться.
Он снова сжал ее плечи. Глядя на его улыбающееся лицо, она ощутила, как ее тревоги улетучиваются и развеиваются. И впрямь, зачем забивать себе голову разными суевериями, когда он рядом — такой реальный, такой теплый?
— В тебе столько здравого смысла! — не без иронии произнесла Ванда.
—Хотелось бы верить, что это был комплимент.
—Я никогда не говорю тебе комплиментов.
— Это правда. Оракул сказал тебе что-нибудь? — спросил он.
—Я не уверена. Я не поняла.
— С ними всегда так. Их предсказания можно толковать по-разному, поэтому в любом случае они будут утверждать, что сбылось то, что они и предрекали.
— Но это все было так реально...
— Ванда, у тебя разыгралось воображение. Твои собственные мысли, какими бы они ни были, и создали это предсказание. Вот и все!
Слушая Роберта, девушка почувствовала, что ее страх испаряется. Она вообразила себе предсказание пифии, потому что боится потерять Роберта.
— И что же тебе напророчили?
— Я не могу тебе сказать. Это секрет.
Он немного подумал, а потом спросил:
— Это было связано с нами двоими?
Она улыбнулась и покачала головой.
— Скажи мне, — настаивал он.
— Но я не знаю. Все было так неясно, так запутанно. Как я могу сказать, касалось ли это нас с тобой? Думаю, ты прав — это были просто мои собственные мысли.
— Но именно это я и хотел бы узнать больше всего. Что именно ты сама себе говоришь обо... всем?
—Я не могу тебе этого сказать, — решительно заявила она. — Может, ты истолкуешь их себе совсем по-другому.
— Не думаю.
Он привлек ее ближе — не пытаясь поцеловать, а просто прижал к своей груди.
Ванда чувствовала счастливое умиротворение — ей хорошо и уютно, прильнув к любимому, слышать, как бьется его сердце.
Их позвал возница. Отчаянно жестикулируя, он указывал на садящееся солнце.
— Нужно ехать, — мягко сказал Роберт.
Вечером они обедали в главном ресторане корабля, убранство которого воссоздавало древний
храм. Но Ванде эта подделка показалось жалкой и нелепой.
— С тобой все в порядке? — спросил Роберт. — Тебя не напугала та пещера?
— Нет, конечно. Это просто камень. Ничего серьезного.
Она знала, что если повторять себе это много раз, можно избавиться от чувства страха и смятения.
И в то же время она радовалась. Роберт спросил ее, сказал ли оракул что-нибудь о «нас». Она понимала, что ни один мужчина не станет так допытываться и спрашивать о том, что для него не имеет значения.
Теперь она могла надеяться, что он будет принадлежать ей. Но как надолго?
«Я вижу опасность. Я вижу смерть».
Она заставляла себя не думать об этом, чтобы не испортить счастливое состояние, в котором она пребывала последние три дня.
Когда, попрощавшись, Ванда отправилась в свою каюту, Роберт вернулся на палубу и долго стоял, глядя на сверкающую в небе луну и размышляя о поведении Ванды в разрушенном храме Аполлона.
Почему боги, которые жили так давно, для некоторых существуют до сих пор? Возможно, они просто очарованы мифами и легендами? А если боги действительно реальны? Или они реальны только для тех, кто в них верит? Кто может знать ответ? Роберту стало немного не по себе, казалось, что он бредит. Он спустился к себе в каюту, быстро разделся, забрался в кровать и скоро погрузился в глубокий сон.
После того как они покинули Итею, корабль взял курс на Пирей — порт, откуда они отправятся осматривать достопримечательности Афин и в числе первых намерены посетить Парфенон.
Ванда стояла у борта, глядя на греческие берега, мимо которых они проплывали. Ей казалось, что каждое дерево здесь, каждый камень и каждое строение имеют свою древнюю легенду и готовы ее рассказать, если бы только она, Ванда, остановилась послушать. Ее приключение в Дельфах каким-то загадочным образом сделало ее душу созвучной целой стране с ее потрясающей историей.
За обедом они шутили и смеялись, но Роберт чувствовал, что мысли Ванды витают где-то в далеком прошлом и девушке трудно сосредоточиться на разговоре о сегодняшнем дне.
Когда они прибыли в Пирей и приготовились спуститься на берег, он обратил внимание на новую шляпку Ванды, которую она купила в Венеции.
—Ты выглядишь великолепно. Скоро снова будешь окружена поклонниками.
— Надеюсь, что нет, — сказала Ванда. — Среди столь почтенных древностей, боюсь, они будут неуместны.
Они решили прежде всего отправиться к Парфенону, но пока ехали по улицам Афин, Ванда с таким интересом и любопытством поглядывала на витрины лавочек и магазинов, что Роберт наконец с усмешкой предложил:
— Может, нам сначала совершить экскурсию по магазинам?
— О да, пожалуйста! — с готовностью откликнулась она, чем очень его рассмешила.
Захватывающий процесс похода по магазинам в незнакомом месте увлек Ванду с головой. Она была потрясена всем, что видела. Больше всего ее очаровали картины. Она также нашла какие-то старые ноты, а когда ей сказали, что такую музыку исполняли в храмах на одном из священных островов, Ванда пришла в полный восторг. Это состояние, как отметил Роберт, очень ей шло. Ему казалось, что сейчас она даже красивее, чем когда-либо прежде.
— Посмотри! Взгляни на это! — повторяла Ванда, находя что-нибудь для нее интересное.
Роберт улыбался, думая, что она просто неотразима в своем энтузиазме! Он даже приобрел какие-то украшения, на которые при иных обстоятельствах не обратил бы внимания. Но поскольку они так много значили для Ванды, он вдруг почувствовал, что они важны и для него.
«Неужели я действительно влюбился? — раздумывал он. — И почему из всех женщин я выбрал именно ту, которая зачастую так злит меня?»
Другие женщины обычно старались польстить ему и ни в коем случае не задеть его самолюбие. Но Ванду никогда не заботило, как он реагирует на ее колкости. Она говорила то, что думает, и если он возмущался, еще ехиднее смеялась над ним.
Несмотря на этот недостаток, а может, благодаря ему, Роберту всегда нравилось находиться в ее обществе. Он чувствовал, что их взгляды и мысли довольно часто совпадали, а постоянные перепалки были всего лишь формой общения людей, которые достаточно хорошо друг друга знают и понимают.
«Мы уже хорошо изучили недостатки друг друга, — думал он с усмешкой. — Я видел, как она упала с лошади на охоте, сидела на земле, измазанная в грязи, и гневно отчитывала несчастного идиота, из-за которого произошло падение. Потом я видел, как она вскочила и успокаивала свою лошадь так, как мать успокаивает дитя. Я знаю ее как отличную спортсменку. Любой человек хотел бы, чтобы такая женщина была ему сестрой или другом. А недавно я узнал ее как таинственную красавицу и неожиданно для себя испытал чувство ревности. Именно тогда головоломка и сложилась».
