Джон Окас - Исповедь куртизанки
Он попросил разрешения измерить и осмотреть меня подробнейшим образом, чтобы дать полный отчет его величеству.
Лебель, главный королевский сводник, нес ответственность за все нюансы тайных свиданий Луи, и женщины, мечтающие оказаться в королевской постели, буквально осаждали его. Несомненно, он привык к самым впечатляющим авансам. У него была с собой измерительная лента, при помощи которой он измерил объем моей груди, талии и бедер. Зная, что ему дозволено лишь проверить качество товара, я не стала мешать его рукам исследовать мое тело. Он рассыпался в комплиментах.
– О графиня, – вздыхал он, – отныне и навсегда вы можете считать меня своим преданным рабом. А сейчас… надеюсь, вы не обидитесь… Его величество будет спрашивать, как вы пахнете. Вы позволите?
Я раздвинула колени, распахнула пеньюар и прижала его нос к своим лепесткам. Лебель содрогнулся от наслаждения.
Мы с нетерпением ждали результатов моей встречи с камердинером.
Жан, отъявленный негодяй, был невозмутим. Он не сидел на месте и кутил, словно ничего не происходило. Я же не выходила из дома и пыталась успокоиться, но тщетно. Время шло, и я буквально не находила себе места от волнения. Что это было – жажда встречи с королем или страх перед ней? У нашего предприятия почти не было шансов на успех. У любого мелкого аристократа найдется хорошенькая сестра, жена или дочка, которую он с удовольствием свел бы с королем. А легенду о том, будто я замужем за братом Жана, легко разоблачить.
На третий день я превратилась в комок нервов. Жан пытался подойти ко мне, приласкаться, но я сидела как на иголках – бедра сжаты, внутри все сухо, как в пустыне. Я позвала Лорана и взмолилась о помощи. Он сделал мне массаж и помог расслабиться, вылизав мою попку.
Я выражала Лорану свою благодарность, точа об него ноготки, когда Генриетта доложила, что внизу меня ждет месье Лебель. Личный визит королевского камердинера был хорошим знаком.
Когда Лебель вошел в гостиную, я в ленивой позе и едва одетая возлежала на диване и лакомилась шоколадом. Я сделала вид, что словно забыла об ожидании особого приглашения.
Восторженно глядя на меня, Лебель упал на колени и стал нюхать воздух – дал мне понять, что не забыл, какую вольность я позволила ему во время нашей последней встречи. Он вложил в мою ладонь два конверта с золотыми обрезами, один из которых был адресован мне, другой – графу Жану. Я сразу же вскрыла свой.
«Дорогая графиня дю Барри, Вас просят посетить ужин, который состоится завтра вечером в Ле Трианон.
Король Луи XV».
Счастье, охватившее меня, пересилил страх быть изобличенной в самозванстве. Словно невзначай я поинтересовалась, кто еще приглашен на ужин. Лебель сообщил: там будут маркиз де Шовлен, герцог де ла Вогийон и герцог де Ришелье.
Мне было о чем беспокоиться. Ришелье – тот самый старый петух, с которым я познакомилась у мадам де Лагард и которого я так разочаровала потом, когда граф Жан продал меня ему.
Когда Жан вернулся, я показала ему приглашение. Он пришел в восторг, поцеловал и сказал, что любит меня. Я поделилась с ним своими опасениями насчет Ришелье, но Жан лишь отмахнулся.
– Ты будешь там единственной куколкой, – сказал он. – Король хочет знать, что подумают о тебе его друзья. Но эти люди прекрасно знают, насколько гибкой бывает истина. Их мнение о тебе будет полностью зависеть от реакции Луи. Старик Ришелье – законченный подхалим. Он не станет портить его величеству вечер, сказав, что знает тебя.
Я не могла не признать, что в сложных ситуациях Жан держал себя на удивление хладнокровно. В поворотный момент моей жизни он верил в меня больше, чем я сама. Я была парализована ужасом перед собственным низким происхождением, своим образом жизни и вероятностью выставить себя на посмешище, а Жан в это время тратил деньги, вырученные от заклада родового имения, на достойные украшения и новую карету специально для этой встречи. Если наше предприятие не выгорит, ему будет нечем расплачиваться с правительством. Жан был рисковым игроком.
Когда пришло время отправляться в Версаль, он поцеловал меня и сказал:
– Просто будь собой, киска. Остальное в руках Божьих.
Я представила себя на троне в прекрасном платье и брильянтовом ожерелье.
Разве не такой путь был предначертан мне Богом?
Когда мы прибыли в версальскую гостиницу, Лебель уже ждал меня. Он с огромным почтением поприветствовал нас и провел в отдельные комнаты, где мы могли подготовиться к ужину. Я оказалась в богато обставленной спальне, где меня ждали три служанки, чтобы помочь мне с вечерним туалетом. Я чувствовала себя языческой королевой, когда Кларисса, Эсме и Мари купали меня, умащивали духами, убирали волосы и наносили макияж. Мне нравилось, когда мне прислуживали, я таяла в их заботе.
Я была в голубом шелковом платье, которое берегла на особый случай. К этому простому, но достаточно смелому – прозрачному и с глубоким декольте – платью Жан купил мне удивительно элегантное бриллиантовое ожерелье. Когда я увидела себя в зеркале, мое волнение исчезло без следа. Господа ожидают увидеть графиню? Они увидят ее.
Из комнаты я вышла спокойной и полностью уверенной в себе.
– Киска! Ты сама Венера, воплощение мужских мечтаний, – воскликнул Жан, увидев меня.
– Откуда такой крысе, как ты, знать, о чем мечтают мужчины? – огрызнулась я, поддразнивая его.
Дерзость будила в Жане зверя. Прямо там, в фойе, он схватил меня за грудь. Мне пришлось умолять его не компрометировать меня.
Ле Трианон оказался уединенным, богато украшенным домом в глубине дворцовых садов. Мы приехали туда в начале девятого. Июньская ночь благоухала ароматом экзотических фруктов и цветущих деревьев. Лебель провел нас в павильон. Король сидел спиной ко входу и беседовал с герцогом де Ришелье, и этот старый петух заметил меня первым. Как и предсказывал Жан, даже если Ришелье и узнал меня, вида он не подал.
Лебель доложил о нашем приходе. Король встал и повернулся к нам. На мгновение наши взгляды встретились, затем Луи откровенным взглядом оглядел мое тело. Я улыбнулась, поощряя его дерзость, и выпятила грудь.
Он подошел ко мне. Поистине величественный муж! Он был сильно напудрен, надушен и роскошно одет. Я начала было преклонять перед ним колени, но он нежно взял меня за локоть, сказав, что это необязательно. Граф Жан на всякий случай опустился на колени. Я чуть не рассмеялась, ведь мне никогда не доводилось видеть, как он выказывает кому-то уважение. Луи дружелюбно поприветствовал его и сразу же повернулся ко мне.
– Мне кажется, что мы знакомы вечность, мадам, – сказал он.
