Лорен Уиллиг - Загадка кольца с изумрудом
Находиться в кабинете, где каждая вещица говорила о муже, было тревожно и неловко. На столе властвовали документы и книги, сложенные в идеально ровные стопки. Обложки книг были так же потерты, как книги ее отца, но, в отличие от мистера Олсуорси, лорд Пинчингдейл хранил свои сокровища не как придется, а расставлял на полках строго по темам и языкам. Летти пробежала взглядом замысловатые, с завитками буквы в немецких названиях, рассмотрела корешки тонких книжек на французском, трактатов на английском и таинственные вдавленные в кожу латинские слова. Золотистые знаки поблескивали в сиянии свечей, будто творения чародеев.
Волшебство, да и только! Летти, сидя в кресле, выпрямила спину — не следовало забивать голову глупыми фантазиями. В отъезде лорда Пинчингдейла не было никакого колдовства, разве только малодушие. Неужто он с самого начала задумал сбежать сразу после венчания? В кабинете царил идеальный порядок — все выдвижные ящики закрыты, каждая книга на своем месте. Несмотря на хмель и возмущение, в душе шевельнулось новое чувство — нечто похожее на разочарование. Удивительно.
Летти была готова к любому повороту, однако узнать, что лорд Пинчингдейл — трус, никак не ожидала.
— Когда он уехал? — спросила она несколько резче, чем намеревалась.
— Полчаса назад. Или чуть больше, — кратко ответил Майлз.
Генриетта строго взглянула на мужа и с покровительственным видом подошла к креслу, где сидела Летти. Та, глядя на собственные пальцы, сцепленные в замок, задала другой вопрос:
— Почему он уехал?
Майлз и Генриетта обменялись долгими взглядами.
— Он даже не потрудился найти предлог, верно? — произнесла Летти презрительно.
— После злой шутки, которую вы с ним сыграли, Джефф не обязан перед вами отчитываться, разве не так? — спросил Майлз, складывая руки на груди и глядя на Летти, точно римский гладиатор на особенно бесстрашного льва.
Летти схватилась за ручки кресла и сильнее выпрямила спину.
— По-вашему, я сыграла с ним злую шутку?
— Разумеется, — ответил Майлз, кивая. — Джефф мне все рассказал.
— Что именно?
— Только не пытайтесь отпираться.
— Как я могу отпираться, если понятия не имею, в чем моя вина, вернее, нет вины? — Летти вдруг хмуро замолчала, повторяя про себя то, что сказала. Фраза получилась не вполне понятная, однако кругом творилось столько странностей, что сокрушаться о таком незначительном промахе было смешно.
— Хотите сказать, что вы не умышленно… — Выступавший в роли Великого инквизитора Майлз умолк на полуслове и растерянно посмотрел на жену: — Черт побери, Генриетта, как там называют мужчину, если на него бросили тень?
— Думаете, я намеренно опозорила лорда Пинчингдейла? — Затуманенная шампанским голова Летти пошла кругом.
Майлз неловко пожал плечами:
— Вроде того. Словом, вы не вправе осуждать Джеффа за то, что при первой же возможности он удрал.
— Да как бы я?.. Неужели бы?.. — Летти мгновение помолчала и снова заговорила: — Я узнала о побеге лишь пятью минутами раньше!
— Говорила же я, — довольно вставила Генриетта, усаживаясь на подлокотник кресла, в котором сидела Легти.
— Что говорили? — взволнованно спросила та.
— Что вы не наглая авантюристка, — объяснила Генриетта.
— Стало быть, вы все полагали… полагаете… будто я авантюристка? Я? — Утверждение было столь же нелепым, как если бы Летти назвали падшей женщиной, и до того бредовым, что она лишь приоткрыла рот и не вымолвила больше ни слова.
— Да, верно, история казалась не вполне правдоподобной, — признал Майлз, водя ногой по красному узору восточного ковра.
Генриетта метнула в него осуждающий взгляд.
— Будь вы интриганкой, придумали бы план похитрее, — успокаивающе сказала она, обращаясь к Летти.
Майлз поднял глаза к потолку: «Женщины!» Открыл графин с бренди, положил хрустальную крышку в сторону и наполнил янтарной жидкостью круглодонный бокал.
— А я-то думала… — В нынешних обстоятельствах было трудно вспомнить, о чем Летти думала и могла ли вообще рассуждать здраво. Качнув головой, чтобы привести в порядок мысли, она продолжила: — Я решила, что лорд Пинчингдейл так сердит лишь потому, что я сорвала побег. Спутала все его планы.
Она приподняла плечи и насторожилась, когда Майлз протянул ей бокал.
— Бренди, — объяснил он. — Похоже, вам сейчас не помешает.
Летти была не вполне согласна, бокал, однако, взяла и покрепче сжала пальцы, то ли чтобы не дрожала рука, то ли чтобы не расплескать бренди.
— Да как он. мог подумать, что я все заранее спланировала? Это же просто смешно!
— Когда Джефф рассказывал, мне было вовсе не до смеха, — пробормотал Майлз, снова направляясь к графину.
— Мужчины! — воскликнула Генриетта, покачивая ножкой в туфле. — Не в состоянии разобраться в простейших вещах — все они такие!
— Не суди столь сурово, Генриетта!
— Ты этого заслуживаешь — вечно торопишься с выводами! — Генриетта свела на нет строгость своих слов, послав мужу воздушный поцелуй.
Летти поспешно отвернулась. И немного отпила из бокала. Благовоспитанная и добропорядочная, она в жизни не пробовала крепких напитков. Когда первые капли легли на язык, лицо невольно скривилось. На вкус бренди оказалось куда менее приятным, чем выглядело в бокале, — почти соленым. Летти сделала еще глоточек и на сей раз нашла, что питье не столь уж отвратительно. А после третьего глотка оно ей даже понравилось, но не настолько, чтобы понять, отчего по нему так сходят с ума джентльмены. Впрочем, мужчин могли приводить в восторг самые странные вещи. Карты, парные двухколесные экипажи, драки в качестве развлечений…
— А теперь, когда все стало на свои места, — продолжала Генриетта, хоть Летти и не понимала, что именно стало на свои места, — угрожающе покачивалось даже кресло, на котором они сидели вместе с Генриеттой, — объясни наконец, по каким делам уехал Джефф.
Майлз присел на край письменного стола и, прежде чем ответить, выпил одним махом чуть не полбокала.
— Это вроде бы связано с лошадью.
Летти подняла бокал так, что свет заиграл на поверхности бренди золотистыми искрами, и заявила:
— Я пьяна, но не настолько, чтобы поверить в подобное.
В улыбке Майлза отразилось одобрение и попытка окончательно отбросить сомнения в ее невиновности. Летти обрадовалась, хоть до сих пор чувствовала себя так, будто ее несколько раз кряду ударили громадным деревянным молотком.
— Тогда вам нужно выпить еще.
Майлз взял графин и хотел было долить бренди в бокал Летти, но Генриетта предупреждающе положила руки ей па плечи.
