Вирджиния Хенли - Сокол и цветок
– Я помню вас с тех пор, как гостила в Сейлсбери. Джезмин, я знала твою мать. Она была так же прекрасна, как теперь ты.
В душе девушки бушевали столь противоречивые чувства, что слова не шли с языка. Она обрадовалась тому, что графиня знала ее мать, была полна любопытства и желания узнать побольше о будущей английской королеве, но в то же время испытывала потрясение столь неприкрытой супружеской неверностью. Джезмин страшно смущало это обстоятельство и ужасало поведение Эвизы – ту, казалось, просто забавляло, что все раскрылось.
Эвиза велела служанке приготовить комнату для раненого, и Эстелла, подхватив мешочек с зельями, последовала за носилками.
– Ах, представьте, госпожа Эстелла, мне так необходим провидец, – жалобно произнесла графиня.– Может, вы сумели бы за ужином предсказать будущее?
При этих словах и дядя и племянник презрительно фыркнули. Эвиза бросила лукавый взгляд на Хью, словно подзадоривая его открыто посмеяться над чудесами и пророчествами.
Но Джезмин не могла стерпеть, что ею так долго пренебрегают.
– Ваша милость, король Ричард мертв, и Джон будет коронован. Вы станете королевой Эвизой Английской, и я приехала просить вас назначить меня своей фрейлиной.
В холле воцарилось молчание. Эвиза поспешно взглянула на Хью, Джезмин вызывающе уставилась на Фолкона. Тот твердо сказал:
– Ричард умер, а все остальное – домысел новоявленного оракула.– И кивнул в сторону Эстеллы.
– Как интересно! – восхитилась Эвиза.– Это непременно надо обсудить за обедом! – Она подняла один из узлов Джезмин.– Пойдем, дорогая, нужно найти тебе комнату получше.
Она на целую голову возвышалась над маленькой девушкой, и Фолкон подумал, как нелепо они выглядят вместе. Джезмин хотела стать фрейлиной, но именно королева прислуживала сейчас его соблазнительной нареченной.
Как только они отошли подальше от мужчин, Джезмин почувствовала, что необходимо объясниться.
– Когда бабушка увидела все это в хрустальном шаре, мне очень захотелось стать придворной дамой. Де Берг запретил мне ехать в Сайренчестер, поэтому и просто сбежала. К несчастью, нашего сопровождающего, Дэвида, ранили, а де Берг догнал меня и едва не вытряс душу.
Эвиза заговорщически улыбнулась.
– Эти де Берги хуже самого Сатаны, правда? Широко открыв глаза, Джезмин серьезно заметила:
– Я ненавижу его. Отец обручил меня с ним против воли.
Эвизе стало смешно, хотя по благородству души она постаралась не выказать своих чувств. Боже, как она завидовала этой невинной девочке и тому восторгу, который Джезмин предстоит испытать в объятиях де Берга!
– Какая прелестная комната, миледи, – воскликнула Джезмин.– И весь дом великолепен, просто дух захватывает! Боюсь, Уинвуд-Кип – слишком непритязателен по сравнению с вашим замком, да и Сейлсбери обставлен гораздо хуже.
– Тебе, конечно, после такого несчастного путешествия хочется умыться и отдохнуть, – любезно предложила Эвиза.– Потяни за шнур звонка, и немедленно явится служанка, приказывай, что пожелаешь.
– Ах, у меня нет времени, миледи. С вашего разрешения, я хотела бы помочь Эстелле ухаживать за Дэвидом.
Оставшись наедине с племянником, Хью тоже решил объясниться:
– Много лет назад я хотел взять в жены Эвизу, но тогда она была слишком хороша для такого, как я, – наследница графа Глочестера, с огромными поместьями, простиравшимися на запад до самого Гламоргана. Король Генрих женил на ней своего любимого сына Джона. После этого Джон перестал нуждаться в деньгах и избавился от прозвища «Безземельный». Когда Джон сделал меня своим канцлером, мы с Эвизой стали все больше времени проводить вместе.
– Поверь, наставляя Джону рога, ты рискуешь головой. Иисусе, тебе ведь знаком бешеный нрав Плантагенетов! В гневе они почти безумны! – встревоженно заметил Фолкон. Хью пожал плечами.
– Сам знаешь, какой он негодяй – изменял Эвизе чуть не с первой ночи. Его здесь никогда не бывает. Благодарение Господу, они живут каждый своей жизнью, я люблю ее, и что тут еще скажешь?
– Лучше подумай, что скажет твоя жена Беатрис, – посоветовал племянник.
Беатрис была дочерью главы могущественного клана и знатного лорда восточных земель Уильяма де Варенна.
– Я чертовски хороший муж для Беатрис, – запальчиво объявил Хью.– Она счастлива со мной, и я к ней искренне привязан, но это совсем другое дело. Я по-прежнему мечтаю, что когда-нибудь настанет день и мы с Эвизой сможем пожениться. Ну вот и все, и не смей никому рассказывать, если не хочешь кончить дни свои выхолощенным боровом.– И, покачав головой, добавил:– Бог лишь знает, почему мы выбираем единственную среди множества женщин. Ты и сам предпочел дитя любви Сейлсбери, когда мог получить законную наследницу.
Фолкон ухмыльнулся, но тут же посерьезнел.
– Хью, что произойдет, если Джон в самом деле станет королем?
Хью налил племяннику большой кубок вина и покачал головой.
– Я всегда стоял за Плантагенетов. Преклонялся перед королем Генри, как и ты, когда был мальчишкой. После его смерти служить Ричарду казалось вполне естественным. Почти десять лет прошло... куда девалось время? Я так же не желаю видеть на троне Джона, как и любой из вас, и насквозь вижу все его недостатки... знаю больше, чем должен был, потому что люблю Эвизу, но по-прежнему верен Плантагенетам. Когда дело дойдет до выбора, я предпочту иметь Джона своим другом, а не врагом.
– Ну что ж, – заметил Фолкон, допивая вино, – у Плантагенетов и де Бергов много общего. Почти целое столетие мы одержимы властью: боролись за нее, предавали ради нее, шантажировали, рисковали всем никак не могли насытиться.
– Аминь, – заключил Хью, ставя кубок на стол. Фолкон поднялся.
– Пойду посмотрю, как там мальчишка, хотя, по словам Сейлсбери, госпожа Уинвуд весьма сведуща в медицине.
– Веришь в ее зелья, но не в магию? – поддразнил Хью.
– Ни в то, ни в другое, – ответил Фолкон, на-правляяясь к ступенькам, – но скажем так: если ее заклятья не прикончат меня, то яд – может, очень быстро.
Дэвид, обнаженный до пояса, лежал на постели, по-прежнему не приходя в сознание. Его рану очистили, смазали эликсиром и перевязали. Джезмин сидела у постели, держа юношу за руку. В этот момент появился де Берг и, наклонив голову, чтобы не удариться о притолоку, одним взглядом охватил трогательную сцену. Девушка, даже не потрудившись сменить запыленный дорожный костюм, поспешила к раненому. Фолкон зловеще прищурил глаза.
– Идите в свои покои, мистрисс, – приказал он тихо.– Вы, наверное, захотите привести себя в порядок перед ужином в обществе нашей будущей королевы, не так ли?
