Барбара Картленд - Пират в любви
Однако столь же часто он говорил себе, что было бы ошибкой слишком решительно вмешиваться в будущее Бертиллы: ведь он не властен предложить ей вместо жизни у тетки в Сараваке иной вариант.
И тем не менее он невольно задумывался, каким образом Бертилла могла бы зарабатывать себе на жизнь в Сингапуре.
Но ничего не мог придумать, а привлекать к этому миссис Хендерсон не хотел.
Тейдон безошибочно догадывался, что милая дама намерена сыграть в данном случае роль свахи, и это его раздражало: с какой стати, стоит ему подольше поговорить с женщиной, как уже кто-то непременно ожидает звона свадебных колоколов.
Но не думать о Бертилле и ее проблемах он не мог; лорд Сэйр замечал, что в счастливой, простосердечной атмосфере дома Хендерсонов девушка начинает расцветать, как цветок в саду.
Он пристально наблюдал за тем, как разгораются ясным светом ее глаза, веселеет улыбка, исчезает прежняя неуверенность в себе.
«Это все ее чертова мамаша, — рассуждал он сам с собой. — Из-за нее Бертилла так всего боится».
Чем-то эта девочка напоминает щенка, готового доверять всем на свете, пока не столкнется с тычками и грубостью вместо доброго отношения.
Глядя сейчас на девушку на фоне цветущего жасмина, он вдруг подумал, что слегка опасается, не обидел бы ее кто-нибудь из плантаторов.
Во время обеда он заметил, что мужчины помоложе настойчиво ищут ее общества.
Такая привлекательная девушка, как Бертилла, непременно столкнется в этой стране и с домогательствами, и с соблазнами: ведь здесь так мало молодых и хорошеньких англичанок.
Тейдон прекрасно помнил, с каким страхом в глазах говорила Бертилла о голландце на борту «Коромандела», и дал себе слово, если это будет в его силах, не допустить ничего подобного в дальнейшем.
Он почти бесшумно ступал по траве, но Бертилла почувствовала его присутствие, повернула к нему голову раньше, чем он подошел поближе, и при лунном свете Тейдон увидел улыбку у нее на губах.
— Я гадал, куда это вы запропастились, — сказал он.
— Здесь так красиво, — отозвалась Бертилла. — Что может быть прекраснее?
— А там, в доме, многие джентльмены хотели бы потанцевать с вами.
— Я предпочла бы побыть здесь, особенно теперь, когда вы…
Фраза показалась ей слишком личной, и Бертилла не стала договаривать; немного погодя лорд Сэйр сказал:
— Хочу предупредить вас, что завтра я уезжаю с мистером Хендерсоном осматривать его плантацию. Владения у него обширные, и на осмотр у нас уйдет весь день. Хендерсон выращивает немало новых культур, которыми раньше в Малайе никто не занимался. Хочу познакомиться с результатами.
Он намеренно рассказал ей подробно о том, что ему предстоит сделать, помня о своем обещании показать ей страну: ему не хотелось, чтобы она огорчилась, что на этот раз не поедет с ним.
Поездка предстояла чисто деловая, впечатления от нее он должен был включить в свой отчет по возвращении в Англию.
Бертилла промолчала, и немного погодя лорд Сэйр заговорил снова:
— Я уверен, что найду день, когда попрошу вас сопровождать меня.
Бертилла слегка отвернулась от него и негромко спросила:
— Как долго могу я оставаться здесь? Может быть, мне следует ехать в Саравак?
— Я ждал этого вопроса, — ответил лорд Сэйр. — Незачем спешить, Бертилла. Миссис Хендерсон не устает твердить, как она рада, что вы у нее гостите.
— Она очень добра.
— Вы еще узнаете, что люди в Малайе вообще добры и любезны, им нравится, когда у них гостят подолгу. Именно поэтому я и хотел предложить вам, чтобы вы побыли у Хендерсонов несколько недель.
— Это возможно?
В голосе ее лорд Сэйр услышал неприкрытую радость.
— Почему же нет? — сказал он. — Я не собираюсь перебираться и правительственную резиденцию, пока полностью не восстановлю свои гардероб.
— Боюсь, что на корабле вы потеряли гораздо больше, чем свой гардероб.
Лорд Сэйр подивился тому, что Бертилла с присущей ей тонкостью оценила его невосполнимую потерю: пропали все его заметки, книги и много важных бумаг.
Вслух он произнес:
— Может, оно и к лучшему, что теперь, разнообразия ради, мне придется положиться на собственную память. Те, кто постоянно имеет дело с бюрократией, рано или поздно становятся рабами написанного слова.
— Ваш ум, мне кажется, справится с делом лучше любого меморандума.
— Хочется надеяться, что вы правы, хоть сам я в этом сильно сомневаюсь! — улыбнулся лорд Сэйр.
— А когда вы переедете в Сингапур, сколько вы там пробудете?
Сам удивляясь своей проницательности, лорд Сэйр понял, чем вызван ее вопрос: когда он где-то поблизости, Бертилле есть к кому обратиться в беде, у кого попросить помощи и защиты.
И он дал ей тот ответ, которого она ждала:
— Достаточно долго, и прежде чем покину эту часть света, я намерен посетить Суматру, Яву, Бали и — кто знает? — возможно, и Саравак.
— Это и в самом деле возможно… что вы туда приедете?
— Я непременно включу Саравак в свое расписание, — пообещал лорд Сэйр.
Он увидел, что его ответ внезапно пробудил в девушке искорку счастья, и снова подумал, насколько же она ранима, насколько страшит ее, такую юную и неопытную, неведомое будущее.
Подчиняясь импульсу, лорд Сэйр сказал:
— Когда я переберусь в правительственную резиденцию в Сингапуре, то переговорю с губернатором: быть может, удастся устроить так, чтобы вы пожили там у кого-нибудь некоторое время.
Бертилла что-то невнятно пробормотала в ответ, а он продолжал:
— Я знаю, что вам хотелось бы увидеть, как воплотились в действительность за последние тридцать лет планы и мечты сэра Стамфорда Раффлза.
— Было бы просто замечательно взглянуть на порт и на все здания, о которых я читала в подаренной вами книге.
Бертилла помолчала и добавила:
— Я собираюсь остановиться в… недорогом отеле, пока буду ждать парохода, но мне не хотелось бы просить миссис Хендерсон рекомендовать мне такой отель. Она так добра и щедра, что это было бы равносильно просьбе заплатить за меня по счету.
— И речи быть не может, чтобы вы жили в отеле одна, — твердым голосом произнес лорд Сэйр. — Я ведь говорил вам, Бертилла, что в этой стране люди чрезвычайно гостеприимны, и я устрою вас у кого-нибудь в городе в качестве гостьи.
И вдруг осознал, как неприятна ему сама мысль о том, что Бертилле придется из одного нелегкого положения переходить в другое и полагаться на милость чужих людей.
Но и поселить ее одну в гостиничном номере тоже немыслимо.
«Только леди Элвинстон могла придумать такой дьявольский план», — мелькнуло у Тейдона в голове, но вслух он сказал:
— Предоставьте это мне. Я что-нибудь придумаю, будьте уверены!
