Георг Борн - Султан и его гарем
– Я с нетерпением буду ждать вашего доказательства, дорогой бей, – сказал он, прощаясь. – Не сердитесь на вашего друга.
– Вы едете домой?
– Да, я буду ждать вашего доказательства!
– В таком случае, вы поедете по Риджент-стрит, и я прошу вас довезти меня до дома леди Страдфорд.
– С удовольствием!
Молодая вдова, чувствовавшая себя необыкновенно счастливой со времени смерти адмирала, только что возвратилась домой, сделав несколько визитов, когда ей доложили о приезде Зоры, которого она еще не видела со времени его возвращения из Турции. Она сейчас же приказала принять его.
– Как я счастлива, что вижу вас! – вскричала она радостно, протягивая Зоре руки. – Как давно возвратились вы в Лондон?
– Два дня, миледи!
– И только сегодня приехали ко мне!
– Я чуть было совсем не уехал, не простившись с вами, миледи! – отвечал Зора.
– Как возможно, Зора! – вскричала леди Страдфорд. – Я так рада, что вижу вас, а вы так холодны со мной, как никогда! Что случилось? Что встало между нами?
– Я приехал, чтобы проститься, миледи!
– Вы хотите снова оставить Лондон?
– Я приехал только для того, чтобы устроить свои дела.
– А куда вы едете?
– Меня назначили в Мадрид, но я думаю бросить службу!
– Вы не едете в Мадрид?
– Но, миледи, я бросаю службу!
– Если вы себя чувствуете оскорбленным, то я вполне сочувствую вашему решению.
– И я думаю возвратиться в Стамбул!
– В Стамбул? Почему же вы не хотите остаться здесь?
– Я буду говорить с вами откровенно, Сара! Я оставляю Лондон потому, что не могу более здесь жить! Я беден и, выходя в отставку, лишаюсь последних средств, но я не стыжусь признаться в этом, потому что не считаю бедность пороком.
– И поэтому вы хотите уехать?
– Мне будет легче там, где меня знают.
– Вас и здесь знают, Зора!
– Да, меня знали, пока я был при посольстве, но теперь совсем иное, дорогая леди! Зору-бея, военного советника при посольстве, все знали и любили, но Зору-бея без места и средств не будут ни знать, ни любить!
– Может быть, в отношении многих вы правы, Зора, но есть и исключения!
– Я не желаю сострадания, миледи! Я ненавижу это сострадание.
– Вы слишком горды, Зора, чтобы внушать сострадание!
– Как бы то ни было, в Стамбуле мне легче будет приобрести новое положение.
– И ваше решение твердо?
– Да, миледи, я только хочу привести здесь в порядок мои дела, а затем возвращусь в Константинополь. Я приехал к вам, чтобы проститься!
– Это для меня так… неожиданно… – сказала Сара побледнев. Она едва могла преодолеть свое волнение. – Такой быстрый и неожиданный отъезд!
– Теперь уже ничего нельзя изменить, миледи. Я не могу служить настоящему правительству… Прощайте, Сара!
– Неужели я вас более не увижу?
– К чему лишние прощания!
– Мне кажется, что вы действуете слишком поспешно из ложной гордости, Зора!
– Повторяю, что изменить ничего более нельзя!
– И вы думаете, что ваши друзья бросят вас, потому что ваши обстоятельства изменились? Прошу вас, не думайте этого, Зора. Не сомневайтесь во мне! Эта мысль не даст мне покоя. Или вы хотите разорвать все прежние связи…
– Так будет лучше!
– Вы думаете, что перемена в вашей службе будет для вас унизительной…
– Вы знаете все, Сара. Прощайте!
– Боже, и я должна пережить это!
– Будем тверды, может быть, нам еще придется снова увидеться! Вы совершенно свободны! Сознавая это, мне легче было бы расстаться с вами!
– Свободна?.. Да, вы правы, Зора… – Сара не могла дальше говорить, голос ее задрожал, она отвернулась и протянула руку человеку, которого любила и который хотел с ней расстаться.
– Прощайте… – прошептала она чуть слышным, дрожащим голосом… – Да защитит вас Бог… верно, так должно быть!
Зора готов уже был заключить в свои объятия женщину, любовь которой для него была несомненна, но для графа Варвика этого было мало, это было не то доказательство, которого он требовал. Сам Зора более не сомневался, он верил, что Сара любила его не за богатство, что она любила и бедного Зору. Он знал, что одного его слова достаточно, чтобы Сара бросилась в его объятия.
Он поднялся – Сара отвернулась и закрыла лицо руками. Она более всего на свете любила этого человека и должна была разлучиться с ним!
Когда Зора приехал к себе домой, то получил депешу о казни Гассана.
Это известие так сильно взволновало Зору, что он не спал всю ночь.
Около полудня ему передали письмо, принесенное слугою леди Страдфорд.
Зора поспешно распечатал его.
«Дорогой друг! – писала Сара. – Позвольте мне так в последний раз назвать вас. Я знаю, что я вас недостойна, и терпеливо переношу мою судьбу! Но вы не можете помешать мне любить и уважать вас! Вы были единственным человеком, которого я по-настоящему любила и уважала, единственный, кому я верила, около которого я дышала свободно. Увидя вас, я испытала совершенно новое чувство».
Кое-где буквы расплылись от упавших на них слез.
«Но вчера все погибло, все кончено, Зора! Вы уезжаете! Вы подумали, что я изменилась, узнав, что вы без средств… Я все надеялась, что вы меня любите, Зора… Теперь я на это больше не надеюсь, потому что если вы так думаете, значит, не любите меня! Но все-таки я хочу сказать вам, что я горячо любила, я вечно буду вас любить… Когда вы получите это письмо, меня не будет более в Лондоне».
Зора бросился из комнаты, чтобы задержать слугу Сары, но тот уже ушел.
«Я продала мой дом, – говорилось далее в письме, – и все, что у меня было лишнего. Получила за все это порядочную сумму. Мне немного надо, Зора, я буду жить в уединении! Не сердитесь на меня, Зора, и примите от меня половину моих денег, которые я положила в банк на ваше имя! Не откажите, еще раз прошу вас, в моей просьбе! Вы бедны, я также хочу быть бедной!..»
Зора не в состоянии был читать дальше… Буквы исчезали у него из глаз, он чувствовал, что слезы застилают ему глаза.
В это время на пороге кабинета появился граф Варвик.
– Ну что? – вскричал он. – Готово ли доказательство?
Вместо ответа Зора молча подал ему письмо леди Страдфорд.
XXIII
Опоясание мечом
В Константинополе шли приготовления к великому торжеству – опоясания султана Абдул-Гамида мечом Османа.
Наступил день, в который это торжество должно было произойти в мечети Зюба.
В половине двенадцатого новый султан Абдул-Гамид в сопровождении знатнейших сановников государства выехал из Долма-Бахче, направляясь в предместье Эюб.
