Анна Рейн - Темные желания
Мисс Фитцджеральд сдалась. Граф заронил в нее сомнения, а действительно ли стоило жертвовать ради Джеймса всем? Она очень хотела верить, что стоило, но теперь… теперь ей нужны были хоть какие-нибудь доказательства. И потому после обеда она и ее компаньонка сели в карету, которую предоставил им граф, и начали свое путешествие в Шотландию. Мисс Фитцджеральд не очень понимала, кем она теперь приходится графу и что будет делать дальше, и дорога в Шотландию была больше похожа на начало дороги в неизвестность.
На следующий день, убедившись, что мисс Фитцджеральд уехала, как ей было велено, граф отправился в долговую тюрьму. Премерзкое место. Граф надеялся, что нескольких дней здесь хватит молодому Фитцджеральду, чтобы одуматься. Он заплатил начальнику тюрьмы, чтобы ему предоставили отдельную комнату-камеру, где он мог бы без помех поговорить с Джеймсом.
Вошел Фитцджеральд. Он был подавлен, это сразу бросалось в глаза.
— Послушайте, вам же ясно, что у меня ничего нет. Или вы пришли сюда поиздеваться?
— Ваша сестра два дня назад выставила себя на торги в «Синей птице», — бесстрастно начал граф.
— Что?!
— Я купил ее.
— Послушайте, вы… Моя сестра тут ни при чем. Не трогайте ее, мерзавец.
— Она уже погублена, — граф намеренно произносил двусмысленные фразы.
— Что?! — молодой человек на мгновение потерял дар речи. — В таком случае почему бы вам не жениться на ней? — в отчаянии нападал Фитцджеральд на графа. — Она из порядочной семьи, и вы знаете, почему она пошла на это.
— Вы намекаете, что это я виновен в ее падении?
— Не намекаю, но… — Фитцджеральд оборвал себя на полуслове, потому что взгляд графа ясно говорил, кто же истинный виновник. Из молодого человека словно разом выкачали воздух. Он отвернулся. — Да, возможно, это я виноват…
— Возможно?
— Да. Признаю, это я виноват. Но вы же… вы же не можете… Она совершенный ангел. Прошу вас, отпустите ее.
— И куда она пойдет? На что она будет жить? Она может пойти в гувернантки, но с ее наивностью недолго ей быть в безопасности.
По молчанию Фитцджеральда граф понял, что тот уже думал об этом.
— А у меня нет ни одной причины помогать ей, кроме, разве что, единственной, — высокомерно добавил граф. Джеймс опустился на грубо сколоченную лавку, в безнадежном отчаянии закрыв лицо руками. Граф позволил ему повариться в собственном соку несколько минут, потом сказал:
— У меня есть к вам одно предложение.
— Какое? — молодой человек взглянул на графа.
— Я отправлю вашу сестру в мое поместье в Шотландии, если вместо нее в моем доме поселитесь вы. Поместье небогато, место глухое, но там она не будет голодать и у нее будет крыша над головой.
А еще там не будет его самого.
Фитцджеральд глазами размером с блюдце взирал на графа, не в силах поверить, что правильно понял его.
— И взамен на это… я должен буду… жить с-с вами? — в ужасе переспросил Джеймс.
— Да, — равнодушно подтвердил граф, словно речь не шла о самом невозможном выборе в жизни Фитцджеральда.
— Я могу подать на вас в суд. Вас повесят.
Молодой человек поднялся на ноги и теперь смотрел графу в глаза.
— Попробуйте, — по губам графа промелькнула улыбка. И Фитцджеральд понимал, что граф имеет все основания улыбаться: у него на руках были все козыри.
Джеймс потерял над собой контроль и со всей силы ударил графа по лицу. Тот успел отклониться, удар пришелся вскользь. Фитцджеральд потерял равновесие, навалился всем телом на графа. Тот откинул молодого человека от себя. Фитцджеральд отлетел к стене и совершенно без сил сполз по ней.
— Мне кажется, это определенное «нет». Похоже, мне придется удовлетвориться тем, что может предложить мне ваша сестра. Возможно, когда она мне наскучит, я все же рискну освободить вас, — с этими словами граф повернулся спиной к молодому человеку и направился к выходу.
— Постойте.
— Я вас слушаю? — обернулся граф.
— Я согласен.
— Дайте слово, что не попытаетесь уклониться от своих… обязательств и оплатите свой долг.
Фитцджеральд бросил на графа взгляд, полный убийственной ненависти. После долгой паузы выдавил:
— Даю слово.
Пока граф занимался освобождением своего должника из тюрьмы, он гадал, достаточно ли будет этого слова, чтобы удержать молодого человека от убийства.
Через два часа они приехали в дом графа.
Фитцджеральд, все эти два часа не произносивший ни слова, наконец заговорил:
— Где моя сестра?
— Ее здесь нет.
— Где она?
— В безопасности, — произнес граф, намекая, что эта безопасность целиком и полностью зависит от Фитцджеральда. Молодой человек, уловив намек, скрипнул от досады зубами, но вопросы задавать перестал.
— Время обеда, — произнес граф. — Вы голодны?
Фитцджеральд ответил мрачным взглядом и промолчал.
— Я — да. Доставьте мне удовольствие и разделите со мной трапезу.
— Слушаюсь и повинуюсь, — буркнул Фитцджеральд под нос. Граф услышал, но никак не прокомментировал.
Закончив трапезу, он сказал, прерывая тягостное молчание:
— У меня запланировано несколько визитов после обеда. Вернусь к ужину. Надеюсь по возвращении найти вас дома.
Как граф и ожидал, его невольный гость ничего не ответил.
Эта задержка длиною в день была графом запланирована. К тому времени, как закончился ужин, молодой человек был совсем измотан.
— Идите за мной, — вежливо сказал граф, когда пришло время окончательной расплаты. Граф сделал несколько шагов, но Фитцджеральд стоял на месте, явно не собираясь следовать за ним. Граф обернулся. — Или, может быть, вы предпочтете отправиться к властям? Или убить меня? Вперед.
Они стояли и смотрели друг другу в глаза долго, очень долго. В конце концов молодой человек скрипнул зубами:
— Ведите.
Граф не чувствовал себя победителем в этом маленьком поединке. Ему было безразлично.
Они пришли в спальню.
— Стойте здесь, — указал граф молодому человеку то же место, где не так давно стояла его сестра. Сам, налив вина, опять сел в кресло.
— Чего вы хотите? — не выдержал напряжения Фитцджеральд.
— Не более того, что получил от вашей сестры.
— Что вы с ней сделали?
— Для начала попросил ее раздеться, встать на колени, подползти ко мне, расстегнуть мне штаны и взять в рот то, что найдет там, — граф невольно улыбнулся, повторяя эти слова. Со стороны Фитцджеральда эта улыбка выглядела так, будто граф наслаждался воспоминаниями того, что случилось накануне.
Глаза Фитцджеральда горели убийственной ненавистью.
