София Нэш - Встреча с мечтой
— А как ты вышла замуж за графа?
— Когда несколько лет спустя родители умерли, мой кузен, являвшийся наследником, прибыл на Мэн со своим хорошим другом, графом Шеффилдом. И хотя из-за того, что он был намного старше, многие посчитали, что я вышла за него замуж по корыстолюбивым причинам…
— Но ты этого не делала, я в этом уверен.
— Джон Шеффи был одним из самых изысканных джентльменов, которых я имела честь знать, — опустив голову, сказала Грейс. Она опустилась на колени перед ягненком и погладила его по голове. — Мы вернулись в Лондон, но, несмотря на сильный дух моего мужа, у него оказалось слабое сердце, и вскоре после приезда он умер от лихорадки. Многие шептались, что мне повезло. Я получила надежный фундамент финансовой безопасности, запертый за дверями самых почтенных банковских институтов Лондона. И все это — за четыре коротких месяца. — Грейс подняла голову и посмотрела Майклу в глаза. — Они были правы.
— Дорогая моя, — покачал головой Майкл, — ты всеми силами можешь пытаться убедить меня, что ты была той самой коварной женщиной, которая охотилась за состоянием, но в отличие от лондонских глупцов я никогда этому не поверю.
— Существует хорошо известный факт, что страх нищеты порождает мотив. Но я действительно была счастлива и очень рада, что мне было даровано счастье, которое я нашла с лордом Шеффилдом. — Грейс сказала эти слова так тихо, что Майклу пришлось даже наклониться немного вперед, чтобы расслышать.
— Я бы поставил последний фартинг, что граф отдал бы тебе свое состояние еще два раза за удовольствие быть с тобой эти последние несколько месяцев, — с жаром заявил Майкл.
Грейс промолчала в ответ.
— Пошли, здесь все уже сделано, — сказал Майкл, наклонившись и поднимая ягненка, чтобы отнести его в сарай.
— Если не возражаешь, я бы очень хотела написать несколько писем, — сменила тему Грейс, глядя на ягненка.
Если бы она его меньше интересовала, Майкл, возможно, предложил бы что-то на свой вкус. Что-нибудь такое, что подразумевало бы постельное белье вместо листков белой писчей бумаги.
— Ну, хорошо, — согласился он. — Я верну ягненка, а после этого хочу взглянуть на книги в библиотеке.
Он галантно подал ей руку, чтобы помочь встать, но она обошлась без его помощи. Было совершенно понятно, что у нее нет желания продолжать то, что они начали вчера ночью.
Час спустя Майклу казалось, что он скоро сойдет с ума. Тишину в библиотеке нарушали лишь изредка потрескивавшие дрова в камине да легкое шуршание пера по бумаге, которую он нашел для Грейс. Эта красивая женщина, сидевшая перед ним, завладела его мыслями и воображением. Он снова и снова пытался сосредоточиться на великолепной книге, где описывались различные виды овец, которых можно было найти в Англии и Шотландии.
Майкл всегда, когда ему попадались книги, а это случалось редко, буквально проглатывал их. Видимо, Сэм, судя по переполненным книжным шкафам, тоже обожал книги. Майкл представил множество уютных, но одиноких вечеров, которые ожидали его впереди в этой комнате.
За окном с тяжелыми шторами сгустились сумерки. Майкл, чувствуя, как устали плечи, откинулся на спинку мягкого кожаного кресла и постарался не бросать взглядов на женщину, сидевшую перед ним, только все его усилия были напрасными.
Пока она писала, он изучал ее утонченный профиль. Ее очарование было безграничным, ее сердце — бесконечно добрым. И Майклу хотелось поубивать всех тех светских особ, которые утверждали, что она — бессердечная охотница за богатством. Господи, да она сама невинность, сама изысканность, в ней есть все, что хочет мужчина, и даже больше. А для него она — все, о чем он мечтал, все, что он никогда не сможет удержать рядом с собой.
Завтра он отправится искать Брауна.
Грейс посыпала письмо песком и тщательно вытерла пальцы. Майкл обратил свое внимание на книгу. В воздухе запахло расплавленным сургучом, потом Майкл услышал, как она отодвинула стул от небольшого секретера.
Грейс молча положила перед ним свое послание, и Майкл посмотрел на необыкновенно красивый почерк, которым она написала адрес. Было понятно, что буквы она выводила так же старательно, как штопала его одежду, как кормила ягненка и как прикасалась к нему вчера вечером. Майкл положил письмо на боковой столик рядом с собой.
— К утру снег примерно наполовину растает. Я отвезу письмо в деревню и еще наведу справки. — Майкл потер переносицу. — Скоро после этого ты и поедешь.
Неожиданно для себя он услышал шорох шелка и понял, что Грейс опускается перед ним, на колени.
— Я не знала, как сказать… — Краска густо заливала ее щеки.
— Что такое, дорогая?
— Моя рана хорошо заживает, и… И я чувствую себя намного лучше. Это, наверное, каша так подействовала или великолепный уход, который ты…
— Рад слышать это! — отрезал Майкл.
— Ну, то есть… я просто подумала, — после длинной паузы продолжила Грейс — я смогу заверить тебя… — Грейс замолчала, и в повисшей тишине треск соснового полена в камине показался оглушительным. Она отвела глаза от его внимательного взгляда, но не отступила. — Вчера вечером ты сказал, что не выносишь сожалений и не можешь дать никаких обещаний, и… и…
— И? — помог ей Майкл.
— И я сказала, что ничего не жду.
— Так. И?
— Как ты считаешь, это было бы очень неправильно или по-настоящему грешно… Я хочу сказать, что я — вдова. Я по-прежнему чту память о своем муже, и носила по нему траур. Но как ты думаешь, это было бы невежливо… Ну, то есть… Если бы тебе все еще хотелось…
Майкл прижался к ее губам, прервав поток чепухи, которую несла Грейс, и одним махом посадил ее к себе на колени. Всякий раз, когда он прикасался к ней, у него вскипала кровь в жилах, и Майкл лишался способности думать спокойно. Сейчас он пытался привести свои мысли в порядок, пока она не завладела всем его существом.
— Думаю, точнее, было бы сказать, что я хочу этого, — выдохнул Майкл. — Только, дорогая моя, ты скоро вернешься в свой мир, а я останусь здесь. Многие сказали бы, что это грешно и неправильно. Но я хочу этого. — Ему пришлось сдерживать себя, чтобы не сжать от нетерпения ее руки.
— Я тоже этого хочу, — очень тихо призналась Грейс.
Майкл отдавал себе отчёт в том, что происходит. Одно дело оказаться в ее руках среди ночи в постели. Но сейчас здесь, застигнутые в сгущающихся сумерках библиотеки, они были полностью одеты.
Он отказался позволить ей исчезнуть с его глаз, подняться наверх, раздеться и ждать его: В таком случае у нее будет слишком много времени, чтобы передумать. Он был эгоистичен и не мог допустить этого. Просто в его жизни было очень много случаев, когда обещание счастья вырывали буквально из-под руки.
