Вирджиния Хенли - Сокол и цветок
– Что, необходимо сразу двоим твоим грубиянам держать меня? – прошипела она.
– Сразу двоим, чтобы не дать мне выбить из тебя дух! – Он показал на безжизненное тело Дэвида, которого в этот момент осторожно поднимали с земли.– Ты виновата в том, что его ранили, а может, и убили.
– Бедный Дэвид, – заплакала Джезмин.– Он был таким храбрым! Позволь мне помочь ему!
Ревность пронзила сердце Фолкона, словно отравленная стрела. Неужели между этими двумя что-то есть?
Эстелла, осмотрев рану юноши, подняла глаза.
– Ее нужно немедленно промыть и перевязать. Кроме того, парень должен отдохнуть часа два, прежде чем мы попытаемся увезти его.
Фолкон кивнул и тихо сказал:
– Это вполне соответствует моим планам, госпожа Уинвуд. Позаботьтесь о нем, а у меня есть еще одно дельце.
Джезмин испуганно сжалась, но тут же поняла, что Фолкон не обращает на нее ни малейшего внимания. Это было вовсе не намеренное презрение – жажда мести обуревала де Берга. Оставив широкоплечего рыцаря охранять женщин, он с мрачной решимостью вскочил в седло. Шесть человек ворвались в Хоторн-Касл, словно неудержимый ураган. Роджер де Беламе со своими людьми как раз завтракал, и все еще были в зале. Фолкон прихватил длинную веревку со скользящей петлей. Без лишних слов и не моргнув глазом он прыгнул на возвышение и, скрутив Беламе, надел ему на шею петлю.Четверо рыцарей де Берга, обнажив мечи, удерживали на расстоянии людей Беламе, пока пятый, вскочив на стол, помогал Фолкону перекинуть веревку через потолочную балку. Они повесили Беламе прямо на глазах у его бессильных слуг. При виде почерневшего лица бьющегося в петле хозяина у них пропало всякое желание мстить, поскольку каждый осознал справедливость возмездия для человека, жившего разбоем и насилием.
Фолкон оглядел собравшихся и коротко объявил:
– Меня зовут де Берг. Отныне Хоторн принадлежит мне.– Потом приказал своим рыцарям остаться здесь, пока он не вернется из Сайренчестера.– Да не забудьте убрать падаль, – добавил он, с отвращением глядя на труп.
Джезмин со страхом наблюдала за приближавшимся де Бергом. Он ехал с видом победителя и походил в этот момент на кентавра. Неприязнь к де Бергу вспыхнула с новой силой. Но тут он оказался почти рядом, и, заметив кровавую полосу от кнута в том месте, где она его ударила, Джезмин ощутила возбуждение, смешанное со страхом.
По-прежнему игнорируя девушку, Фолкон обратился к Эстелле:
– Мальчишка выживет?
Старуха утвердительно кивнула, но тут же поспешно добавила:
– Он не перенесет обратного пути в Сейлсбери.
– Как удачно, что Сайренчестер ближе, – сухо заметил Фолкон, прекрасно понимая, что женщины сговорились и хитрят, лишь бы добиться своего. Но не прими он решения раньше, они никуда вообще не поехали бы! Поэтому Фолкон отошел и распорядился нарубить веток, чтобы сделать носилки для Дэвида.
Джезмин не находила себе места оттого, что из-за нее молодой оруженосец мог погибнуть, и, отыскав один из своих плащей, осторожно укрыла юношу. При виде столь нежной заботы Фолкон сквозь зубы процедил:
– Оставь его в покое, мистрисс, ты уже достаточно натворила.
Кавалькада направилась на север. Никто не произнес ни слова, пока де Берг наконец не спросил Джезмин:
– Понимаешь ли хоть, какая судьба едва не постигла тебя?
– Нас подстерегли воры. Дэвид пожертвовал собой, чтобы я смогла скрыться, и все бы удалось, не настигни ты меня.
Де Берг не поверил собственным ушам.
– Нужели ты настолько наивна?! Они охотились вовсе не за вьючными лошадьми – их послали добыть невесту для алчного барона. Тебя посчитали наследницей отца.
Он едва скрыл улыбку, заметив, что язвительный намек достиг цели.
– По-твоему, узнай они, что ты ничего не стоишь, тебе пришлось бы легче?
– Ничего не стою? – разъяренно выкрикнула она.
– Ах, прости, ты, конечно, бесценна, – иронически поклонился он.
И Джезмин в который раз показалось, что последнее слово осталось за де Бергом. Увидев, что до Сайренчестера, великолепного поместья Эвизы, графини Глочестер, совсем недалеко, Фолкон пустил коня в галоп. Но Джезмин не отставала, решив отплатить ему за грубые слова. Она неожиданно дернула поводья кобылы, намереваясь врезаться в его коня, но де Берг был таким прекрасным наездником, что, вовремя заметив маневр, попросту посторонился, даже не взглянув в сторону девушки.
Фолкон с нескрываемым удивлением увидел у конюшни замка людей Хьюберта де Берга.
– Что ты здесь делаешь, Питер?– спросил он оруженосца дяди.
Парень уклончиво пожал плечами.
– Мы часто бываем здесь. Я сообщу лорду де Бергу о вашем прибытии.
Фолкон раньше предполагал, что из Уэльса дядя направился прямиком домой, в Дорсет, но сейчас решил, что тот, должно быть, проезжает через Глочестер по пути в свое шерифство Херфорд. Он не предложил Джезмин помочь слешиться, тем самым лишив ее возможности отвергнуть его помощь.
Хью встретил Фолкона у двери и помог внести юного Дэвида в холл. Увидев лицо племянника, он спросил:
– Что с тобой?
– Любовная ссора, – осклабился де Берг.
Хью в свою очередь ухмыльнулся и, оглядев Джезмин, кивнул:
– Да, я слышал о Прихоти Фолкона. Ничего не скажешь, неземная красота.
– Что ты делаешь в этих краях? – спросил племянник.
Но Хью, уклонившись от ответа, сказал:
– Я мог бы задать тебе тот же вопрос. Похоже, по дороге сюда у тебя были небольшие неприятности.
– Ничего серьезного, – отмахнулся Фолкон.
В этот момент сверху донесся мелодичный голос:
– Хью, дорогой, кажется, у нас гости? – По лестнице спустилась величественно-красивая женщина с пышными формами. – О Боже, похоже, я пустила кота в голубятню!
Хотя Фолкон немедленно сообразил, что между дядей и графиней Глочестер существуют очень близкие отношения, лицо его по-прежнему оставалось невозмутимым. Однако Джезмин не смогла скрыть, как потрясена. Жена Джона, будущего короля, та, которой предстоит стать королевой!
– Слава Господу, это всего лишь мой племянник, Эвиза. Позволь представить Фолкона де Берга.
Высокая красавица оценивающе оглядела де Берга. Графине было лет тридцать пять, но она всегда была неравнодушна к хорошо сложенным мужчинам. Эвиза протянула руку в знак приветствия, и Фолкон поднес ее к губам.
– Счастлив видеть вас, ваша милость. Могу я представить свою невесту, Джезмин, младшую дочь вашего зятя Уильяма Сейлсбери?
Эвиза тепло обняла девушку, но тут же отстранив, принялась разглядывать.
– Она восхитительна!
– А это ее бабушка, госпожа Эстелла Уинвуд. Привлекательное лицо Эвизы осветила улыбка.
– Я помню вас с тех пор, как гостила в Сейлсбери. Джезмин, я знала твою мать. Она была так же прекрасна, как теперь ты.
