Гэлен Фоули - Одна ночь соблазна
Каблучки ее туфелек твердо стучали о холодные серые плиты пола, эхом отдаваясь под высоким сводчатым потолком с его древними балками из каштана, темнеющими па фоне белой штукатурки.
Звук шагов привлек внимание Михаила.
Князь опустил газету и с хищным интересом следил, как приближается Бекки.
Его холодный взгляд смущал Бекки, пока она шла к окнам в противоположном конце зала и открывала их, чтобы выветрить отвратительный дым от трубки. В комнату влетел летний ветерок и принес с собой здоровую свежесть вересковых пустошей. Как Бекки хотела оказаться сейчас там и выбросить из головы все нынешние сложности! Но за окном она видела источник своего гнева — маленький иностранный отряд, который биваком расположился за домом. Было уже пол-одиннадцатого, но казаки только начинали приходить в себя после вчерашнего пьяного дебоша в деревне. Здесь, на английском лугу, среди маргариток и бабочек, они, еще не проспавшиеся после опьянения, представляли собой экзотическое зрелище.
— Кузина. — В мысли Бекки ворвался глубокий, с легким акцентом голос Михаила. — Вы как будто взволнованы. — Князь словно бы забавлялся.
— Ваши люди всю прошлую ночь буянили в деревне. Опять.
— И все? — скучным голосом спросил Михаил.
— Надо что-то делать! — воскликнула Бекки. — Неужели вы не можете с ними поговорить? Их поведение недопустимо! Кузен, ваши люди представляют опасность…
— Ну разумеется, они представляют опасность, — небрежным тоном отозвался князь и легко поднялся со скамьи. — Для этого они и нужны.
— Вы отказываетесь их унять? — пробормотала Бекки, удивленно глядя на князя.
— Я непременно это сделаю, когда позволят обстоятельства. Не раньше и, разумеется, не по вашему распоряжению.
Бекки стояла без движения, пораженная его цинизмом. Михаил выдохнул дым в ее направлении и усмехнулся, когда девушка закашлялась.
Бекки чувствовала, что скоро не сможет сдерживать негодование.
— Кузен, я не знаю, каковы обычаи в вашей родной стране, но в Англии считается неприличным курить в доме.
— Это мой дом, — с притворной мягкостью парировал Михаил.
Эта откровенная демонстрация новой реальности заставила Бекки на минуту потерять самообладание.
— Так и есть, — пробормотала она и опустила голову. Кузен говорил истинную правду, хотя она, Бекки, по какой-то причине все время об этом забывала. Какое имело значение то, что она прожила здесь больше десяти лет, а Михаил приехал лишь две недели назад?
Он был законным наследником ее деда, и этим сказано все. Теперь старый Толбот-Холл принадлежит ему. И внутренний голос шептал Бекки, что и она тоже. «Берегись», — сказала она себе и, увидев его коварную улыбку, сделала осторожный шаг назад.
— Оставьте моих людей мне, любимая, — произнес князь с намеренно преувеличенным акцентом. Бекки чуть не подскочила, когда он внезапно поднял руку и дотронулся до ее щеки. — Значительно более интересный вопрос — это что я собираюсь сделать с вами, моя дорогая.
— Я не понимаю, что вы имеете в виду. — Бекки стог яла, не двигаясь, и боролась с желанием отшатнуться от него, она инстинктивно боялась сделать какое-нибудь резкое движение.
— Я вот думаю, не взять ли вас с собой в Лондон, сударыня? Ввести в общество? Может быть, найти подходящего мужа? Графиня Ливен — моя близкая приятельница. Она может оказать вам поддержку.
Заметив, что в его глазах снова вспыхнули похотливые огоньки, Бекки резко отстранилась.
— У меня нет желания ехать в Лондон. Миссис Уитхорн говорит, что этот город хуже, чем Содом и Гоморра.
Князь запрокинул голову и расхохотался.
— Очаровательно! Миссис Уитхорн абсолютно права, моя красавица. Да, полагаю, вы будете счастливее здесь… со мной. Пожалуй, мне следует оставить вас для себя. — Его хищный взгляд пробежал по фигуре девушки, потом князь обвел недовольным взглядом огромный зал. — Единственная проблема — этот дом.
— Что вы имеете в виду? Чем плох этот дом? — тревожно спросила Бекки, сразу забыв собственные страхи.
— Мне он не нравится. Темный, сырой, кругом сквозняки. Какое-то средневековье. Я подумываю его снести и отстроить заново. Что-нибудь величественное, современное. — Он бросил взгляд на Бекки. — Что вы на это скажете?
— Снести Толбот-Холл? — побледнев, выдохнула Бекки.
— А вы возражаете?
— Михаил, этот дом стоит здесь уже несколько столетий. Это… мой дом, — едва слышно проговорила девушка.
— Что ж, раз вы так на это смотрите, вам следует постараться и уговорить меня. Давайте, Ребекка. — Он пристально на нее посмотрел. — Уговаривайте, убеждайте. — Он попытался притянуть ее ближе, но Бекки выскользнула из его объятий.
— Вы ведете себя неприлично, — прошипела Бекки, развернулась и хотела выбежать, но кузен схватил ее за руку и подтащил к себе. — Пустите меня!
Он улыбнулся холодной, напряженной улыбкой.
— И где же ваше знаменитое английское гостеприимство, о котором я столько слышал? Не очень-то вы любезны, кузина. Я скучаю, а вы такая миленькая.
— Уберите руки!
— Почему бы вам не поцеловать меня? Надо же с чего-то начать.
— Нет! — И она изо всех сил ударила Михаила по щеке. Князь застыл как вкопанный. В его глазах вспыхнули злобные огоньки, и он не раздумывая ударил ее в ответ. Тыльной стороной ладони. По лицу.
Бекки отлетела назад, присев, приземлилась в нескольких футах от князя и широко расставила руки, чтобы не упасть на пол.
— Как вы посмели поднять на меня руку?! — прогремел он на весь зал. — Вы что, не знаете, кто я?
— О, отлично знаю. — Бекки еще шаталась от удара, но смотрела с гневом и презрением, которые больше не пыталась скрывать. — Вы чудовище.
Грудь князя в Y-образном вырезе халата бешено вздымалась.
— Вы представляете, что было бы с русской девушкой, посмей она сделать нечто подобное? Я приказал бы ее сечь розгами, пока она сама не стала бы молить о ночи в моей постели, — с циничной ухмылкой сообщил князь.
«Только попробуй это со мной — и увидишь, что будет». Бекки еще покачивалась, но ответ ее прозвучал твердо:
— Я не ваша крепостная.
— Смерть нашего деда сделала вас моей собственностью до вашего совершеннолетия, помните об этом. Так или иначе, моя девочка, я научу вас повиновению.
— Идите к дьяволу!
— Так, значит, это вызов? Я не похож на ваших английских джентльменов, дорогая Ребекка, и не боюсь играть грубо. Вам известно, что дома, в России, у меня был гарем? — вкрадчивым тоном спросил он.
Бекки с отвращением сморщилась. Серые глаза князя блеснули странным огнем.
— Да-да, четырнадцать крепостных девушек с любым цветом волос и темпераментом. Примерно вашего возраста. Без них мне тоскливо, — добавил он и притворно вздохнул. — У мужчины есть свои потребности, но, разумеется, я не мог привезти их сюда. По английским законам они сразу стали бы свободными. К счастью, благодаря деду у меня появились вы. И вас я выучу теми же методами, которые применял к им. Привыкайте, — прошептал он девушке в самое ухо, потом выпустил из рук ее волосы и грубо оттолкнул.
