Элизабет Хойт - Приручить чудовище
Остаток дня Алистэр провел в своей башне, и не только потому, что хотел завершить раздел о барсуках. Он боялся, что если пробудет дольше рядом со своей соблазнительной экономкой, то может сделать что-нибудь по-настоящему глупое. Кроме того, он всерьез опасался, что София потребует от него помощи в уборке замка. Он искренне предпочитал остаться в стороне.
Итак, с миссис Галифакс он встретился только вечером. Он вышел из своей комнаты, где умылся и переоделся к ужину, и направился в столовую. Похоже, миссис Галифакс тоже решила принарядиться. Он замер на ступеньках, увидев ее. На ней было ее обычное голубое платье, но сверху она надела зеленую, с золотом, накидку. Наряд чересчур богатый для экономки, и он еще больше подчеркивал ее сливочную грудь.
Хелен обернулась, увидела его и на мгновение застыла на месте. Ему бы следовало вернуться к себе, запереться в башне, а ее выставить из своего замка и из своей жизни. Но по силам ли ему сделать это?
— Кажется, сегодня вы расстарались, миссис Галифакс, — заметил он с улыбкой.
Она обеспокоено заглянула в столовую:
— Думаю, все хорошо. Дайте мне знать, если что-то будет не так. Том еще только учится.
— О, но вы и сами сможете наблюдать, — сказал Алистэр. — Вы забыли о нашем договоре ужинать вместе?
Вчера вы отозвались весьма решительно о моем нарушении.
— Но ваша сестра… — Щеки Хелен пламенели. — Она подумает что… что… ну, вы знаете.
— Она подумает, что я эксцентричен. Но это она и так знает. — Алистэр смотрел на нее насмешливо. — Идемте, миссис Галифакс. Сейчас не время для волнений. Где ваши дети?
Теперь она выглядела еще более потрясенной.
— В кухне, но вы не можете… Алистэр подозвал одну из горничных:
— Позовите детей миссис Галифакс, пожалуйста. Горничная убежала, а сэр Алистэр приподнял бровь:
— Вот видите. Все просто.
— Только если пренебрегать приличиями, — проворчала она мрачно.
— Ты здесь, братец, — раздался сверху резкий голос Софии.
Алистэр повернулся и поклонился сестре:
— Как видишь.
Она присоединилась к ним.
— Не была уверена, что ты спустишься к ужину. И довольно прилично выглядишь. Полагаю, я должна быть польщена. Но, однако, — она отметила руку миссис Галифакс в его руке, — возможно, ты позаботился о своем наряде вовсе не ради меня.
Миссис Галифакс попыталась высвободить руку, но Алистэр крепко ее держал.
— Твое одобрение для меня важнее всего, София. Она только фыркнула на это.
— София, — укоризненно попеняла за ее спиной Феба. Бедная мисс Макдоналд почти всегда смягчала эффект от манер его сестры.
В столовую вбежал Джейми.
— Дорогой! — воскликнула миссис Галифакс. Мальчик резко остановился и посмотрел на Софию.
Следом за ним в комнате появилась Абигайль.
— Мэг сказала, что мы должны прийти на ужин. София посмотрела на нее поверх очков:
— Как тебя зовут, милая?
— Я Абигайль, мэм, — ответила девочка, приседая в реверансе. — Это мой брат Джейми. Прошу его извинить.
София изогнула бровь:
— Держу пари, тебе приходится это делать довольно часто.
Абигайль вздохнула:
— Да, приходится.
— Хорошая девочка. — София улыбнулась. — Младшие братья временами могут быть тяжким бременем, но это следует стойко выносить.
— Да, мэм, — ответила Абигайль серьезно.
— Пойдем, Джейми, к столу, — сказал Алистэр.
Джейми с готовностью направился за ним. Алистэр занял свое обычное место во главе стола, а София села справа от него. Миссис Галифакс расположилась слева.
— Благодарю вас, — проговорила она, когда он отодвинул для нее стул.
— Всегда, пожалуйста, — мягко произнес он, пододвигая ей стул.
София была занята, показывая Абигайль надлежащее место для ее стакана воды, и пропустила эту сцену. Но Феба, сидящая с другой стороны от миссис Галифакс, смотрела на них с любопытством. Черт! Он совсем забыл, насколько наблюдательна эта маленькая женщина!
— Так ты снова начал писать? — спросила София, когда Том внес супницу и горничная начала наливать суп.
— Да, — ответил Алистэр.
— И это все та же книга? О разных птицах, животных и насекомых Британии?
— Да.
— Хорошо. Очень хорошо. Рада это слышать. — Она отмахнулась от корзинки с хлебом, которую Абигайль пыталась передать ей: — Нет, спасибо. Я никогда не ем дрожжевой хлеб. Я надеюсь, — продолжила она, снова обращаясь к нему, — что ты напишешь ее быстро.
Алистэр откинулся на спинку стула, позволяя горничной поставить перед ним тарелку с супом.
— Ты все еще считаешь, что барсуки похожи на медведей? — Очки Софии опасно сверкнули.
— По сути, их когтистые лапы имеют поразительное сходство…
— Ха!
— И, — продолжил Алистэр невозмутимо, — когда прошлой осенью я вскрывал труп барсука, я обнаружил сходство в строении черепа и передних лап.
— Что такое труп? — спросил Джейми.
— Мертвое тело, — объяснил Алистэр.
Миссис Галифакс закашлялась, и он заботливо постучал ее по спине.
— Все в порядке, — прохрипела она. — Но может, мы переменим тему?
— Конечно, — сказал он любезно. — Хотите, обсудим норы барсуков?
— О Господи! — прошептала миссис Галифакс.
Он не обратил внимания на ее слова и обернулся к сестре:
— Знаешь, что я однажды нашел в норе барсука? — Что? — спросила София с интересом.
— Птичий клюв!
— Не может быть!
— Нет, правда. Маленький, может быть, синицы или ласточки, но определенно то была птица.
— Уверена, что это не синицы. Они редко спускаются на землю.
— О, но я считаю, птица была уже мертва, когда попала к барсуку.
— Вы обещали больше не говорить о мертвых телах, — встрепенулась миссис Галифакс.
Алистэр посмотрел на нее и едва не рассмеялся.
— Я обещал не говорить о трупах барсуков. А это птичьи останки.
Она нахмурилась:
— Вы очень плохо воспитаны.
— Да, пожалуй, — улыбнулся он. — Вы собираетесь исправить это упущение?
Уголком глаза он заметил, как Феба и София обмениваются выразительными взглядами, но проигнорировал их.
Миссис Галифакс вздернула подбородок:
— Я просто подумала, что вы могли бы быть более вежливы с женщиной, которая заботится о вас.
Его брови выгнулись. А взгляд переместился на дивный рот. Он сказал, понизив голос так, чтобы больше никто не услышал:
— Мне придется уделить больше внимания вашей заботе.
— Не поддразнивайте.
Ее тихие слова должны были заставить его чувствовать себя пристыженным, но вместо этого лишь усилили его интерес. «Осторожно, — шептал его внутренний голос, — не позволяй женщине соблазнять тебя мыслью, что ты можешь дать ей то, чего она хочет».
