Памелла Джекел - Звезда моря
Когда обед был закончен, Уильям зажег сигару и развалился на стуле, поглядывая на своих женщин.
— Вы когда-нибудь хотели жениться капитан? Уверен, что вы тоскуете по домашнему уюту жене прекрасной дочери — такой, как моя Анна.
Хорнигольд подмигнул, как озорной попугай.
— Бесспорно, вы обладаете двумя сокровищами сэр.
Мэри улыбнулась и в благодарность слегка склонила голову. Анна закатила глаза, ожидая, как он будет изворачиваться.
— Среди повес существует одна старая поговорка «Когда свечи потушены, все женщины красивы». И я не откажусь от всех этих красавиц в темных комнатах из-за двух за моим столом.
Лицо Мэри окаменело. Анна почувствовала, как округляются ее глаза. Хорнигольд, казалось, забыл об ударе, который он нанес женщинам. Он усмехнулся.
— А некоторые из нас и не захотели бы их по-другому.
Мэри не могла больше игнорировать его вульгарные слова. Она прервала его с холодной улыбкой.
— Но, капитан, Вы меня поражаете. Во всех своих путешествиях Вы должны были видеть больше хороших союзов, чем плохих. Держу пари, что смогу убедить Вас в том, что хорошие жены красивы, умны и преданны. — Она подняла брови. — Неверные красавицы, конечно, существуют, но в мыслях холостяков, а не в жизни. Я ни разу не изменила своему супругу.
Анна поморщилась, приведенная в замешательство благочестивостью матери.
Осмелев от вина и такого приема, Хорнигольд отказался, проглотить брошенную ему кость:
— Но многие изменяют, мэм. И чаще всего с такими негодяями, как я.
Мэри задохнулась. Кормак вмешался, чтобы избежать столкновения, и быстро внес некоторые поправки:
— Шутка. Обыкновенная шутка, дорогая! Я уверен, что капитан не хотел тебя обидеть.
Анна подумала, слышал ли он о ней. Хорнигольд прервал хозяина:
— Совсем нет, мадам. Я просто защищал свое холостяцкое положение. Честно говоря, я в высшей степени восхищаюсь всеми женщинами. Но они особенно прекрасны, когда свободны, как море.
Анна не могла устоять перед возможностью уколоть его еще раз:
— Вы говорите, что Вам нравятся свободные женщины. Но как может женщина быть свободной с пиратом? Пираты сами не совсем свободны. А женщин, я слышала, вы покупаете, как рабов.
Лицо Мэри приняло обычное безучастное выражение, и она уже не слышала, о чем говорит ее дочь. Но Хорнигольд, не обращая внимания на недовольство Уильяма, с готовностью ответил:
— Я еще ни разу не покупал женщину, мисс. — Он мило улыбнулся. — А что касается свободы пиратов, почему я должен рисковать и провозглашать демократию в каждом трюме?
— Анархию, Вы хотели сказать. Но разве Вы не заставляете взятых в плен людей работать на себя?
— Нам никогда не нужно было этого делать. Всегда найдется масса желающих разделить прибыль. Когда мы берем человека к себе на службу, квартирмейстер дает ему бумагу, в которой говорится, что мы силой заставили его стать пиратом — это на тот случай, если дело когда-нибудь дойдет до суда. Волонтеры просили квартирмейстера применить к ним силу, чтобы спасти свою шкуру в будущем, если будут привлечены к ответственности. Однажды я наблюдал, как один мой приятель размахивал тесаком перед одним из таких «невольников» и посылал в его адрес самые грязные ругательства и проклятия, и все для того, чтобы тот в дальнейшем мог присягнуть при свидетелях, что его заставили поступить на службу к пиратам против собственной воли. Поверьте мне, девочка на свете нет ничего свободнее моря!
Он замолчал и так хитро посмотрел на Анну, как будто рядом больше никого не было.
— Держу пари, Вам не справиться с якорем. Ваш корабль встал бы на дыбы и пошел ко дну.
Кормак тут же поменял тему разговора спросив капитана о землетрясении в Порт-Рояле.
— О, была сильная качка. Мой корабль выдержал ее, как будто был рожден для этого. Но некоторые снялись с якоря и разбились о скалы. Я находился на палубе. Правду говорят, что дьявол любит своих слуг, а море любит меня. Оно убаюкивает меня каждую ночь как любимого ребенка, — он усмехнулся, — мы пираты — морские чайки, которые не могут жить на суше. На закате я убираю паруса, ложусь спать, а внизу под кораблем проносятся стада моржей и китов. — Склонив голову, он обратился к Кормаку, — хотя я с нетерпением жду возможности поспать на чистом белье в мягкой постели, а посему благодарю Вас за гостеприимство, сэр.
Анну тут же охватила тревога. Не первый и не последний раз ночевал Хорнигольд в их доме. Но первый раз ее это так взволновало. Она привела в порядок свои мысли, изобразила безмятежность на лице, чтобы никто не заметил ее состояния.
Женщины удалились, и мужчины тоже наконец могли подняться в приготовленные для них покои.
Очутившись в своей комнате, Анна тут же сняла одежду и поднесла к лицу свечу. Она стояла перед зеркалом, смотрела на свое отражение и наслаждалась потоком свежего воздуха, ворвавшегося в спальню. На губах играла призрачная улыбка. Девушка задрожала, когда струя воздуха коснулась ее тела. Анна знала, что главным ее украшением является наивность, а когда она представила, что сегодня ночью он ждет ее, то затрепетала, как будто никогда раньше не знала мужчины.
Анна крутилась перед зеркалом и рассматривала свои ноги, длинные и гибкие, хотя никто их не мог увидеть. Девушка слышала, что некоторые женщины не снимают нижних юбок, когда спят со своими мужьями. Анне казалось, что ее мать никогда не показывалась перед отцом обнаженной, хотя их страсть в молодые годы была очевидна. Правила любви казались ей ограниченными и навязчивыми, как холодная гостиная вдовы Варнод.
Она вспомнила рассказ Хорнигольда о море и почувствовала непреодолимое желание сбежать из Чарльзтауна туда, где она сможет ходить, разговаривать и одеваться, как ей нравится.
Девушка испытала облегчение, когда увидела, что дверь открыта. Пиратский капитан сидел на кровати, которая казалась для него слишком маленькой. Белые простыни оттеняли его массивную грудь, и она казалась почти черной, а мускулы были хорошо видны в лунном свете. Пока она стояла у порога, до нее доносился чудесный аромат его кожи. Взгляд Хорнигольда застыл на девушке. Он сделал повелевающий жест рукой.
— Я ждал всю ночь, девочка.
Анна почувствовала панический трепет. Теперь, когда она решилась, этот шаг показался ей необыкновенно опасным. Если отец услышит хоть звук… Но она тихо, не произнеся ни слова, проскользнула к кровати и взяла руку капитана в свои ладони. Взгляд его был напряженным, почти хищным. Он улыбался, но эта улыбка была похожа на оскал волка, который вот-вот сомкнет челюсти на шее кролика. Не задумываясь, вся трепеща, Анна сняла через голову свой пеньюар и обнажённая легла на пирата, не отрывая от него свой взгляд. Он застонал от прикосновения ее кожи. Она положила руку на его напряженное бедро. Уверенно сжав девушку в объятиях, Хорнигольд перекатился и теперь он был сверху и нежно целовал ее — глаза, губы, сжимая ее грудь одной рукой. Он сел и пристально посмотрел на Анну:
