Маргарет Пембертон - Всего дороже

— В этом не было нужды, — благодушно ответила Лидия. — Никогда не надо будить малыша или утомленного мужчину.

Дарт усмехнулся и спрыгнул из фургона на землю. Он увидел, что его конь идет рядом, привязанный за поводья.

— Хоть убейте, не могу понять, как вы ухитрились остаться старой девой. Кто-нибудь давным-давно должен был вас подцепить.

Лидия рассмеялась.

— Майор, это был мой добровольный выбор. Только никому об этом не рассказывайте, а то еще перестанут меня жалеть.

Дарт сел на коня, повернул его и остановился в нерешительности. О последних минутах переправы у него остались туманные воспоминания, единственное, что он довольно отчетливо помнил, — это как Полли пыталась спасти девочку Спенсеров. Он мог вспомнить собственный ужас, ощущение, что может потерять все, что когда-либо было ему дорого. Он помнил, как бросился в ледяной поток, помнил собственное облегчение, когда ему удалось схватить Полли и они прильнули друг к другу, задыхающиеся и изможденные.

Дарт невольно сжал губы. Он вспомнил ее презрительные слова, что ей противно находиться с ним рядом, когда все могут это видеть. Она реагировала совсем по-другому, чем когда он спас ее из коррингтонской бакалейной лавки. Тогда, под покровом темноты и без свидетелей, она добровольно и охотно покорилась ему. Он вспомнил собственное острое чувство горечи, желание ранить ее, причинить боль. А потом она отпустила веревку, и ее понес поток, а он подумал, что она утонула.

Когда он пытался ее поймать, поднять над поверхностью воды и вытащить на берег, время, казалось, растянулось в целую вечность. Мисс Полли Керкем обязана ему жизнью, вот только он сомневался, что она будет ему благодарна. С его стороны разумнее всего было бы не обращать на нее внимания, вести себя так, словно ничего не произошло. Как если бы сердитые слова не были сказаны. Дарт сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Может, оно и разумнее, но он не станет так поступать, он должен с ней поговорить. Желание увидеть ее снова было непреодолимым. Весь напряженный, он поскакал к фургону Марриотов. Полли сидела на козлах, вернее, ненадежно примостилась на краешке деревянного сиденья, на котором сидели Том и Джосая.

Полли покраснела в ту же минуту, когда увидела, что майор вылез из фургона Лидии Лайман.

— С вами все в порядке? — спросил Дарт притворно безразличным тоном.

Полли избегала встречаться с ним взглядом, а когда он задал вопрос, стала нервно теребить собственные пальцы.

— Да, майор, спасибо.

Том и Джосая стали смущенно покашливать и принялись с непонятно откуда взявшимся интересом разглядывать окружающий пейзаж.

— Я… — Полли нервно сглотнула. — Майор Ричардс, полагаю, я обязана вам жизнью. Я… я вам очень признательна.

Лицо Дарта оставалось бесстрастным, на него падала тень широкополой шляпы. Не таких чопорных слов благодарности он хотел. Он задумчиво посмотрел вперед. Солнце светило ярко, и они двигались с хорошей скоростью, так что к сумеркам они уже окажутся в Ричардсон-Пойнте. Скоро Полли Керкем станет для него лишь воспоминанием. При этой мысли Дарт испытал острую боль и мысленно выругал самого себя. Однажды он уже поставил себя в дурацкое положение из-за женщины и дал себе слово не повторять таких ошибок. И пока что был верен ему. Им осталось провести в обществе друг друга всего несколько часов, и сейчас, если бы он пришпорил коня и ускакал вперед, он мог бы вообще ее не видеть. Но ничего такого майор не сделал, а, напротив, с удивлением услышал собственный голос:

— По-моему, вам там очень тесно. Предлагаю поехать со мной.

Полли ахнула, ее сердце бешено забилось.

— Прошу прощения… я не думаю… это будет не совсем…

— А что, это было бы неплохо, — непринужденно заметил Том Марриот. — А мы с Джосаей вздохнем посвободнее.

Полли беспомощно посмотрела на Тома, потом перевела взгляд на майора. Губы Дарта тронула едва заметная улыбка. Он подумал, что когда она смущается, то становится гораздо красивее, чем когда сердится.

Том придержал упряжку, и Полли, все еще робко протестуя, позволила майору Ричардсу посадить ее на коня впереди него. Это сразу пробудило яркие, даже слишком яркие воспоминания о том, как они ехали вот так же из Коррингтона, и о том, как он поцеловал ее. О благословенной силе его рук, о том, как он обнимал ее, защищал, заслонял. И о возвращении к холодной реальности — когда убрал ее руки со своей шеи. В реке, когда они стояли в ледяной воде, он обвинил ее в бесстыдстве. Сейчас, сидя с ним на коне и напряженно отвернувшись от него, Полли понимала, что он был прав. Когда она ощущала тепло его тела, когда его рука, державшая поводья, огибала ее тело, ее охватывало невыносимо острое желание.

Оставив фургон Марриотов позади, они поскакали рядом с фургоном Спенсеров. Нефи посмотрел на них с нежностью, казалось, он не видит ничего дурного в том, что Полли сидит так близко к мужчине, с которым не обручена.

— Как это вышло, что я спал, а вы нет? — спросил Дарт Нефи.

Он уже сожалел о своем импульсивном поступке. Сидеть так близко к Полли и не прикасаться к ней было мучительно. Ее волосы пахли лавандой, и Дарту хотелось снять с нее толстый плащ, отшвырнуть его в сторону и обнять ее гибкое, податливое тело.

Нефи усмехнулся:

— Я проснулся всего несколько часов назад. Нашей упряжкой правила Сюзанна. Тут всем заправляла сестра Лайман, и, судя по тому, с какой скоростью мы ехали, я думаю, брату Бригему стоит поставить сестру Лайман во главе одного из своих караванов.

— Брат Бригем все еще будет в Ричардсон-Пойнте, когда мы туда доберемся? — осторожно спросила Полли.

— Это зависит от того, какая у них была погода. Я знаю, что он хотел как можно быстрее отбыть в Каунсил-Блаффс.

— Это в Скалистых горах? — спросила Полли.

Она остро сознавала, что, как бы прямо она ни держалась, она не может не касаться груди майора Ричардса. Майор насмешливо пояснил:

— Каунсил-Блаффс — это только начало пути. Оттуда Бригем Янг может идти вдоль реки Платт в форт Ларами, а затем скорее всего он пересечет южный перевал.

— А за ним Обетованная земля, — радостно сказал Нефи.

Дарт покачал головой.

— Нефи, в пустыне нет Обетованной земли. Мистер Янг собирается обосноваться у Большого Соленого озера. Там вы никогда не построите город, это безводная пустыня.

— Мы заставим пустыню расцвести, — уверенно заявил Нефи и принялся насвистывать любимый мотив.

Дарт слушал его вполуха, все его мысли были заняты Полли. Был только один способ освободиться от неугасающего влечения к ней — удовлетворить это желание. Но если он сделает это, то потеряет уважение Нефи, Джосаи и Тома. Жаль, конечно, но с этим ничего нельзя поделать. Достаточно уже она его дразнила и мучила.