Шеннон Дрейк - Тристан и Женевьева (Среди роз)
«О, Господи, как долго это еще будет продолжаться?»
– Конечно! – почти выкрикнула она, снедаемая нетерпением. Он продолжал улыбаться. Наступила долгая и тяжелая пауза. Напряженная тишина, окутавшая их, казалось, вот-вот взорвется…
Наконец, Тристан снова заговорил, очень спокойно, даже казалось равнодушно.
– Ну и?..
– Да, милорд?
– Так начинайте же радовать меня!
– Я… я не знаю, что вы…
– Я хотел бы увидеть воочию столь редкий, столь бесценный дар, который вы готовы мне преподнести.
– Что? – выдохнула Женевьева.
Он взмахнул рукой волнообразным движением.
– Я уверен, что вы знаете, что я имею в виду, миледи. Но, возможно, я выразился слишком сложно, – он слегка поклонился. – Разденьтесь, если вам не трудно сделать это самой.
В его глазах мелькнул огонек веселья, отразившийся на ее лице выражением неподдельного ужаса. Его улыбка… насмешливая, но не злая. Женевьева застыла, отметив, что его глаза теперь уже не были такими темными, как раньше. Они голубые! Такие глубокие, бездонные… Яркие, настолько ярко-голубого цвета, что казались кусочком неба.
Женевьева никогда не видела таких глаз. Она застыла на месте, ей хотелось бежать, бежать подальше от этого взгляда, она была в панике. Ситуация становилась безвыходной.
Она должна что-то быстро сделать, что-то придумать, чтобы спасти положение. Что-то, чтобы вынудить его отцепить меч с пояса и повернуться спиной к тем, кто находится в тайнике.
Не долго думая, Женевьева подбежала к Тристану, опустилась перед ним на колени и, обхватив руками его мускулистые бедра, откинула голову назад, чтобы видеть его лицо. Она должна выглядеть умоляющей и беззащитной, конечно же, у нее это получится!
– Лорд Тристан! – воскликнула девушка, уверенная в том, что несказанно удивила его своим поступком. Это было хорошо заметно по его взгляду. Он даже пытался взять ее за руки и поднять на ноги. – Пожалуйста, милорд! Мое обещание – это единственное, что я могу сделать, чтобы спасти моих людей. Я поклялась вам и сдержу свое слово, но умоляю вас! Снимите же ваше оружие, окунитесь в страсть, позвольте мне быть нежной с вами!
Он приподнял подбородок Женевьевы, тронутый звучащей в ее голосе мольбой. «Она прекрасна, – подумал Тристан, легонько поглаживая ее щеку большим пальцем. – Она прекрасна как солнце, ослепительна, как блеск золота и драгоценных камней, ее волосы разметались по полу блестящим полукругом, в ее глазах неприкрытая мольба». Теперь эти глаза уже не отливали холодным серебром, нет, у них был нежнейший фиолетовый цвет, с оттенком бледно-лилового, неуловимый цвет, волшебный.
А ее руки, такие нежные, женственные, мягкие, изящные. Он вдруг ощутил непреодолимое влечение, проснувшееся в его голодном истомленном теле, казалось, что желание гремит в ушах, кровь вскипает, сердце готово выпрыгнуть из груди. Он почти забыл, что она – враг, коварный и опасный. Она сможет утолить его голод. Она успокоит его, ее нежность избавит от тревог, тело забудет о голоде и тоске, даже если не забудет сердце.
– Встань… – начал он мягко, но внезапно услышал какой-то посторонний шум. Глаза Тристана сузились и быстро осмотрели комнату. Он оттолкнул Женевьеву от себя, обошел ее, гневно взглянув на коленопреклоненную женщину, бесшумно подошел к стене за кроватью, протянул руку к тайной панели, которая в это время начала открываться, резко рванул ее на себя. В тайнике стоял Майкл. Застигнутый врасплох, он не сразу сообразил, что произошло.
– Майкл! – крикнула Женевьева, пытаясь предупредить своего сообщника, но было уже слишком поздно.
Тот от неожиданности на мгновение застыл и, попятился назад, поднимая меч. Женевьева крикнула снова и увидела, как плотно сжались губы Тристана, как потемнело от гнева его лицо.
– Брось оружие! – приказал де ла Тер, но так как Майкл продолжал сжимать в руках меч, Тристан сделал неуловимый выпад и пронзил его насквозь. Все произошло так быстро, что девушка не успела даже понять, что случилось.
Она снова попыталась крикнуть, но из ее горла вырвался только едва слышный стон.
Гигант Майкл упал на пол с открытыми глазами, в которых застыло удивление, и тоненькая струйка крови лениво побежала из его шеи.
– Нет! – наконец смогла выкрикнуть Женевьева, объятая безумным ужасом, и Тристан тут же обернулся на ее крик.
Никогда прежде ей не доводилось видеть в чьих-то глазах столько ненависти и презрения. Она попятилась назад и схватилась рукой за камин, чтобы найти опору и подняться на ноги.
Он медленно приближался к ней, и она вдруг с отчаянием, близким к безумию, подумала о том, что же случилось с Томкином. Женевьева затравлено оглянулась, и ее взгляд упал на железную каминную кочергу. Но, внезапно застыв, почувствовала слабость при одной мысли о том, что ей придется использовать кочергу против Тристана, и не сдвинулась с места.
Женевьева посмотрела на Тристана, который смотрел на нее тяжелым, полным ярости взглядом и медленными шагами подходил все ближе и ближе, сжимая меч в руке.
Вдруг Тристан резко обернулся и, проследив за его движением, Женевьева увидела, как из-за второй тайной панели выскочил Томкин. Он быстро сориентировался в обстановке и наступал с высоко поднятым мечом, явно намереваясь всерьез сразиться со своим врагом.
Мужчины сошлись, и их мечи со звоном скрестились, рассыпав по комнате сноп искр. Они расходились и снова сходились.
– Женевьева! – вскричал Томкин, когда очередной удар Тристана заставил его опуститься на колени. Пытаясь подняться на ноги, он едва успел отразить своим мечом следующий разящий удар де ла Тера.
Только сейчас Женевьева осознала, что Тристан слишком хороший боец, и Томкин не сможет долго противостоять ему. Ее верный воин явно уступал Тристану и, улучив момент, бросил в сторону Женевьевы взгляд, полный отчаяния и мольбы о помощи. Тристан не обращал на нее никакого внимания; воспользовавшись этим, Женевьева быстрым движением протянула руку и взяла кочергу. Затем бросилась в центр комнаты, где продолжали сражаться мужчины, и зашла за спину Тристана, который был так поглощен боем, что не заметил ее.
Он высоко поднял свой меч и опустил его на меч Томкина, вызвав новый сноп искр.
Несмотря на то, что сражался с отчаянной яростью, Тристан чувствовал какую-то расслабленность во всем теле. Что-то с ним было не так, как будто на него накатывалась теплая волна, которая, отступая, уносила с собой его силы и жизненную энергию.
Ему хотелось опустить меч…
Встряхнув головой, чтобы избавиться от этого ощущения, Тристан внезапно осознал со всей ясностью, что был напоен каким-то зельем. Не сильно, нет, но достаточно ощутимо. Именно поэтому прошло столько времени, прежде чем зелье начало действовать: напоен или отравлен? Что-то похоже… Он был настороже, но видимо недостаточно, не доверяя ей, не думал, что она настолько вероломна…
