Кейт Мур - Любовь и долг

Полчаса спустя, когда миссис Таллант лично осмотрела каждого из гостей и убедилась, что по ним не ползают разозленные пчелы, мужчины снова надели верхнюю одежду. Гости разошлись, качая головами. Они пришли к выводу, что пчеловодство — это опасное занятие. Вайолет принесла мистеру Рашбруку свежего сидра из подвала Таллантов. Цвет лица у Рашбрука стал лучше, и вообще он выглядел вполне сносно, хотя и отказался ехать в экипаже, сославшись на слабость. Вайолет договорилась, что ее карета вернется за ним, после того как отвезет принца в особняк Хаммерсли.

Блэкстон говорил что-то Таллантам и молодому человеку в соломенной шляпе, который держал под локоток свою бледную спутницу. Они рассмеялись его шутке, и Вайолет с завистью подумала о том, как легко Блэкстону удается рассмешить незнакомых людей. Вскоре он подошел к ней, достал из цветка на ее шляпке сонную пчелу и взял Виолетту под руку.

— Вы поедете со мной.

Она хотела было возразить, но он уже повел ее к своей двуколке, запряженной парой великолепных лошадей. Никаких старых кляч на этот раз не наблюдалось.

— Я и понятия не имел, что ваши идеи, моя милая, могут представлять из себя такую угрозу. Вас не ужалили?

— Нет, но боюсь, принца ужалили несколько раз в верхнюю губу. Ему сегодня предстоит очень неприятная ночь.

— В вашем голосе нет жалости.

— Удивительно, что он вообще остался жив. Он ведет себя как ребенок, лишенный чувства осторожности.

— Вы обратили внимание, что никто из его свиты не пришел на помощь?

— Большинство людей панически боятся пчел. Не понимаю, почему.

— Кахул — да. Но остальные просто стояли в стороне и смотрели, чем закончится дело.

Вайолет обдумала эти слова. Она снова поймала себя на мысли, что была в центре событий. Если бы она не отвлеклась на мускулистый торс Блэкстона…

— Да, они вели себя так, как будто им стыдно находиться рядом с принцем.

— Странно, учитывая, что наше правительство дает ему деньги.

— По крайней мере никто не пытался убить его или нас.

— Не уверен. Вы можете попросить Престона, чтобы он достал мне образец помады для усов, которой пользуется принц?

— Вы полагаете, кто-то подмешал ему пчелиный аттрактант?

— От него исходил странный цветочный аромат, и пчелы накинулись именно на него.

— Об этом я не подумала.

— Что вы с Дюбюсари запланировали на вечер?

Блэкстон свернул на Парк-лейн, где было полно дорогих экипажей. Он говорил о планах так, будто не целовал ее этим утром. Он был полностью одет.

Их тела не соприкасались, хотя они сидели рядом. Вайолет опустила голову. Она так и не отправила письмо Пенелопе, и если их с Блэкстоном увидят вместе, то объясниться ей будет очень трудно.

— О боже, — пробормотала она.

— О боже?

— На вечер у нас заказаны билеты в театр.

— Как вы думаете, убийца может там объявиться? — спросил Блэкстон громко, потому что колеса ехали по брусчатке.

— Вряд ли. — Вайолет мечтала о том, чтобы стать невидимой. Но с Блэкстоном это невозможно. Люди все равно обращали на него внимание. Нужно будет отправить письмо Пенелопе, как только она окажется дома.

Глава 13

Я охотно допускаю… что когда дело касается меня, то мнения могут быть весьма разными; надеюсь, тем не менее, что вы не станете подшучивать надо мной прямо сейчас…

Когда они пришли в театральную ложу, принц и его свита не выразили своего раздражения. На какой-то миг они показались не похитителями и убийцами, а группой осторожных путешественников. Фрэнк часто рассказывал Виолетте о своих путешествиях, с юмором вспоминая моменты, когда его угощали незнакомыми блюдами, а он, рискуя своим здоровьем, из вежливости соглашался их отведать. Из всех присутствующих только генерал Дюбюсари, казалось, легко переносил поездки. Он шутил, был беспечен и весел.

Тем не менее Вайолет не могла забыть о записке Фрэнка и о пуговице. Пока Блэкстон помогал графине, Вайолет усаживала принца.

— Как вы чувствуете себя после укуса пчел, ваше высочество?

Его лицо опухло, на местах укусов видны были красные пятна.

— Пришлось извлекать жала, мисс Хаммерсли, но это ерунда. Настоящий вождь должен быть готов пострадать за своих людей, знаете ли. Иначе за ним не последуют.

— А сколько у вас людей, ваше высочество?

— В моей охране?

Вайолет кивнула.

— Я имею в виду тех, для кого вы сами придумали униформу.

— Ах, вы имеете в виду королевскую гвардию? — На лице его заиграла удовлетворенная улыбка, кончики усов поползли вверх. — Мы начали со взвода, а теперь у нас два полных батальона благодаря финансированию британского правительства. Я прав, Дюбюсари, два батальона?

— Так точно, ваше высочество.

— Должно быть, мой брат был под впечатлением, когда увидел вашу гвардию.

Принц нахмурил брови.

— Но, мисс Хаммерсли, ваш брат не видел солдат.

— Да? Значит, я что-то не так поняла. Мне казалось, он приезжал к вам, чтобы осмотреть войска.

— Все верно, но тренировочный лагерь расположен в Тирасполе, а это довольно далеко. Принц прикоснулся к руке Виолетты, затянутой в перчатку. — В следующий раз, когда он приедет, мы устроим для него военный парад.

Вайолет внимательно вглядывалась в лицо принца, стараясь заметить на нем признаки тревоги или раздражения, но не увидела ни того ни другого. Принц повернулся к Кахулу и заговорил с ним на незнакомом языке. Кахул отрицательно покачал головой, и оба пожали плечами, очевидно, не понимая, как это Фрэнк мог не взглянуть, на что были потрачены деньги британского правительства.

Дюбюсари выглядел встревоженным.

— Мисс Хаммерсли, вы получали известия от брата? Он вам часто пишет? Я слышал, что англичане любят писать письма.

Дюбюсари казался вежливым и выглядел еще более чудаковатым, чем прежде, в своем синем военном костюме с золотыми эполетами и напудренном парике. В его голосе Вайолет услышала больше вежливости, чем принято между гостем и хозяевами. Дюбюсари все еще ждал от нее ответа, но Вайолет заметила, как графиня внимательно прислушивается к их беседе.

Вайолет задумалась. Иногда Фрэнк отсутствовал неделями. Он часто занимался правительственными займами, которые британская корона предоставляла союзникам. Он работал на правительство, писал письма на бланках министерства иностранных дел и запечатывал их в красные конверты. Из Фрэнка вышел бы отличный британский шпион. На все эти мысли ушло не больше секунды, так что улыбка Дюбюсари не успела превратиться в гримасу.