Маргарет Мэллори - Рыцарь желания
Эдмунд схватил ее за запястье.
— Кому, как вы думаете, поверит Уильям? — Пальцами второй руки он медленно провел по ее предплечью. — Женщине, предавшей своего мужа и обрекшей его на смерть? Или своему лучшему другу?
Увидев, что она поколеблена, он сказал:
— Вы можете сесть, потому что разговор еще не закончен.
— Если у меня на руке останется след, — она со значением посмотрела на свое запястье, которое он продолжал сжимать, — Уильям точно мне поверит.
Когда он выпустил ее, она прижала руки к груди и опустилась на стул.
— Я знаю, что теперь он с вами спит.
Лицо ее снова загорелось, она представила себе, как шепчутся между собой слуги, когда она отсылает свою горничную. Эдмунд мог легко узнать все от них, если ему это было нужно.
— Даже Уильям, при всей его терпеливости к вашим капризам, не стал бы рисковать во второй раз сделаться посмешищем для всех солдат пограничной полосы.
Она старалась не слушать, старалась не слышать оскорбительные слова. Он мог бы не говорить так долго.
— И почему это теперь, — сказал он, и в его голосе вместо издевательской веселости зазвучало обвинение, — Уильям стал еще несчастнее, чем раньше?
Кэтрин остолбенела. Эдмунд задал ей вопрос, который мучил ее саму. Она не уклонилась от его взгляда и указала ему на дверь:
— Я не собираюсь дольше терпеть вашу дерзость. Убирайтесь.
Он словно ее не слышал.
— Ваш муж был рад, что появилась причина уехать из дома, — сказал он, поднимая брови. — Слухи о появлении на границе нескольких оборванцев не заставили бы Уильяма возглавить отряд — если бы ему самому очень этого не хотелось.
Его слова ранили, и Эдмунд это видел.
— У меня есть подозрения относительно того, почему он так несчастен, — сказал он, не отрывая от нее взгляда. — Готов поспорить, что в постели вы холодны как лед.
— Холодна?
— Черт, так и есть! — воскликнул он, стукнув по столу. Он покачал головой и хохотнул. — Уильяму недостаточно иметь жену столь прекрасную, что все мужчины вожделеют ее. Нет, нашему Уильяму нужна жена теплая и страстная.
Эдмунд наклонился к ней, его настроение изменилось.
— Вы никогда не сделаете его счастливым, — сказал он, впиваясь в нее горящими глазами. — Оставьте его, пока не поздно, пока у вас не появился ребенок. На этот раз вам нужен план получше. Я могу вам помочь.
Кэтрин была потрясена. Эдмунд говорил искренне. Он по-своему пытался защитить своего друга. Но от чего? От нее?
— Уильям хочет, чтобы я осталась, — запинаясь выговорила она. — Я обещала ему, что больше не сбегу.
— Как будто обещание что-то значит для вас! — заявил он, барабаня по столу. — Уильям не первый, кого вы одурачили. Разве вам не достаточно уничтожить одного мужа?
Его слова падали так тяжело, словно он ее ударял. Бесполезно было доказывать, что Рейберн не заслуживал ни правдивости, ни верности.
— Я не буду дожидаться, пока вы его сломаете, — сказал он, водя пальцем перед ее лицом. — Знайте, что я не спущу с вас глаз. Предупреждаю, я раскрою ваши секреты.
— У меня нет секретов.
«По крайней мере секрета, который вы когда-либо откроете».
Эдмунд засмеялся лающим смехом и откинулся на спинку стула, его настроение снова изменилось.
— Может быть, со временем другая женщина сумеет развлечь его. Когда Уильям хочет женщину, которая получает удовольствие в постели, от желающих ублажить его отбоя не бывает.
Она взглянула на него, не сумев убрать из глаз вопрос.
— Не теперь, пока он связан, — сказал, ухмыляясь, Эдмунд. — Если сейчас, пока он женат, от него забеременеет другая женщина, он себя возненавидит. И не простит вам то, что вы довели его до этого. Уильям не хочет иметь бастардов.
Внутренним взором она увидела Уильяма в ту первую ночь, с нестерпимо горящими глазами. «Я хочу детей, и у меня будут дети только от моей жены».
Она подняла голову.
— Ни один мужчина не хочет иметь внебрачных детей.
На его лице отразилось удивление, сменившееся удовлетворением. Он встал и перегнулся через стол.
— Вы не знаете, правда, Кэтрин? — произнес он с издевательской улыбкой.
Она смотрела на него, не в силах спросить, что он имеет в виду.
— Уильям сказал вам, кто его отец?
— Тот самый Фицалан, — выдавила она, — разве не так?
— Если Уильям не сказал вам, кто на самом деле его отец, тогда он не сказал вам ничего стоящего. — Он покачал головой. — Я боялся, что его ослепило вожделение, но я ошибся. Он вам совсем не доверяет.
Эдмунд направился к выходу, у двери обернулся и сказал напоследок:
— Кто его отец — секрет, известный всем. Вы, должно быть, единственная, кто его не знает.
После стычки с Эдмундом Кэтрин долго не могла прийти в себя, даже когда уже сидела в огороде при кухне и наблюдала за Джейми. Он ходил по пятам за служанкой, переходящей от растения к растению, и расспрашивал девушку о травах, которые она срывала.
Как смел Эдмунд загнать ее в угол и так говорить с ней! Она старалась не думать о том, что он сказал. Какой отвратительный человек. Но она ничего не могла с собой поделать. Кто был отец Уильяма? Если это известно всей Англии и Шотландии в придачу, почему он держит это в секрете от нее?
Джейми надоело рассматривать травы, он запрыгал, изображая зайчика. Утомившись, он подошел к ней и потянул за рукав.
— Можно, мы пойдем наверх? — сказал он, указывая на стену. — Пожалуйста?
Он хотел, чтобы Кэтрин взяла его на прогулку по верху стены. Она обрадовалась. Погода стояла великолепная, от вида на петлявшую среди зеленых холмов реку Уай, открывавшегося со стены, дух захватывало.
— Обещай только, что будешь крепко держаться за мою руку, — строго сказала она сыну. — Иначе я тебя не возьму.
Как только они оказались наверху, Кэтрин почувствовала себя лучше. Легкий ветерок и еще высоко стоявшее солнце освежили ее кожу. Она не могла припомнить лучшего дня.
Она сняла с волос обруч и сетку и аккуратно положила их на выступ стены. Замужней женщине полагалось покрывать волосы, но здесь ее никто не мог видеть. Солдаты, охраняющие замок, были на дальней стороне стены, ближе к сторожевой будке. Возвращения Уильяма с отрядом ждали вечером.
Кэтрин много лет не ходила с открытой головой. Ветер в волосах давал ощущение свободы, от радости ей хотелось петь.
— Какие у тебя красивые волосы, — сказал Джейми, глядя на нее сияющими глазами.
Она подняла его и крепко поцеловала.
Сначала они прошлись по южной стене, глядя на реку и останавливаясь, чтобы посмотреть на птиц или понаблюдать за работавшими на полях крестьянами. Когда они дошли до западной стены, солнце уже стояло низко над холмами. Каменные стены и поля внизу были подкрашены его теплым светом.
