Линда Ли - Белый лебедь
Гости изумленно ахнули. Патриция наслаждалась триумфом.
Конрад улыбнулся гостям.
— Я с удовольствием потанцую с моей девочкой.
«С моей девочкой».
Отец часто говорил эти слова, когда она была маленькой. Эти слова нашли отзыв в ее сердце, и она потянулась к нему. Слова, предшествующие танцу. Значит, он любит ее. Он ее не забыл.
Во взгляде ее была бесконечная любовь к нему, когда она вставала из-за стола. Но, привстав, она замерла, потому что Патриция тоже встала и ее отец взял жену за руку и повел по сверкающему паркету танцевать.
Такой пощечины Софи давно не получала.
За столом воцарилось молчание, в маленькой компании возникло напряжение, точно волны летнего зноя обрушились на горячие булыжники улиц Бостона.
Но прежде чем кто-то успел взглянуть на нее и увидеть, как она ошеломлена и растеряна, Грейсон встал и повел ее в танцевальный зал и там так крепко прижал к себе, что она ощутила себя под его защитой.
Ей захотелось растаять, растечься по полу.
— Жаль, что с тех пор, как вы уехали, все так изменилось, — проговорил Грейсон, и в голосе его слышалось откровенное сожаление. Эти слова прозвучали для нее как музыка. — Ваш отец не очень-то хорошо обставил ваше возвращение.
Ей было нестерпимо стыдно, что он понял ее страдания, увидел их в ее глазах, и она, вздернув подбородок, гордо произнесла:
— Господи, Грейсон, я и не думала, что отец собирается со мной танцевать. Я направлялась в дамскую комнату. И если бы вы не потащили меня за собой, я сейчас была бы там. — По его взгляду она поняла, что он не поверил ни одному ее слову. — Не обольщайтесь, — фыркнула она, — в вашей помощи я не нуждаюсь. — Она пожала плечами с заученным безразличием. — Но если ваш столь напористый, столь мужественный характер велит вам так думать, то кто я такая, чтобы вам противоречить?
— Мужественный? — переспросил он. И продолжил низким вибрирующим голосом, от которого по телу ее снова пробежала дрожь: — Вы считаете меня мужественным, Софи?
Она не знала, шутит он или нет, но ей не понравилось, как он привлек ее к себе, как его рука легла на ее спину — уверенно и сильно. Он внимательно смотрел на нее, и она покраснела под этим взглядом.
— Грейсон Хоторн, не смотрите на меня так, — проворчала она.
— Как — так? — Его озорная улыбка привела ее в смятение.
— Так… мужественно.
— Вы имеете в виду вот это? — Он слегка отстранил ее, его темные глаза скользнули вниз, туда, где их тела почти соприкасались.
— Вы невозможный человек. — Она отчаянно пыталась заделать брешь в своей стене. Она приказала себе ничего не чувствовать и сделала попытку отодвинуться. Грейсон фыркнул.
— Я еще не готов отпустить вас, милая. Мы еще не закончили танец или наш спор. Насколько я помню, вы говорили о том, какой я мужественный.
Эти слова удивили ее. Она чуть не рассмеялась, осознав, что он с ней флиртует. Грейсон Хоторн, изображающий из себя невежу, — это стоит запомнить. Но она не рассмеялась. Вместо этого она решила применить новую тактику, благодаря которой этот благовоспитанный человек проводит ее к столу так быстро, что они пролетят над паркетным полом, почти его не касаясь.
Она медленно провела кончиком языка по верхней губе.
— Вы хотите, чтобы я сделала именно это? Рассказала вам, какой вы мужественный? — Она придвинулась к нему, и глаза у него потемнели. — Хотите, чтобы я продемонстрировала вам это прямо сейчас? — с вызовом прошептала она голосом нежным и знойным. — Прямо в бальном зале?
Он смотрел на нее не отрываясь, и она была уверена, что он взвешивает ее предложение. Но его слова удивили ее.
— Неужели у нас всегда будет так? Каждый будет толкать другого, играть в гляделки и ждать, кто первый сдастся? — Это как раз игра в моем духе. Почему бы и не попробовать? Интересно было бы посмотреть, кто из нас победит. Он прикоснулся к ее щеке, провел пальцем линию вниз, к подбородку, и заставил посмотреть на себя. — Меня не интересуют сражения, Софи. Так все-таки с чего мы начнем?
Она помолчала и отодвинулась. Танцующих в зале становилось все больше.
— В этом-то и состоит разница между вами и мной. Я считаю, что именно сражения делают жизнь интересной.
— В жизни есть и еще кое-что, помимо сражений.
— Например?
— Дом и семья.
Она посмотрела на своего отца, танцующего с Патрицией.
— Возможно.
— И дети.
Она быстро взглянула на Грейсона.
— Значит, это правда! Вы ищете себе жену! — Он колебался.
— Что, если я скажу «да»?
— Я посмеюсь.
Он нахмурился, а она улыбнулась.
— Не думаю, что мои матримониальные устремления могут быть предметом забавы.
— Верно. И исходя из огромного количества сплетен, достигших моих ушей, я сделала вывод, что есть множество мамаш, старающихся обратить ваше внимание на своих дочек. Не говорите только, что вы всерьез помышляете о Монике Реймонд.
— Кто говорит о мисс Реймонд?
— Никто. Но я видела, как вы с ней недавно разговаривали, и даже я слышала, что она ищет мужа. Больше того, меня убедили, что вы — завидный жених. — Она бросила на него лукавый взгляд. — Хотя, конечно, вы ведь нуждаетесь и потому вынуждены жить в моем доме.
Он усмехнулся:
— Вряд ли можно утверждать, что я живу в вашем доме, если плачу огромные деньги за проживание в отеле.
— Возможно, вы и не спите под моей крышей, но большую часть дня вы проводите в «Белом лебеде».
— Там моя контора, — напомнил он.
— Верно, но это глупо — работать там. И несколько бумажек, которые я видела у вас на столе, вряд ли стоят того.
Его глаза сузились, лицо стало жестким.
— Вы рылись в моих вещах?
— Разумеется, — проговорила она, не удержавшись от улыбки. — Вы что же, думаете, это было ниже моего достоинства — порыться в ваших ящиках, коль скоро представилась такая возможность? Правда, я надеялась отыскать что-то интересное. Вроде бракоразводных документов какой-нибудь там несчастной особы или описания судебного процесса. Может быть, даже какой-нибудь приказ об аресте. Ведь наверняка даже ваши клиенты время от времени попадают за решетку.
Он побледнел, с трудом сдерживая ярость.
Софи фыркнула, радуясь, что смогла его разозлить.
Наконец-то.
— Вы расстроены?
— Вряд ли слово «расстроен» полностью отражает мои чувства.
Она прикусила губу, чтобы не рассмеяться, потом посмотрела на него сквозь полуопущенные ресницы.
— Если вам от этого станет легче, я разрешаю вам порыться в моих вещах.
Она проговорила эти слова с вызовом, надеясь, что он снова разозлится, а если ей повезет, даже и покраснеет.
Но он всего лишь ошеломленно посмотрел на нее и промолчал.
